Тарантьев михей андреевич. Доклад: Характеристики главных героев романа Обломов Что общего между обломовым и терентьевым
Тарантьев Михей Андреевич - характеристика персонажа
Тарантьев Михей Андреевич - земляк Обломова. Откуда он появился и каким образом втерся в доверие Ильи Ильича - неизвестно. Т. появляется на первых же страницах романа - «человек лет сорока, принадлежащий к крупной породе, высокий, объемистый в плечах и во всем туловище, с крупными чертами лица, с большой головой, с крепкой, коротенькой шеей, с большими навыкате глазами, толстогубый. Беглый взгляд на этого человека рождал идею о чем-то грубом и неопрятном».
Подобный тип чиновника-взяточника, грубияна, готового каждую минуту бранить всех на свете, но в последнюю минуту трусливо скрывающегося от заслуженной расправы, в литературе открыт не Гончаровым. Распространение же он получает именно после Гончарова, в творчестве М. Е. Салтыкова-Щедрина, А. В. Сухово-Кобылина. Т. - это тот «грядущий Хам», который постепенно воцарялся по всей России и который вырос в грозный символ в образе сухово-кобылинского Расплюева.
Но есть у Т. еще одна любопытная черта. «Дело в том, что Тарантьев мастер был только говорить; на словах он решал все ясно и легко, особенно что касается других; но как только нужно было двинуть пальцем, тронуться с места - словом, применить им же созданную теорию к делу и дать ему практический ход... он был совсем другим человеком: тут его не хватало... » Эта черта, как известно, характеризует не только грубых и неотесанных персонажей названных писателей, но в какой-то мере « лишних людей ». Подобно Т., они тоже оставались «теоретиками на всю жизнь», прилагая свою отвлеченную философию к месту и не к месту. Подобному теоретику необходим рядом практик, который мог бы воплотить в жизнь его замыслы. Т. находит себе «кума» Ивана Матвеевича Мухоярова, человека нравственно нечистоплотного, готового на любую подлость, ничем не брезгающего в жажде накопления.
На первых порах Обломов верит в то, что Т. в состоянии помочь ему в заботах по имению, в перемене квартиры. Постепенно, не без влияния Ольги Ильинской и Андрея Штольца, Илья Ильич начинает понимать, в какую трясину пытается затянуть его Т., медленно заставляя Обломова опускаться на самое дно жизни. Отношение Т. к Штольцу не столько презрение русского человека к немцу, которым Т. скорее прикрывается, сколько страх разоблачения грандиозных махинаций, которые Т. надеется довести до конца. Ему важно с помощью доверенных лиц прибрать к рукам Обломовку, получая проценты с доходов Ильи Ильича, да и самого его как следует запутать, раздобыв доказательство связи Обломова с Пшеницыной.
Т. ненавидит Штольца, называя его «продувной бестией». Из страха перед тем, что Штольц все же увезет Обломова за границу или в Обломовку, Т. торопится при содействии Мухоярова заставить Илью Ильича подписать грабительский контракт на квартиру на Выборгской стороне . Этот контракт лишает Обломова возможности каких бы то ни было действий. Вслед за этим Т. уговаривает Мухоярова, «пока не перевелись олухи на Руси», поспеть сосватать Обло-мову нового управляющего в имение, Исая Фомича Затертого, весьма удачливого во взятках и подлогах. Следующим шагом Т. становится проведение в жизнь (с помощью того же Мухоярова) идеи о «долге» Обломова. Будто бы оскорбившись за честь сестры, Мухояров должен обвинить Илью Ильича в притязаниях на вдову Пше-ницыну и подписать бумагу о возмещении морального ущерба на сумму десять тысяч рублей. Бумага затем переписывается на имя Мухоярова, и кумовья получают с Обломова деньги.
После разоблачения этих махинаций Штольцем Т. исчезает со страниц романа. Лишь в самом конце он упоминается Захаром, который при встрече со Штольцем у кладбища на Выборгской стороне рассказывает, сколько пришлось ему вытерпеть после смерти Ильи Ильича от Мухоярова и Т., хотевших сжить его со свету. «Михей Андреич Тарантьев все норовил, как пройдешь мимо, сзади ногой ударить: житья не стало!» Таким образом Т. мстил Захару за пренебрежение, выказываемое слугой в те времена, когда Т. приходил к Обломову пообедать и попросить то рубашку, то жилет, то фрак - естественно, без возврата. Всякий раз вставал на защиту хозяйского добра, по-собачьи ворча на незваного гостя и не скрывая своих чувств к низкому человеку.
Одним из отрицательных второстепенных героев произведения «Обломов» является Михей Тарантьев. Он первый раз появляется в доме Обломова в самом начале романа. О его предыстории не известно почти ничего. Читатель знает только, что деревня Тарантьева (Шумиловка) находилась недалеко от Обломовки, и они с Ильей Ильичом давние приятели. На вид ему примерно 40 лет, он коренастый, высокий и с красным большим лицом. Он не стыдится своей поношенной одежды и даже носит ее с «циническим достоинством» Автор представляет Михея Андреевича как грубого и неприятного человека.
Такой образ необразованного, громкого, грубого чиновника, получающего удовольствие от критикования и обзывания людей. Человека, который в случае первой опасности съежится в комок и будет надеяться избежать заслуженного наказания. Все это придуманное далеко до Гончарова, но получившее широкое распространение после него. Он тот самый «грядущий Хам», который стал символом всей России.
Однако Тарантьев имеет ещё одну интересную сторону. По задумке автора, он является теоретиком, мастером слова. Михей Тарантьев мог придумать гениальный план работы, который можно исполнить очень легко и складно. Но до дела у него никогда не доходили руки. Такого персонажа можно охарактеризовать не просто как грубияна-неуча, а как своего рода «ненужного человека», у которого не хватает силы пошевелить пальцем для реализации своих же идей.
Рядом с подобным персонажем всегда должен находиться практик, который будет исполнять задуманное теоретиком. Такого компаньона Тарантьев нашел себе в Иване Матвеевиче Мухояровом, который готов «запачкать руки» за лишнюю копейку в кармане.
Сначала Обломов доверяет Тарантьеву. Его не волнует грубость приятеля и то, что он берет у него вещи и деньги без возврата. Верит, что Михей Андреевич поможет ему с имением и квартирой. Однако, не без помощи Штольца, начинает понимать, в какой ситуации оказался. Тарантьев плохо относится к Андрею. И дело совсем не в неприязни русского к немцу, как он сам об этом говорит. Михей Адреевич скорее боится, что умный Штольц разоблачит его обман или увезет Илью Ильича в Обломовку, тем самым не дав довести до конца начатое авантюрное дело. Главной целью Тарантьева является завладеть деревней Обломова и получать как можно больше денег с этого.
Однако, как и предполагалось, все махинации Михея Андреевича раскрываются Штольцем, после чего мелкий чиновник не появляется в романе. О его дальнейшей судьбе известно только по словам Захара, который рассказывал, что Тарантьев при каждой встрече пытался ударить ногой старого слугу. Он мстил за то отношение к нему, когда приходил к Обломову занять денег или отобедать. Захар всегда защищал имущество барина, не стесняясь высказывать своего пренебрежения к этому падшему человеку.
Сочинение Михей Тарантьев
Одним из отрицательных второстепенных героев произведения «Обломов» является Тарантьев. Он был далеко не идеальным и к тому же имел криминальные наклонности. Как и большинство чиновников того времени, он абсолютно не занимался своей работой. Он был очень ленив, и возится, с канцелярскими бумагами ему совсем не хотелось. За 25 лет службы он так и остался обычным писарем в канцелярии, ни поднявшись, ни на шаг в карьере вверх.
Несмотря на свою необразованность, Тарантьев был весьма неглупым человеком. Он отлично разбирался в юридических вопросах, мог дать дельный совет в жизненном вопросе. Михей Тарантьев был мошенником, часто обдуривал людей, занимал и не отдавал деньги, и всегда ел за счет других. Человек с отсутствием, каких либо моральных принципов, готов был обмануть на каждом шагу. Тарантьев ни когда не стеснялся своей неряшливой одежды, даже казалось, что он таким способом показывает свое презрение к людям.
Обломов был его хорошим приятелем и земляком, он хорошо к нему относился и был готов помочь ему. Обломов видел нежелание Тарантьева двигаться дальше. Михей Тарантьев был очень груб, часто оскорбительно высказывался, все это дополняло его весьма сердитый вид. Конечно же, такой внешний облик скверное поведение не могло вызвать доверия у людей, которых он обманывал. Но такого была сущность этого персонажа.
Гончаров ввел образ Михей Андреевича Тарантьева, для более красочного описания жизни главного персонажа произведения «Обломов». Он хотел показать, что жизнь Обломова и Михей Тарантьева имеет некую схожесть в жизненных целях, но в то же время имеет большое различие. Тарантьев хотел втереться в доверие к главному герою, и отобрать все его нажитое имущество. Он делает все, чтобы Обломов верил, что он хочет помочь ему вести хозяйство. На пути у него встает Штольц, который по итогу разоблачает Тарантьева. К концу произведения главный герой произведения Обломов, который относился довольно хорошо к Михею Андреевичу, все-таки осознал его истинную сущность. Он, разоблачив махинации, проводимые Тарантьевым, выгнал его из своего дома. После этого Обломов прекращает всякое общение с ним.
Несколько интересных сочинений
-
Юлия Тафаева в романе Обыкновенная история Гончарова
« Обыкновенная история » Гончарова - очень показательный роман с той точки зрения, что жизнь настолько непредсказуемая штука, что загадывать в ней для себя какое-то будущее просто невозможно
-
Анализ рассказа Тургенева Уездный лекарь
Она – молодая красивая и скромная девушка по имени Александра, дочь небогатого писателя. Получила хорошее воспитание и образование, но живет в глуши с матерью и двумя сестрами. Все достояние – маленький домик, книги, да несколько крестьянских семей
-
Сочинение по картине Левитана Лесное озеро (описание)
Эта картина, как и много других работ художника говорит об истинной любви к своей Родине.
-
Образ и характеристика Санька в рассказе Астафьева Конь с розовой гривой
Санёк – мальчик, который является заводилой у местных хулиганов, заставляя их делать различные пакости, из-за чего окружающие его взрослые не хотят, чтобы их дети водились с таким как он
-
Сочинение Анализ повести Барышня-крестьянка Пушкина
«Барышня-крестьянка» - это одно из лёгких произведений А. С. Пушкина, в котором простенькая и даже игривая история заканчивается свадьбой главных героев.
Откуда он появился и каким образом втерся в доверие Ильи Ильича, - неизвестно. Тарантьев появляется па первых же страницах романа - "человек лет сорока, принадлежащий к крупной породе, высокий, объемистый в плечах и во всем туловище, с крупными чертами лица, с большой головой, с крепкой, коротенькой шеей, с большими навыкате глазами, толстогубый. Беглый взгляд на этого человека рождал идею о чем-то грубом и неопрятном". Но есть у Тарантьева еще одна любопытная черта. "Дело в том, что Тарантьев мастер был только говорить; на словах он решал все ясно и легко, особенно что касается других; но как только нужно было двинуть пальцем, тронуться с места - словом, применить им же созданную теорию к делу и дать ему практический ход... он был совсем другим человеком: тут его не хватало..." Эта черта, как известно, характеризует не только грубых и неотесанных персонажей названных писателей, но в какой-то мере "лишних людей". Подобно Тарантьеву, они тоже оставались "теоретиками на всю жизнь", прилагая свою отвлеченную философию к месту и не к месту. Подобному теоретику необходим рядом практик, который мог бы воплотить в жизнь его замыслы. Тарантьев находит себе "кума" Ивана Матвеевича Мухоярова, человека нравственно нечистоплотного, готового на любую подлость, ничем не брезгающего в жажде накопления.
На первых порах Обломов верит в то, что Тарантьев в состоянии помочь ему в заботах по имению, в перемене квартиры. Постепенно, не без влияния Ольги Ильинской и Андрея Штольца, Илья Ильич начинает понимать, в какую трясину пытается затянуть его Тарантьев, медленно заставляя Обломова опускаться на самое дно жизни. Отношение Тарантьева к Штольцу - не столько презрение русского человека к немцу, которым Тарантьев скорее прикрывается, сколько страх разоблачения грандиозных махинаций, которые он надеется довести до конца. Ему важно с помощью доверенных лиц прибрать к рукам Обломовку, получая проценты с доходов Ильи Ильича, да и самого его как следует запутать, раздобыв доказательство связи Обломова с Пшеницыной. Тарантьев ненавидит Штольца, называя его "продувной бестией". Из страха перед тем, что Штольц все же увезет Обломова за границу или в Обломовку, Михей Андреевич торопится при содействии Мухоярова заставить Илью Ильича подписать грабительский контракт на квартиру па Выборгской стороне. Этот контракт лишает Обломова возможности каких бы то ни было действий.
Вслед за этим Тарантьев уговаривает Мухоярова, "пока не перевелись олухи на Руси", поспеть сосватать Обломову нового управляющего в имение, Исая Фомича Затертого, весьма удачливого во взятках и подлогах. Следующим шагом Михея Андреевича становится проведение в жизнь (с помощью того же Мухоярова) идеи о "долге" Обломова. Будто бы оскорбившись за честь сестры, Мухояров должен обвинить Илью Ильича в притязаниях на вдову Пшеницыну и подписать бумагу о возмещении морального ущерба на сумму десять тысяч рублей. Бумага затем переписывается на имя Мухоярова, и кумовья получают с Обломова деньги. После разоблачения этих махинаций Штольцем Та-рантьев исчезает со страниц романа. Лишь в самом конце он упоминается Захаром, который при встрече со Штольцем у кладбища на Выборгской стороне рассказывает, сколько пришлось ему вытерпеть после смерти Ильи Ильича от Мухоярова и Тарантьева, хотевших сжить его со свету. "Михей Андреич Тарантьев все норовил, как пройдешь мимо, сзади йогой ударить: житья не стало!" Таким образом Тарантьев мстил Захару за пренебрежение, выказываемое слугой в те времена, когда Михей приходил к Обломову пообедать и попросить то рубашку, то жилет, то фрак - естественно, без возврата. Всякий раз Захар вставал на защиту хозяйского добра, по-собачьи ворча на незваного гостя и не скрывая своих чувств к низкому человеку.
Алексеев - мелкий чиновник, ничем не примечательный, но весьма доброжелательный человек . Гончаров так описывает его: «Природа не дала ему никакой резкой, заметной черты, ни дурной, ни хорошей». Этот человек настолько незаметен, что никто никогда не помнит ни его имени, ни фамилии. «Присутствие его ничего не придает обществу, так же как отсутствие ничего не отнимет у него», - замечает Гончаров.
Никаких особенностей в нем нет, он не отличается ни остроумием, ни оригинальностью. У него даже нет своего мнения. Зато он может любить всех людей, не осуждая их, и это делает его характер привлекательным для Обломова. В период пребывания главного героя на Выборгской стороне Алексеев становится его желанным и необходимым собеседником.
Михей Андреевич Тарантьев - мелкий чиновник, земляк Обломова. Он полная противоположность Алексееву. Это сердитый, неприветливый и вечно недовольный всем человек.
От природы Тарантьев наделен незаурядными способностями, но не может найти им достойного применения. Свой бойкий ум герой использует для того, чтобы схитрить и повернуть любое дело в свою пользу.
Тарантьев - взяточник по натуре; он стремится добыть деньги везде, где это только возможно. В отношении к Обломову Тарантьев проявляет крайнюю непорядочность и подлость.
Иван Матвеевич Мухояров - брат Агафьи Матвеевны Пшеницыной, мелкий чиновник, бюрократ и взяточник. Он стремится вести внешне скромную жизнь: бедно одевается, редко меняет белье. Однако героя отличает тайное чревоугодие, постоянная забота о столе. Его подлость, непорядочность полнее всего проявляются в отношении к Обломову. Мухояров обманывает Обломова, стремится жить за его счет. После смерти Обломова Иван Матвеевич по существу выживает из дома старого обломовского слугу Захара.
Барон фон Лангваген - типичный светский человек, Это опекун небольшого имения Ольги. Он часто бывает в доме ее тетки. Барон вежлив до утонченности, одет всегда по последней моде . Однако за внешней учтивостью скрываются некоторая холодность, а подчас и равнодушие.
Образ матери Обломова возникает в его сне. Илья очень любил свою мать. Это была добрая, заботливая, чрезвычайно набожная женщина, беззаветно любящая своего сына. Она центральное лицо в том патриархальном мире , который изображается в девятой главе первой части романа.
Мать Штольца - русская дворянка. Она дала сыну прекрасное воспитание и воспитала в нем высокие принципы дворянской чести. Мать окружала сына любовью и лаской, привила в нем любовь к музыке, к высокому искусству.
Л. И. Матюшенко, А.Г. Матюшенко
Матюшенко Л.И., Матюшенко А.Г. Учебное пособие по истории русской литературы XIX века. - М.: МАКС Пресс, 2009.
Тарантьев! - грозно крикнул Обломов.
Что кричишь-то? Я сам закричу на весь мир, что ты дурак, скотина! - кричал Тарантьев. - Я и Иван Матвеич ухаживали за тобой, берегли, словно крепостные служили тебе, на цыпочках ходили, в глаза смотрели, а ты обнес его перед начальством: теперь он без места и без куска хлеба! Это низко, гнусно! Ты должен теперь отдать ему половину состояния, давай вексель на его имя: ты теперь не пьян, в своем уме, давай, говорю тебе, я без того не выйду…
Что вы, Михей Андреич, кричите так? - сказали хозяйка и Анисья, выглянув из-за дверей. - Двое прохожих остановились, слушают, что за крик…
Буду кричать, - вопил Тарантьев, - пусть срамится этот олух! Пусть обдует тебя этот мошенник немец, благо он теперь стакнулся с твоей любовницей…
В комнате раздалась громкая оплеуха. Пораженный Обломовым в щеку, Тарантьев мгновенно смолк, опустился на стул и в изумлении ворочал вокруг одуревшими глазами.
Что это? Что это - а? Что это! - бледный, задыхаясь, говорил он, держась за щеку. - Бесчестье? Ты заплатишь мне за это! Сейчас просьбу генерал-губернатору: вы видели?
Мы ничего не видали! - сказали обе женщины в один голос.
А! Здесь заговор, здесь разбойничий притон! Шайка мошенников! Грабят, убивают…
Вон, мерзавец! - закричал Обломов, бледный, трясясь от ярости. - Сию минуту, чтоб нога твоя здесь не была, или я убью тебя, как собаку!
Он искал глазами палки.
Батюшки! Разбой! Помогите! - кричал Тарантьев.
Захар! Выбрось вон этого негодяя, и чтоб он не смел глаз казать сюда! - закричал Обломов.
Пожалуйте, вот вам бог, а вот двери! - говорил Захар, показывая на образ и на дверь.
Я не к тебе пришел, я к куме, - вопил Тарантьев.
Бог с вами! Мне вас не надо, Михей Андреич, - сказала Агафья Матвеевна, - вы к братцу ходили, а не ко мне! Вы мне хуже горькой редьки. Опиваете, объедаете да еще лаетесь.
А! так-то, кума! Хорошо, вот брат даст вам знать! А ты заплатишь мне за бесчестье! Где моя шляпа? Черт с вами! Разбойники, душегубцы! - кричал он, идучи по двору. - Заплатишь мне за бесчестье!
Собака скакала на цепи и заливалась лаем.
После этого Тарантьев и Обломов не видались более.
Штольц не приезжал несколько лет в Петербург. Он однажды только заглянул на короткое время в имение Ольги и в Обломовку. Илья Ильич получил от него письмо, в котором Андрей уговаривал его самого ехать в деревню и взять в свои руки приведенное в порядок имение, а сам с Ольгой Сергеевной уезжал на южный берег Крыма, для двух целей: по делам своим в Одессе и для здоровья жены, расстроенного после родов.
Они поселились в тихом уголке, на морском берегу. Скромен и невелик был их дом. Внутреннее устройство его имело также свой стиль, как наружная архитектура, как все убранство носило печать мысли и личного вкуса хозяев. Много сами они привезли с собой всякого добра, много присылали им из России и из-за границы тюков, чемоданов, возов.
Любитель комфорта, может быть, пожал бы плечами, взглянув на всю наружную разнорядицу мебели, ветхих картин, статуй с отломанными руками и ногами, иногда плохих, но дорогих по воспоминанию гравюр, мелочей. Разве глаза знатока загорелись бы не раз огнем жадности при взгляде на ту или другую картину, на какую-нибудь пожелтевшую от времени книгу, на старый фарфор или камни и монеты.
Но среди этой разновековой мебели, картин, среди не имеющих ни для кого значения, но отмеченных для них обоих счастливым часом , памятной минутой мелочей, в океане книг и нот веяло теплой жизнью, чем-то раздражающим ум и эстетическое чувство: везде присутствовала или недремлющая мысль, или сияла красота человеческого дела, как кругом сияла вечная красота природы.
Здесь же нашла место и высокая конторка, какая была у отца Андрея, замшевые перчатки, висел в углу и клеенчатый плащ около шкафа с минералами, раковинами, чучелами птиц, с образцами разных глин, товаров и прочего. Среди всего, на почетном месте, блистал, в золоте с инкрустацией, флигель Эрара.
Сеть из винограда, плющей и миртов покрывала коттедж сверху донизу. С галереи видно было море, с другой стороны - дорога в город.
Там караулила Ольга Андрея, когда он уезжал из дома по делам, и, завидя его, спускалась вниз, пробегала великолепный цветник, длинную тополевую аллею, бросалась на грудь к мужу, всегда с пылающими от радости щеками, с блещущим взглядом, всегда с одинаким жаром нетерпеливого счастья, несмотря на то, что уже пошел не первый и не второй год ее замужества.
Штольц смотрел на любовь и на женитьбу, может быть, оригинально, преувеличенно, но, во всяком случае, самостоятельно. И здесь он пошел свободным и, как казалось ему, простым путем, но какую трудную школу наблюдения, терпения, труда выдержал он, пока выучился делать эти "простые шаги"!
От отца своего он перенял смотреть на все в жизни, даже на мелочи, не шутя, может быть, перенял бы от него и педантическую строгость, которою немцы сопровождают взгляд свой, каждый шаг в жизни, в том числе и супружество.
Как таблица на каменной скрижали, была начертана открыто всем и каждому жизнь старого Штольца, и под ней больше подразумевать было нечего. Но мать, своими песнями и нежным шепотом, потом княжеский разнохарактерный дом, далее университет, книги и свет - все это отводило Андрея от прямой, начертанной отцом колеи, русская жизнь рисовала свои невидимые узоры и из бесцветной таблицы делала яркую, широкую картину.
Андрей не налагал педантических оков на чувства и даже давал законную свободу, стараясь только не терять "почвы из-под ног", задумчивым мечтам, хотя, отрезвляясь от них, по немецкой своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.
Он был бодр телом, потому что был бодр умом. Он был резв, шаловлив в отрочестве, а когда не шалил, то занимался, под надзором отца, делом. Некогда было ему расплываться в мечтах. Не растлелось у него воображение, не испортилось сердце: чистоту и девственность того и другого зорко берегла мать.
Юношей он инстинктивно берег свежесть сил своих, потом стал рано уже открывать, что эта свежесть рождает бодрость и веселость, образует ту мужественность, в которой должна быть закалена душа, чтоб не бледнеть перед жизнью, какова бы она ни была, смотреть на нее не как на тяжкое иго, крест, а только как на долг и достойно вынести битву с ней.
Много мыслительной заботы посвятил он и сердцу и его мудреным законам. Наблюдая сознательно и бессознательно отражение красоты на воображение, потом переход впечатления в чувство, его симптомы, игру, исход и глядя вокруг себя, подвигаясь в жизнь, он выработал себе убеждение, что любовь, с силою Архимедова рычага, движет миром, что в ней лежит столько всеобщей, неопровержимой истины и блага, сколько лжи и безобразия в ее непонимании и злоупотреблении. Где же благо? Где зло? Где граница между ними?
При вопросе: где ложь? - в воображении его потянулись пестрые маски настоящего и минувшего времени. Он с улыбкой, то краснея, то нахмурившись, глядел на бесконечную вереницу героев и героинь любви: на дон-кихотов в стальных перчатках, на дам их мыслей, с пятидесятилетнею взаимною верностью в разлуке, на пастушков с румяными лицами и простодушными глазами навыкате и на их Хлой с барашками.
Являлись перед ним напудренные маркизы, в кружевах, с мерцающими умом глазами и с развратной улыбкой, потом застрелившиеся, повесившиеся и удавившиеся Вертеры, далее увядшие девы, с вечными слезами любви, с монастырем, и усатые лица недавних героев, с буйным огнем в глазах, наивные и сознательные донжуаны, и умники, трепещущие подозрения в любви и втайне обожающие своих ключниц… все, все!
При вопросе: где же истина? - он искал и вдалеке и вблизи, в воображении и глазами примеров простого, честного, но глубокого и неразрывного сближения с женщиной и не находил, если, казалось, и находил, то это только казалось, потом приходилось разочаровываться, и он грустно задумывался и даже отчаивался.
"Видно, не дано этого блага во всей его полноте, - думал он, - или те сердца, которые озарены светом такой любви, застенчивы: они робеют и прячутся, не стараясь оспаривать умников, может быть, жалеют их, прощают им во имя своего счастья, что те топчут в грязь цветок, за неимением почвы, где бы он мог глубоко пустить корни и вырасти в такое дерево, которое бы осенило всю жизнь".
Глядел он на браки, на мужей и в их отношениях к женам всегда видел сфинкса с его загадкой, все будто что-то непонятное, недосказанное, а между тем эти мужья не задумываются над мудреными вопросами, идут по брачной дороге таким ровным, сознательным шагом, как будто нечего им решать и искать.
"Не правы ли они? Может быть, в самом деле больше ничего не нужно", - с недоверчивостью к себе думал он, глядя, как одни быстро проходят любовь как азбуку супружества или как форму вежливости, точно отдали поклон, входя в общество, и - скорей за дело!
Они нетерпеливо сбывают с плеч весну жизни, многие даже косятся потом весь век на жен своих, как будто досадуя за то, что когда-то имели глупость любить их.
Других любовь не покидает долго, иногда до старости, но их не покидает никогда и улыбка сатира…
Наконец, бо"льшая часть вступает в брак, как берут имение, наслаждаются его существенными выгодами: жена вносит лучший порядок в дом - она хозяйка, мать, наставница детей, а на любовь смотрят, как практический хозяин смотрит на местоположение имения, то есть сразу привыкает и потом не замечает его никогда.
Что же это: врожденная неспособность вследствие законов природы, - говорил он, - или недостаток подготовки, воспитания?.. Где же эта симпатия, не теряющая никогда естественной прелести, не одевающаяся в шутовский наряд, видоизменяющаяся, но не гаснущая? Какой естественный цвет и краски этого разлитого повсюду и всенаполняющего собой блага, этого сока жизни?
Он пророчески вглядывался в даль, и там, как в тумане, появлялся ему образ чувства, а с ним и женщины, одетой его светом и сияющей его красками, образ такой простой, но светлый, чистый.
Мечта! мечта! - говорил он, отрезвляясь, с улыбкой, от праздного раздражения мысли. Но очерк этой мечты против воли жил в его памяти.
Сначала ему снилась в этом образе будущность женщины вообще, когда же он увидел потом, в выросшей и созревшей Ольге, не только роскошь расцветшей красоты, но и силу, готовую на жизнь и жаждущую разумения и борьбы с жизнью, все задатки его мечты, в нем возник давнишний, почти забытый им образ любви, и стала сниться в этом образе Ольга, и далеко впереди казалось ему, что в симпатии их возможна истина - без шутовского наряда и без злоупотреблений.
Не играя вопросом о любви и браке, не путая в него никаких других расчетов, денег, связей, мест, Штольц, однакож, задумывался о том, как примирится его внешняя, до сих пор неутомимая деятельность с внутреннею, семейною жизнью , как из туриста, негоцианта он превратится в семейного домоседа? Если он успокоится от этой внешней беготни, чем наполнится его жизнь в домашнем быту? Воспитание, образование детей, направление их жизни, конечно, не легкая и не пустая задача, но до нее еще далеко, а до тех пор что же он будет делать?