Откуда пришли аланы. Аланы

Не гунны положили конец Римской империи. Она пала под копытами аланской конницы. Восточный народ с длинными черепами принес в Европу новый культ войны, заложив основы для средневекового рыцарства.

Непобедимы войны

Римская империя за всю свою историю не раз сталкивалась с нашествием кочевых племен. Задолго до аланов границы античного мира сотрясались под копытами сарматов и гуннов. Но в отличие от своих предшественников аланы стали первым и последним "негерманским2 народом, которым удалось основать значительные поселения в Западной Европе. Долгое время они существовали рядом с империей, периодически нанося им "соседские визиты". Многие римские полководцы рассказывали о них в своих воспоминаниях, описывая их как непобедимых воинов.

Согласно римским источникам, аланы жили по обе стороны Дона, то есть в Азии и Европе, поскольку, по мнению географа Клавдия Птолемея, граница проходила по этой реке.

Тех, что населяли западный берег Дона, Птолемей называл скифскими аланами, а их территорию «Европейской Сарматией». Те, что жили на Востоке, именовались скифами в одних источниках (у Птолемея) и аланами в других (у Светония). В 337 году Константин Великий принял аланов в состав Римской империи на правах федератов и поселил их в Паннонии (Центральная Европа). Из угрозы они разом превратились в защитников границ империи, за право поселения и жалование. Правда, ненадолго.

Спустя почти сотню лет, недовольные условиями жизни в Паннонии, аланы вступили в союз с германскими племенами вандалами. Именно эти два народа, выступая вместе, сыскали себе славу разорителей Рима после того, как в течение двух недель грабили Вечный город. Римская империя так и не смогла опомниться от этого удара. Спустя двадцать один год германский вождь Одоакр формально «оформил» падение Рима, заставив последнего из римских императоров отречься от престола. Имя вандалов, и по сей день, остается нарицательным.

Мода на «аланское»

Представьте себе граждан Рима, которые начали подражать варварам. Нелепой кажется одна мысль о том, что римлянин, одетый в шаровары на сарматский лад, отрастил бороду и рассекает на низкорослой, но быстрой лошади, стараясь соответствовать варварскому образу жизни. Для Рима V века нашей эры это не было редкостью. Вечный город буквально «накрыла» мода на все «аланское». Перенимали все: воинское и конное снаряжение, оружие; в особенности ценились аланские собаки и кони. Последние не отличались ни красотой, ни ростом, но славились своей выносливостью, которой приписывали чуть ли не сверхъестественный характер.

Пресытившиеся материальными благами римские патриции искала отдушину во всем простом, естественном, примитивном и, как им казалось, близком к природе. Варварская деревня противопоставлялась шумному Риму, античному мегаполису, а самих представителей варварских племен идеализировали настолько, что следы этой «моды» легли в основу последующих средневековых преданий о куртуазных рыцарях. Нравственные и физические преимущества варваров были излюбленной темой романов и повестей того времени.

Для алан, как в целом и для остальных федератов, был характерен прямо противоположный процесс. Варвары предпочитали пользоваться достижениями крупной цивилизации, на периферии которой они оказались. В этот период произошел полный обмен ценностями –аланы романизировались, римляне «аланизировались».

Деформированные черепа

Но далеко не все обычаи аланов приходились по душе римлянам. Так, они обошли своим вниманием моду на удлиненную голову и искусственную деформацию черепа, которая была распространена среди аланов. Сегодня подобная особенность у аланов и сарматов существенно облегчают работу историкам, позволяя определить места распространения последних, благодаря встречающимся в захоронениях длинным черепам. Так, удалось локализировать место обитания аланов на Луаре, в Западной Франции. По словам Сергея Савенко, директора Пятигорского краеведческого музея, до 70% черепов, относящихся к эпохе аланов, имеют удлиненную форму.

Чтобы достигнуть необычной формы головы, новорожденному, у которого еще не окрепли черепные кости, плотно их бинтовали ритуальной кожаной повязкой, украшенной бусами, нитями, подвесками. Носили ее до тех пор, пока кости не укреплялись.

Удлинение черепа имело ритуальный характер. Есть версия, что деформация влияла на мозг и позволяла аланским жрецам быстрее в транс. Впоследствии, традицию перехватили представители местной аристократии, а потом это вошло в широкое употребление вместе с модой.

"Предки" короля Артура

Согласно Флавию Арриану, аланы и сарматы были конными копьеносцами мощно и быстро атакующими врага. Он подчеркивает, что фаланга пехоты, снаряженная метательными снарядами – самое эффективное средство отбить атаку алан. Главное после этого, "не купиться" на знаменитый тактический ход всех степняков: «ложное отступление», которое они нередко превращали в победу. Когда пехота, с которой они только что стояли лицом к лицу, преследовала убегающего и расстроившего свои ряды врага, то последний поворачивал коней и опрокидывал пеших воинов. Очевидно, их манера ведения боя впоследствии оказала влияние на римский способ ведения войны. По крайней мере, рассказывая впоследствии о действиях своего войска, Арриан отмечал, что

«Римская конница держит свои копья и бьет врага на тот же манер, что и аланы и сарматы».

Это, равно как и соображения Арриана относительно боевых возможностей алан, подтверждает бытующее мнение, что на западе серьезно считались с военными достоинствами аланов.

Боевой дух у них был возведен в культ. Как пишут античные авторы, смерть в бою считалась не просто почетной, но радостной: «Счастливым покойником» у алан считался тот, кто погибал в бою, служа богу. Те же «несчастные», которым довелось дожить до старости и умереть в своей постели, презирались как трусы и становились позорным пятном в семье.
Аланы оказали значительное влияние на развитие военного дела в Европе. С их наследием историки связывают целый комплекс как военно-технических, так и духовно-этических достижений, которые легли в основу средневекового рыцарства. Если верить исследованию Говарда Рейда,

военная культура аланов сыграла немалую роль в формировании легенды о короле Артура.

Он основывается на свидетельствах античных авторов, согласно которым император Марк Аврелий принял на службу 8 000 опытных всадников – аланов и сарматов. Большая часть из них была послана на Адрианов вал в Британии. Они сражались под знаменами в виде драконов, а поклонялись богу войны - обнаженному мечу, воткнутому в землю.

Идея поиска аланской основы в легенде об Артуре не нова. Так американские исследователи, Литтлтон и Малкор, проводят параллель между священным Граалем и священной чашей из нартского (осетинского) эпоса, Нартамонгой.

Королевство вандалов и аланов

Неудивительно, что отличающиеся подобной воинственностью аланы в союзе с не менее воинственным племенем вандалов, представляли собой страшную напасть. Отличаясь особой дикостью и агрессивностью, они не шли на договор с империей и не оседали в какой-то местности, предпочитая кочевой грабеж и захват все новых и новых территорий. К 422-425 годам они подошли к Восточной Испании, завладели находящимися там кораблями, и под предводительством вождя Гейзериха высадились в Северной Африке. В то время африканские колонии Рима переживали не лучшие времена: они страдали от набегов берберов и внутренних мятежей против центрального правительства, в общем, представляли лакомый кусок для объединенного варварского войска вандалов и аланов.

Буквально за несколько лет они покорили огромные африканские территории, принадлежавшие Риму во главе с Карфагеном. К ним в руки перешел мощный флот, с помощью которого они неоднократно наведывались на побережья Сицилии и Южной Италии.

В 442 году, Рим был вынужден признать их полную независимость, а еще через тринадцать лет - свое полное поражение.

Аланская кровь

Аланы за все время своего существования успели побывать на многих территориях и во многих странах оставить свой след. Их миграция растянулась от Предкавказья, через большую часть Европы, и в Африку. Неудивительно, что сегодня множество народов, живущих на этих территориях, претендуют на то, чтобы считаться потомками этого знаменитого племени.

Пожалуй, наиболее вероятные потомки алан – современные осетины, которые считают себя приемниками великой Алании.

Сегодня среди осетин даже есть движения, выступающие за возвращение Осетии ее якобы исторического названия. Стоит отметить, что у осетин есть на основания претендовать на статус потомков аланов: общность территории, общность языка, который считается прямым потомком аланского, общность народного эпоса (Нартовского эпоса), где ядром якобы служит древний аланский цикл. Основные противники данной позиции – ингуши, которые также выступают за свое право называться потомками великих аланов. По другой версии, аланы в античных источниках были собирательным названием для всех охотничьих и кочевых народов, находившихся к северу от Кавказа и Каспийского моря.

Согласно наиболее распространенному мнению, лишь часть аланов стали предками осетин, в то время как другие части слились или растворились в других этнических группах. Среди последних - берберы, франки и даже кельты. Так, по одной из версий, кельтское имя Алан происходит от патронима «аланы», которые обосновались в начале V века в Луаре, где смешались с бретонцами.

ОСЕТИНЫ, ирон, дигорон [самоназвание; сохранились также этнонимы туалаг (двалы, группа осетин Наро-Мамисонского региона) и хусайраг (хусары, группа осетин в Южной Осетии)], народ в Российской Федерации (основное население Северной Осетии, численность около 335 тыс. человек) и Грузии (основное население Южной Осетии, численность 65 тыс. человек); живут также в Кабардино-Балкарии (10 тыс. человек), в Карачаево-Черкесии (4 тыс. человек). Численность в России 402 тыс. человек. Основные субэтнические группы: иронцы и дигорцы (на западе Северной Осетии). Говорят на осетинском языке иранской группы индоевропейской семьи. Имеет 2 диалекта: иронский (лёг в основу литературного языка) и дигорский. Письменность (с XIX века) на основе русского алфавита. Верующие - православные, есть мусульмане. Этноним дигор (ашдигор) впервые упоминается в «Армянской географии» (VII век). В этом же источнике названы двалы. Грузинский историк Леонтий Мровели (XI век) указывает на значение «Большой двальской дороги», проходившей из Грузии через территорию двалов на Северный Кавказ. Осетины - один из древних народов Кавказа. Уже со времён скифских походов в Переднюю Азию они именуются в грузинской хронике овсами (осами, отсюда русское название осетины). Сваны называли их савиар, мегрелы - опсами, абхазы - ауапс, чеченцы и ингуши - ири, балкарцы и карачаевцы - дюгер, кабардинцы - къущхьэ. Формирование осетинского народа связано с аборигенным населением Северного Кавказа (создателями кобанской культуры) и с пришлыми ирано-язычными народами - скифами, сарматами и особенно аланами (с I века нашей эры). В результате оседания последних на Центральном Кавказе коренное население восприняло их язык и многие черты культуры. Сложившийся здесь мощный союз аланов (осы - в грузинских и ясы, сони - в русских средневековых источниках) положил начало образованию осетинской народности. В XIII веке аланское государство было разгромлено монголо-татарами, аланы оттеснены с плодородных равнин к югу, в горные ущелья Центрального Кавказа. На его северных склонах образовались 4 крупных «общества», восходящих к племенному делению (Дигорское, Алагирское, Куртатинское, Тагаурское), на южных - множество более мелких «обществ», находившихся в зависимости от грузинских князей. Немало осетин-алан ушло в Монголию и особенно в страны Восточной Европы (в Венгрии осела крупная компактная группа потомков алан, которая именует себя ясами, но утратила родной язык). Уже с 40-х годов XVIII века складывались русско-осетинские отношения. Русским правительством была создана «Осетинская духовная комиссия». Члены комиссии организовали осетинское посольство в Петербурге (1749-52), способствовали переселению осетин в Моздок и моздокские степи для поселения и освоения новых земель. Осетины, испытывая острую нужду в земле, неоднократно обращались через комиссию с просьбой к русскому правительству о переселении их в предгорные районы Северного Кавказа. В 1774 Осетия вошла в состав России. Усилилась консолидация осетинской народности. В конце XVIII-XIX вв. началось переселение части осетин с гор на равнины. Земли, переданные осетинам российским правительством, закреплялись в основном за осетинской знатью. После 1917 происходит массовое переселение осетин на равнину. 20 апреля 1922 была образована Юго-Осетинская АО в составе Грузинской ССР, в 1924 - Северо-Осетинская АО, которая 5 декабря 1936 была преобразована в Северо-Осетинскую АССР в составе РСФСР. В 1990 Верховный Совет республики принял Декларацию о государственном суверенитете Республики Северная Осетия. На равнине основное традиционное занятие - земледелие (пшеница, кукуруза, просо, ячмень и др.). В горах наряду с земледелием было развито скотоводство (овцы, козы, крупный рогатый скот). Традиционная система земледелия на равнине - трёхполье. Гла

Аланы – развенчание мифа «Минги-Тау», журнал №1, 2020г. «Сталину принесли очередной список под- лежавших репрессиям, где первой стояла фамилия Абаева. Напротив нее он красным карандашом поставил галочку и сказал: «Этого оставить. Хороший ученый. Перевести в Москву». Все оказалось просто: вождь пользовался книгами Васо Абаева (в частности, его трудом «Осетинский язык и фольклор»), конечно, нигде об этом не упоминая» 2. Абаев выполнил данное ему поручение, убрал тюркский народ с территории Кавказа и обосновал, что аланами на Кавказе могут называть только один народ – осетин. Это с его подачи в современном алано- ведении установилась точка зрения о преемственности индоарийских и ираноязычных народов в следующей последовательности: скифы и сарматы → аланы → осетины и высказанное Абаевым мнение стало непререкаемым научным утверждением. Однако принадлежность скифов к индоарийцам и утверждение, что они были ираноязычным народом по меньшей мере выдумки Миллера и Абаева. Их утверждения оказались настолько натянутыми, если не сказать вымышленными, что уже неоднократно в современной печати появлялись серьезные научные исследования, полностью разбиваю- щие идеи и построения Абаева. Более фальсифицированной книги чем «Словарь скифских слов», составленным Абаевым наука ещё никогда не видела. Такого вопиющего подлога ни мировая история, ни мировая лингвистика не знает. * Именно во времена Сталина осетин неожиданно для всех назначили быть аланами, и для этого утверждения и «научного обоснования» была задействована огромная машина под названием СССР. Один современный исследователь заметил, что в одно время в на- шей стране трудно было найти даже газету, журнал и любое другое из- дание, где в кроссворде не фигурировал бы вопрос про алан и осетин. Даже в «Пионерской правде» в обязательном порядке в кроссворде был вопрос: Кто такие предки осетин? Ответ из 5 букв. На тему осетины – потомки алан, были исписаны тонны бумаг со ссылками на того или иного историка, филолога, языковеда, но о том, что некоторые из этих текстов были подправлены на усмотрение осе- тинских историков и под их антинаучную версию никто не противился. А  когда сейчас речь заходит о том, что некоторые кавказские народы  – ингуши, чеченцы, не могут быть прямыми потомками алан, то сыплются грубые обвинения. Поэтому таким тюркским народам Северного Кавказа, как карача- евцы и балкарцы было очень трудно спорить с осетинскими авторами, пока не появилась новая наука: ДНК-генеалогия. Но начнем все по по- рядку. В СССР автором и создателем теории происхождения осетинского народа от алан стал Василий (Васо) Иванович Абаев. Вот краткая био- графическая справка о нём. Приведем страницу его биографии, это не наш взгляд, а взято из материалов, помещенных на многих сайтах в Интернете. Его называют выдающимся ученым, он иранист-осетиновед, ака- демик АН России, профессор, доктор филологических наук, старший научный сотрудник Института языкознания АН СССР, действительный член Азиатского Королевского общества (академии) Англии (1966), член-корреспондент Финно-Угорского общества в Хельсинки (1973), дважды лауреат премии им. К. Хетагурова, заслуженный деятель на- уки Грузии и Северной Осетии, лауреат Государственной премии СССР. Автор многих работ по общему и сравнительному языкознанию, иранистике и осетиноведению: «Нартовский эпос» (1945), «Осетинский язык и фольклор» (1949). Одна из основных работ Абаева – «Историко- этимологический словарь осетинского языка» (1958); в нём прослежи- вается этимология и история осетинских слов на материале 190 языков мира и связи осетинского языка с иранским и индоевропейскими, а так- же с тюркскими, финно-угорскими и другими языками. Ёмюрлени теренинден 85 Статья Василий (Васо) Абаев родился в 1900 году в селе Коби в семье горца-осетина. Начальное образование получил в сельской школе, сред- нее  – в Тифлисской 6-ой классической гимназии (1910–1918). С  1918  г. по 1921 г. работал учителем в Кобийской начальной школе. В 1922 г. поступил в Ленинградский Государственный Университет на Иранский разряд этнолого-лингвистического отделения факультета обществен- ных наук. Окончил курс университета в 1925 г. Тогда же по предло- жению Н.  Я.  Марра был оставлен аспирантом ИЛЯЗВ. По окончании аспирантуры в 1928 направлен на работу в Кавказский историко-ар- хеологический институт АН СССР в Тифлисе, а в 1930 году зачислен сотрудником Яфетического института АН СССР, преобразованного впо- следствии в Институт языка и мышления им. Н.Я. Марра, в Ленинграде. С 1929  года  – профессор кафедры общего языкознания ЛИФЛИ. С 16 декабря 1930 по декабрь 1931 года В. Абаев совмещал работу в институте с работой в Публичной библиотеке, вначале и. о. главного библиотекаря по Восточному отделению с половиной оклада, а затем главного библиотекаря ОНЛ. В 1935 году Абаеву была присуждена учёная степень кандидата филологических наук (без защиты диссертации), в том же году его на- значают заведующим иранским кабинетом Института языка и мышления (ударение в этом слове ставится на первый слог). Работая за пределами Осетии, Абаев не порывал связей со своей родиной и оказывал большую помощь местным работникам, редактируя и рецензируя научную и другую литературу, консультировал их, выезжая в республику. Так, в январе 1941 г. Абаев был командирован в Осетию со специальным заданием президента АН СССР консультировать изучение осетинского нартовского эпоса. В годы Великой Отечественной войны вернуться в Ленинград Абае- ву не удалось, и в 1941–1945 гг. он работал в Северо-Осетинском и Юго- Осетинском НИИ, а также в 1944 г. заведовал кафедрой языкознания в Северо-Осетинском педагогическом институте. Лишь осенью 1945 г. он вернулся в Ленинград, Осенью 1945 г. В. Абаев вернулся в Ленинград и снова начал рабо- тать в Институте языка и мышления, преобразованном после дискуссии 1950 в Институт языкознания. Там он опубликовал свой основопола- гающий труд по осетинскому языку и фольклору. В 1952 г. вместе с основным ядром ученых института переведен в Москву. В 1962 году ему присуждена степень доктора филологических наук (без защиты дис- сертации), а в 1969 году было присвоено звание профессора. Васо Абаев внес существенный вклад в различные области язы- кознания. Им опубликованы более 270 работ по теории этимологии и истории лингвистических исследований, иранскому и индоевропейско- му языкознанию, по различным вопросам общего языкознания. Особен- но много сделано ученым в области осетиноведения и нартоведения. В  осетиноведческих работах глубокому исследованию подверглись все 86 «Минги-Тау». № 1. 2020 ж. основные проблемы современной грамматики и лексикологии, фоне- тики и морфологии, диалектологии и истории осетинского языка. Васо Абаев – составитель «Историко-этимологического словаря осетинского языка». Из большого числа фольклористских работ особо выделяются исследования Абаева, посвящённые всемирно известному героическо- му эпосу «Нарты». В ряде работ Абаев выступает как литературовед, опубликовав статьи, посвящённые творчеству Коста Хетагурова, Геора Малиева, Сека Гадиева, а также отдельные теоретические работы, по- священные различным проблемам литературоведения. Абаев участвовал в XVI конгрессе немецких востоковедов (Галле, 1958) и XXV Международном конгрессе востоковедов (Москва, 1960). В. Абаев был действительным членом Royal Asiatic Soc. of Great Britain and Ireland и членом-корреспондентом Финно-угорского обще- ства в Хельсинки. Читал лекции в Collège de France (Париж, 1966). Василий Абаев – заслуженный деятель науки Северо-Осетинской АССР (1957) и Грузинской ССР (1980), первый лауреат Государственной премии им. Коста Хетагурова (1966), лауреат Государственной премии СССР (1981). Награжден орденом Трудового Красного Знамени, медалями «За оборону Кавказа» и «За доблестный труд в Великой Отечественной во- йне 1941–1945». Васо Абаев прожил 101 год. С его именем связана целая эпоха в российской лингвистике и иранистике 1 . Абаев стал тем первым пионером в алановедении, который при- ложил немало усилий для утверждения идеи принадлежности осетин к аланскому этносу. И получилось это, как мы считаем, вот почему. Ког- да у Сталина устоялась идея борьбы с тюрками, он стал подыскивать специалиста, который смог бы выполнить эту сложную задумку вождя, написать научное обоснование отсутствия тюрок на Кавказе. Выбор не случайно пал на Васо Абаева. С одной стороны, любимый ученик Н.  Я.  Марра, который не только практически заменил своего учителя по- сле его смерти, но и успешно продвигал новое учение о языке с учетом марксистско-ленинского учения о языке. А теперь нам необходимо несколько подробно остановиться на уче- нии Марра и выполнении его заветов Абаевым. * * * Вот краткая биография языковеда, филолога и археолога Николая Яковлевича Марра (1864/65–1934). Родился 25 декабря 1864 (6 января 1865 по новому стилю; по другим данным, 25 мая, или 6 июня по ново- му стилю, 1864) в Кутаиси. Отцом его был шотландец Джеймс Марр, основатель Кутаисского ботанического сада, который, овдовев в возрасте 80 с лишним лет, женился на молодой грузинке. Отец говорил только по-английски и по-французски, мать – только по-грузински. Детство Марра прошло в Грузии и среди грузин, другие языки он начал изучать в Ку- таисской гимназии и проявил к ним выдающиеся способности. Работы Марра написаны на русском языке. В 1888 году он окончил восточный факультет Петербургского университета, в 1891–1918 преподавал там же, с 1902 – профессор, с 1911 – декан факультета. С 1912 Марр – акаде- мик (Императорской Академии наук, затем Российской Академии наук, а затем АН СССР). В 1918–1934 гг. директор Государственной академии истории материальной культуры, в 1921–1934 директор основанного им Яфетического института Академии наук, преобразованного в 1931 в Институт языка и мышления АН СССР, в 1926–1930 гг. директор Пу- бличной библиотеки, в 1930–1934 гг. вице-президент АН СССР. Занимал Марр и ряд других руководящий постов и одновременно преподавал в Ленинградском университете и других вузах. Умер Марр в Ленинграде 20 декабря 1934 г. Но за этими скупыми строками скрывается довольно бурная де- ятельность, половина которой прошла в Российской Империи, где он был не только ученым, но и верующим человеком и даже старостой грузинской церкви в Петербурге. Вторая половина жизни и с ней не- малая научная деятельность походила уже в Советском Союзе, где ему пришлось приспособиться к новой большевистской идеологии. Мы процитируем В.М. Алпатова, члена-корреспондента РАН, док- тора филологических наук, профессора из его серьезной работы «Исто- рия одного мифа: Марр и марризм» Николай Яковлевич Марр, хотя и был полиглотом, но, ни разу в жиз- ни не прослушал ни одного теоретического курса по языкознанию. Он усвоил лишь общие понятия сравнительно-исторического языкознания о родстве языков и языковых семьях, не умел применять на практике мето- дику сравнительно-исторического анализа, но, тем не менее, его тянуло к широким и далеко идущим построениям, которые он не мог доказать. В характере Марра было немало качеств, присущих для крупного ученого, – большие природные способности, обширные знания, огром- ная работоспособность, увлеченность делом, убежденность в правоте своих идей, стремление к обобщениям, интерес к междисциплинарным исследованиям, забота об учениках, талант организатора науки. Однако все эти качества обесценивались полным отсутствием чув- ства меры и самокритичности. И любое из положительных качеств Марра, доходя до крайности, превращалось в противоположность, об- ширность знаний – в поверхностность и приблизительность, работоспо- собность и увлеченность – в графоманию, убежденность – в догматизм, стремление к обобщениям и новым идеям – в выдвижение фантастиче- ских гипотез, забота об учениках – в деспотизм по отношению к ним, талант организатора – в стремление к монополии. Марра называли «де- каном с железной рукой». Еще до революции он изгнал из области кав- казоведения (кстати, единственной, где он действительно был профессионалом) всех конкурентов, перессорился со всеми учениками первого поколения, как только они начинали проявлять самостоятельность. Эти свойства меньше сказывались на научной продукции Марра, пока он занимался тематикой, в которой он был подготовлен. Но, на беду себе и науке, Марр ещё в предреволюционные годы начал все более уходить в область языкознания, где он был дилетантом. Ещё до революции он объявил о существовании так называемой яфетической семьи языков, куда включил чуть ли не все языки Среди- земноморья и Передней Азии, чьи родственные связи не были в то время даже выяснены. Эта бредовая гипотеза ещё была в пределах теоретиче- ски возможного, но о степени научности её разработки свидетельствует уже то, что в число яфетических Марр безапелляционно включил не- расшифрованный этрусский язык и пелагский язык, о котором тогда не знали ничего, кроме их названия. Приведём его мнение: «Баскский принадлежит к яфетической семье языков и родственен с грузинским, сванским, абхазским, бацбийским, лакским. Пелагский язык, – писал далее Марр, – с одной стороны, на западе, оказывается в родственных связях с этрусским, с другой же, на востоке, с таким языком, как лезгинский или лакский и древнеурарт- ский в Аремнии» 1 . Весь этот бред воспринимался в то время как новое явление в языкознании. А так как «яфетических языков», с легкой руки Марра, становилось всё больше и больше и объяснить общность их происхождения только миграциями древних народов становилось все труднее, Марру при- шлось сделать выбор между результатами, которые он хотел получить, и принципами сравнительно-исторического языкознания. И выбор был сделан – в пользу желанных результатов. В ноябре 1923 года (с этого времени марристы потом вели отсчет «новой эры» в языкознании) Марр впервые выступил с докладом, где отрицал основные постулаты науки о языке. «Яфетическая теория» превратилась в «новое учение о языке» (хотя термин «яфетическая теория» как синоним «нового учения» су- ществовал и позже). Марр так и не смог, несмотря на огромное число печатных работ, дать связное изложение своего учения, отдельные фрагменты которо- го он до конца жизни подвергал бесчисленным модификациям. Тем не менее, в самом общем виде это учение сводится к двум положениям. Первое из них было диаметрально противоположно обычным линг- вистическим представлениям о развитии семьи языков как постепенном распаде некогда единого праязыка на разные, но генетически родствен- ные языки. Согласно Марру, «праязык есть сослужившая свою службу научная фикция», а развитие языков идет в обратном направлении от множества к единству. Языки возникали независимо друг от друга: не только русский и украинский языки исконно не родственны, но каждый русский диалект и говор был некогда отдельным, самостоятельно возникшим языком. Затем происходит процесс скрещения, когда два языка объеди- няются в новый, третий язык, в равной степени являющийся потомком обоих языков-предков. Например, французский язык – скрещенный латинско-яфетический, причем отсутствие склонения и неразвитость спряжения – его исконная яфетическая черта. В свою очередь латынь – результат скрещения «языка патрициев» и «языка плебеев», причем последний также был яфетическим. Процесс скрещения языков найдет завершение при коммунизме, когда все языки мира сольются в один – утверждал Марр. Второе положение заключалось в следующем. Хотя языки возник- ли независимо друг от друга, они развивались и будут развиваться по абсолютно единым законам, хотя и с неодинаковой скоростью. Звуковая речь, возникшая в первобытном обществе в результате классовой борь- бы, поначалу состояла из одних и тех же четырех элементов сол, бер, йон, рош, имевших характер «диффузных выкриков». Постепенно из их комбинаций стали формироваться слова, появились фонетика и грам- матика. Языки проходят одни и те же стадии развития, определяемые уровнем социально-экономического развития. На некоторой социально- экономической стадии любой народ обладает языком определенного фонетического и грамматического типа. Более того, эти языки независи- мо от географического расположения имеют и материальное сходство: Марр писал, что у любого народа на определенной стадии развития вода будет именоваться су, как в ряде тюркских языков. При изменении базиса язык как часть надстройки подвергается революционному взрыву и становится структурно и материально иным, однако в языке остаются следы прежних стадий вплоть до четырех элементов, которые можно выделить в любом слове любого языка. Отыскание таких следов Марр называл лингвистической палеонтологией. Оба положения Марра противоречили не только всем существовав- шим к тому времени лингвистическим теориям, но и накопленному фак- тическому материалу. Давно было установлено, что, например, латынь была праязыком для романских языков, что упрощение морфологии во французском языке – не древнее, а относительно новое явление, зафик- сированное в памятниках, что разделение русского и украинского языков тоже произошло в историческую эпоху. В то же время никто не мог доказать существования четырех элементов или «языковых взрывов» в переломные исторические эпохи. Но для Марра установленные факты просто не существовали. В своих исследованиях по истории слов он отбрасывал строгие фонетические законы, открытые наукой XIX века, основываясь исключительно на внешнем созвучии, которому можно было поставить в соответствие любое произвольное развитие значе- ния. Так, Марр связал немецкие слова Hund, «собака», и hundert, «сто», имевшие на самом деле разное происхождение, придумав следующие «закономерности развития»: собака – тотем «собака» – члены рода – множество людей – много – сто. Он спокойно сопоставлял француз- ское rouge, «красный» с частью рас русского красный (начальную часть корня он просто отбрасывал за ненадобностью), связывая оба слова с первичным элементом рош, к которому он возводил и названия народов русы, эт-рус-ки, пе-лас-ги, лез-гины и т.д. Все эти упражнения были чистой игрой воображения, умерявшейся лишь идеологическими сооб- ражениями (Марр с возмущением отвергал вполне реальную общность происхождения слов раб и работа). Марр мог утверждать все что угодно. То он заявлял, что русский язык во многих отношениях ближе к грузинскому, чем к украинскому, то определял немецкий язык как преобразованный революционным взры- вом... сванский, то называл смердов иберо-шумерским слоем русских. В «новом учении о языке» сохранились некоторые прежние идеи Марра, прежде всего выделение «яфетических языков», которые уже понима- лись не как семья, а как стадия в языковом развитии, хотя признаки этой стадии Марр так и не смог описать. Тем не менее, еще до официального признания и насаждения «но- вое учение о языке» имело несомненную популярность. Это не была притягательность научной теории. Это была притягательность мифа. Увлеченность Марром была обусловлена многими причинами. Сре- ди них – и научный авторитет Марра, основанный, прежде всего, на его ранних не лингвистических работах, и яркость его личности, и широта диапазона его проблематики. Но особое значение имели две из них: со- впадение его деятельности с периодом кризиса мирового языкознания и созвучность его идей эпохе двадцатых годов. Критика «нового учения о языке» Марра – задача очень несложная и доступная любому человеку с филологическим образованием. Вопию- щее несоответствие фактам и полученным в науке результатам, недока- занность и принципиальная недоказуемость положений, нелогичность, противоречивость, полная оторванность от практики – все это очевидно. Однако естествен вопрос: если учение столь явно плохо, почему именно оно в течение двух десятилетий было основополагающим для советского языкознания? Разрыв между научной слабостью «нового уче- ния о языке» и силой его влияния настолько колоссален, что требует объяснения» 1. Как справедливо было замечено, двадцатый век принес человече- ству немало мифов различного характера. Среди них заметное место занимали научные мифы, в искаженной форме отражавшие вошедшие в быт представления о всемогуществе науки. Реальная наука часто не соответствовала таким представлениям, а лженаука сознательно или бес- сознательно спекулировала на них, обещая решить любые существующие и несуществующие проблемы. Это импонировало широким массам и представителям власти, которые не были специалистами в определен- ной науке, а многие из них и вообще не имели никакого образования. Пользуясь их поддержкой, мифотворцы добивались монопольного по- ложения не только в науке, но и в обществе. И здесь Марр был одним из таких мифотворцев, если не сказать – главным мифотворцем, который так много понапридумывал в истории и языкознании, что последствия его бредовых идей отзываются до сих пор. Особенно Марр был изощренным изобретателем мифа о языке. Да, отсутствие у него лингвистического образования (в то время строго от- делённого от востоковедческого) мешало Марру научно проверять свои априорные гипотезы и ничем не ограничивало его фантазию. Выучив большое число языков на практическом уровне, причем более-менее полно он владел сведениями об истории только картвельских и абхаз- ского языков. В то же время уже хорошо изученная история индоевро- пейских и тюркских языков фактически игнорировалась им. Он собрал вокруг себя группу учеников, которые не были языковедами в полном смысле этого слова, да это были историки, востоковеды, и ему было легче внушать им то, в чем они мало разбирались. Среди его учеников были такие, ставшие в последствие крупными учёными, как И.А. Джа- вахишвили, И. А. Орбели, А.А. Калантар, А.Г. Шанидзе. Но начавшаяся Первая мировая война, а затем революция 1917 года в России оторвали Марра от работы в археологических экспедициях на Кавказе, и это стало большим стимулом для его теоретической деятельности. Интерес к Кавказу, к прошлому его народов был всегда в сфере по- стоянных интересов Марра ещё с дореволюционных времен. Именно тогда он весьма энергично продвигал организацию «Кавказского исто- рико-археологического института». Он неоднократно ставил вопрос о создании такого научного центра именно на Кавказе, в Тифлисе. Еще в 1906 г. он подготовил проект организации Грузинской Академии наук. Но эти проекты разбивались о сопротивлении правительства, боявше- гося, что подобный научный центр окажется проводником антиправи- тельственных идей В 1918 г. при непосредственном участии Марра в рамках Академии наук создается «Комиссия по изучению племенного состава России», которая «на первых порах своей деятельности поставила определенную задачу – составление этнографической карты России с объяснитель- ными записками». Марр написал для комиссии три работы: «Племен- ной состав населения Кавказа», «Кавказские племенные названия и их местные параллели», «Талыши», представляющие собой собственно историко-этнографические исследования. В это же время он пишет ряд работ по исторической географии, топонимике, этнонимике и т.п. Именно Марр был одним из первых, кто доказал важное значение ономастики, доказывая, какое большое значение имеет эта наука для изуче- ния исторического прошлого народа. 18 апреля 1919 г. Совет Народных Комиссаров за подписью В.И. Ленина утвердил проект преобразования бывшей археологической комиссии в Государственную академию мате- риальной культуры. Первым председателем ГАИМК был избран Марр. Интерес к Кавказу привел Марра к убеждению, что прародину на- родов Кавказа следует искать далеко за его пределами. «Множество яфетических языков на Кавказе и их не совпадающее со степенями род- ства расположение на площади этого края побуждают искать прародину кавказских яфетидов в другом месте и на более обширной территории»1 . В своей работе «Чем живет яфетическое языкознание?» Марр от- мечал значение естественно психологического родства народов Кавказа. «Наше новое лингвистическое учение, – писал он, – ведь правильно освещает это их единство. Эта психология, живым ключом бьющая из природы насельников края, ее источник, вскрытый языкознанием, чему учат? Они создают новую идейную почву для единения народов Кавказа, его обитателей, они делают совершенно осязательной психологическую необходимость такого единения. В его необходимости убеждает нас и экономическое изучение при- родных сил края, о такой необходимости говорит и неоднократно по- вторившаяся на протяжении веков дававшая блистательные результаты попытка устранения жизни Кавказа общими усилиями его населявших народов. Но естественно-психологическое родство требует и культиви- рования, его рост и развитие должно быть поддержано искусственным путем; сознанием своего родства должен проникнуться каждый из на- родов Кавказа, значение его, как необходимейшего естественно-исто- рического фактора прогресса, должно быть осознано в первую очередь народами наиболее передовыми, более свободомыслящей их частью, молодежью, подлинным инициатором будущего» 2 . Коренные кавказские народы, даже коренные кавказские языки, по мнению Марра, есть явление не местного происхождения: яфетиче- ская семья, к которой принадлежит первоначальное население Кавказа, здесь пришлые люди, так же, как появившиеся затем последовательно ариевропейцы и турки, не говоря о других, не внедрявшихся целыми племенами, народных массах, с тем, однако, различием, что яфетическая семья эмигрировала с соседствующей с юга прежней территории ее рас- селения, если не прародины, из Месопотамии, естественно разливаясь этническими массами в близлежащие кавказские страны. Изучение истории Кавказа позволило Марру утверждать, что на- роды Кавказа заслужили право требовать «переоценки действительной доли участия в создании общечеловеческой культуры арийских или не арийских народов, европейских или неевропейских стран, великих или малых по численности и территориальным размерам национальностей и государств»1 . В своем наброске исторического процесса на Кавказе Марр писал, что на всем протяжении своей истории народы Кавказа были сильны объединением и что теперь, когда «жизнь потребовала пересмотра вза- имоотношений старых и новых национальных групп кавказского мира и свободы нового их самоопределения», необходимо «в интересах че- ловеческого внутренне-культурного общежития восстановить на но- вых началах древнюю солидарность, утраченную в настоящее время не только в реальной жизни, но и в идее, в сознании связанных общей судьбой народов» 2 . В созданном им «новом учении о языке» («яфетической теории»), с которым он выступил в ноябре 1923 г., явно преобладали совершенно ненаучные, совершенно непроверяемые и недоказуемые утверждения, такие, как происхождение всех языков от «четырёх элементов», идея «яфетических языков» как некой не генетической, а социально-классо- вой общности и тому подобное. Что же это за теория? И откуда взялось такое странное название? На помощь Марру пришла, как не покажется странным, Библия. Марр писал, что у библейского Ноя было три сына: Сим (семитские языки), Хам (хамитские языки) и Иафет (Яфет). После Потопа Яфет стал жить на Кавказе. От него, по мнению Марра, и произошли все кавказские народы. Отсюда все кавказские языки стали, по его утверждению, яфе- тическими. Несмотря на надуманность и сказочность этой теории её, как это не покажется странным, все приняли за открытие, не подлежащее никакому сомнению. Ну а затем Марр углубляется в «непочатый источник истории Кав- казского мира» 3 . Чем глубже захватывает Марр материал бесписьмен- ных северокавказских языков, тем яснее выступает давно уже выска- занное им в конце XIX века, но лишь в 1916 г. получившее закончен- ную формулировку, положение о первостепенной важности изучения бесписьменных живых языков, для понимания полноты исторического процесса. На первых порах Марр такими постулатами хотел зафиксировать родство грузинского, мегрельского, сванского, чанского языков с се- митским и хамитским. Как он утверждал, ведь Сим, Хам и Яфет были родными братьями, и у них все было общим, не только факт рождения, но и общались они на одном языке. Но это было только началом его псевдоязыковых изысканий, на котором он не думал остановиться. Вскоре он объявил родственными все древние (мертвые) языки Средиземно- морского бассейна и Передней Азии с живыми языками (кавказскими или иберийско-кавказскими), баскским, вершикским (Памир) и др.1 Конечно, объявлять родственными чуть ли не все языки Востока (как мертвые, так и живые) только по их происхождению от трех родных братьев кажется избыточной натяжкой. Но только для непредвзятого читателя, даже не имеющего никакого отношения к языкознанию, но не для Марра. Никакой натяжкой это не было и для коммунистов-ин- тернационалистов, одним словом, для всех тех, для кого идея, зачатая непорочно, т.е. без контакта с фактами, была куда важнее ее научного обоснования. Как заметил В.М. Алпатов, Марр как бы подбирал все «плохо лежа- щие языки», т.е. не закрепленные за конкретными группами и, не раз- думывая, присоединял их к «яфетическим». Так, язык к языку, собралась более чем приличная «коллекция» и, по Марру, Кавказ стал чуть ли не працентром всех языков мира, включая все древние, древнедогреческие, этрусский и хеттский языки. К яфетическим попали и чувашский, и готтентотский, и кабильский языки. Получилось до удивления просто и изящно: «…упрямые факты» потеснились перед «упрямым автором»  – писал В.И. Абаев 2 . Как показало время, основная языковая идея Марра – родство всех кавказских языков подтверждения не получила 3 . Но это произойдет позже, а пока слава Марра все ширится, к нему льнут новые ученики. Довольно быстро к группе уже определившихся приверженцев стали появляться и новые ученики из студентов. Такими стали В.И. Абаев, С.Л. Быховская, А.Н. Генко. Абаев, уже на втором курсе университета приглашенный в Яфетический институт, созданный Марром, в качестве внештатного сотрудника вспоминает это учрежде- ние как один из центров интеллектуальной жизни Петрограда начала 20-х  годов. «Они шли на 7-ю линию Васильевского острова, движимые жаждой новых идей и неповторимой силой неповторимой личности Марра». И далее Абаев отмечал: «Марр был в зените своей славы» 4 . Имя Марра получает широкую известность, а идеи яфетидологии про- никают даже в поэзию. Валерий Брюсов, друживший с Марром, написал в 1924 году стихотворение «ЗСФСР»: «…И сколько преданий! От дней Атлантиды Несут откровенья для нас яфетиды!» Владимир Захаров

В январе 1995 года Северная Осетия получила своё нынешнее название «Республика Северная Осетия – Алания». В таком виде имя региона внесёно в статью 65 Конституции Российской Федерации, как официальное наименование одного из субъектов федерации. Конституция была принята в 1993-м году; в 1995-м пришлось вносить в неё соответствующую поправку. Осетинское лобби продавило даже изменение Конституции страны в угоду своим псевдоисторическим фантазиям. А Москва на это пошла, по инерции фразы «берите суверенитета сколько сможете проглотить». Раз суверенитет можно глотать, то и историю можно переписывать и называть себя как угодно. На эти «мелочи» кремлёвское руководство не обращало внимания: главное было сохранить власть и возможность грабить народные богатства. Если не мешаете, то называйтесь хоть чучелом, хоть аланами, хоть марсианами. Не уступая «в главном» — в деньгах и власти, ельцинская администрация легко раздавала символические права, привилегии и пышные имена. Таким образом, фальшивая осетино-аланская гипотеза получила как бы государственное признание, статус официальной истории и идеологии.
Я очень груб с осетино-аланской фальсификацией, но только потому, что она стала «официальной», вернее, официозной. В качестве одной из дискуссионных гипотез версия о том, что из современных народов Кавказа именно осетины являются наиболее близкими наследниками древних и средневековых аланов вполне достойна существования в науке и в литературе. У этой гипотезы есть ряд обоснований и собственный набор более или менее убедительных доказательств; как и у нескольких иных гипотез есть свои обоснования и доказательства. Однако настоящая, серьёзная, неангажированная историческая наука не пришла к твёрдому и однозначному выводу относительно аланов и преемственности от аланов среди современных этносов. Ещё не пришла и, может, уже не придёт, так как свидетельства о веках минувших весьма ограничены и мы можем изобретать только новые интерпретации уже имеющихся источников. В такой ситуации провозглашать осетинов «аланами», Осетию «Аланией» — это верх некорректности, хамства, популизма, фальсификаторства и «администрирования» истории. Таким образом отметаются с порога все научные сомнения, возражения, все иные теории и взвешенный академический взгляд на историю. Вместо истории мы получаем футбольный клуб «Алания» и одноимённую республику.
Кроме того, осетинско-аланская фальсификация – это не что иное, как разжигание межнациональной вражды. Нет, не я разжигаю рознь, «отказывая» осетинам в праве именоваться «аланами». А внедрители фальсификации насаждают вражду. Не сумев убедить своих оппонентов, серьёзных учёных, не только соседских народов, но и российских, и с мировым именем, отстаивающих иные взгляды и продолжающих скрупулёзные исследования лингвистических и археологических данных, фальсификаторы воспользовались «административным ресурсом» и провели свою версию через законодательные органы.

Северный Кавказ на протяжении столетий был родиной великого множества народов. В их постоянном историческом совместном бытии сформировалась общая северо-кавказская культура, значительная часть отличительных черт которой является общим наследием и общим достоянием всех народов Северного Кавказа. И приватизация, узурпация важнейших эпох исторической жизни националистическими кругами одного из регионов отнюдь не способствует дружбе и взаимопониманию между всеми населяющими земли Северного Кавказа народами.
Как всегда, как и у всех казалось бы отвлечённых исторических фальсификаций, у этой есть своя весьма конкретная политическая и территориальная подоплёка. В 1992-м году произошёл кровавый осетино-ингушский конфликт. Не хочется поддерживать ни одну из сторон конфликта, такие события всегда трагедия для обеих сторон. Однако очевидно, что федеральные власти встали именно на осетинскую позицию, выдавив ингушское население и оставив спорные территории за Северной Осетией. Эта проблема не может считаться решённой и поныне. Пока одна из сторон межэтнического конфликта считает себя несправедливо притесняемой, корни вражды сохраняются. И в таких, без того накалённых обстоятельствах, Северная Осетия победно присваивает себе «символический капитал» древней Алании, недвусмысленно намекая тем самым на своё «историческое право» доминировать над этими и многими прочими территориями Северного Кавказа. Разве было бы такое возможно при мудром, взвешенном руководстве, учитывающем тонкости национальных отношений и болезненное внимание малых этносов к манипуляциям с историей?
Тему осетино-аланской фальсификации я упоминал вскользь в своей книге «Прыжок волка: очерки политической истории Чечни», в частности, в главе «Зеленчукская чушь». И тогда я обошёлся с фальсификаторами невежливо, но не уделил проблеме достаточно места, так как у очерков была иная тема. К тому же, я ещё не понимал всей серьёзности и всех возможных последствий победы фальсификаторов истории Северного Кавказа. Ныне же я считаю необходимым посвятить данному вопросу специальный материал. И делаю это в основном для своих друзей, для хороших знакомых, милых и приятных людей из числа осетинских интеллектуалов, с которыми уже неоднократно спорил; это прекрасные люди и умные, интересные авторы, однако, кажется, они не понимают, в какие дебри заводит их поддержка заведомо ложных измышлений «национально-ориентированных» фальсификаторов истории. Я ни в коем случае не хочу ни с кем враждовать и ссориться, я надеюсь, что мы сохраним мирные, дружеские отношения даже в разгар самой острой дискуссии. Однако я вынужден поставить проблему наиболее категоричным образом, потому что в конечном итоге именно правда всегда наиболее способствует и миру, и дружбе, а не потворство лжи. Таков санскритский девиз, начертанный на гербе Индии: сатьям эва джаяте, на анритам. Что значит: истина побеждает, не ложь.
Итак, осетины – это не аланы. Почему?
1.
Потому что аланов больше нет. Никаких аланов больше нигде нет. Как нет древних греков, древних египтян, готов, франков, бургундов, ариев, кривичей, вятичей, римлян и ещё многих прочих десятков и сотен, может быть, тысяч древних и средневековых народов, которые раньше были, а теперь их нет. Род приходит и род уходит, а земля остаётся вовек. Можно говорить об истории территорий, но на тех землях, где когда-то была Алания, до неё много чего, и после неё ещё много чего было. А сейчас Северная Осетия и несколько других республик. И Осетия – не Алания. Как Дагестан – не Хазария. Народы не вечны. Мы можем говорить о большей или меньшей преемственности между разными народами на разных территориях. Например, современные греки – не то же самое, что древние греки. Но какая-то связь есть и она исторически сохранилась, в том числе и в имени. От древнего Египта нынешней Арабской Республике Египет осталось разве что имя и почти ничего больше: только пирамиды, музеи и мумии фараонов которые, как говорят, даже генетически не близки современному населению Египта. А такие народы-завоеватели как арии, готы и аланы не сохранились совсем. Они оказали громадное влияние на культуру, поучаствовали в этногенезе не то что бы одного народа, а целых верениц народов, но сами растворились в них, оставив по себе только свою славу. Так тоже бывает. Это не хорошо и не плохо, просто бывает по-разному. Франки покорили галлов и дали имя Франция стране, населённой преимущественно потомками галлов, а сами исчезли в них. Англов покорили норманны, но норманны растворились, а страна осталась Англией. Белые арии пришли в Индию, санскритизировали весь полуостров так, что теперь негроид полинезийского типа, брахман-индус, называет себя арием и не пускает какого-нибудь немца или русского в свой «арийский» храм, потому что не-арии его оскверняют. Как писал блистательный Олесь Бузина, убитый на Украине нацистами, возможно через несколько веков население Евразии будет всё называть себя «славянами», имея при этом тёмную кожу и монгольский разрез глаз, а говоря на суржике из английского и китайского. Ничто не остаётся неизменным. В этнической реальности всё находится в постоянном движении, незаметном в масштабе человеческой жизни, но в масштабе тысячелетий выглядящем как роение мошкары. Даже современные евреи, претендующие на сохранение своей нации с древних времён, вовсе не те евреи, которые были покорены и рассеяны римлянами; современные евреи это результат постоянной метисизации и, возможно, что так называемые «сефарды» никак не родственны так называемым «ашкенази». Государство Израиль построено в голой пустыне из чистой мечты, а государственный язык Израиля, иврит, не так давно был «воссоздан», то есть, заново изобретён филологами. Что мы реально имеем в случае евреев, это культурная общность, сохранившая свою религию, культуру и самосознание. Это этнос не крови, но книги, которую они носили с собой, бесконечно смешиваясь и меняясь. Могут ли осетины предъявить книгу, написанную две или три тысячи лет назад на аланском языке и с тех пор хранимую в сундуках каждого осетина-алана, во всех его скитаниях от Африки до Сибири? Нет, такой книги нет. Такие книги есть только у евреев и индусов. Причём евреи со своей книгой потеряли изначальную родину и разошлись по чужим землям, смешавшись с жившими на них другими народами, а индусы остались на своей земле, только это уже вообще не те народы, которые сочинили книги, а те, что жили раньше или пришли позже; книга, получается, сохранилась не у народа, того народа больше нет, а у земли. И это не хорошо, и не плохо. Просто такова реальность. Такова правда. Аланы когда-то были, но теперь их нет. Русичей тоже нет. Но имя русских сохранилось за весьма изменившимся и выросшим народом, уже сохранилось, так исторически сложилось. Уже сложилось так, что русских зовут русскими, а греков греками. Но когда осетины через шестьсот лет после гибели Алании решают, что они «аланы», а их республика «Алания» — это в лучшем случае похоже на Румынию, «Романию», которая решила назначить себя наследницей Рима (Рума, Ромы) и начала эксперименты по латинизации своего языка. В лучшем случае! А так, это больше похоже на то, что жители Архангельской области проведут через парламент такой закон, чтобы называться им теперь не иначе как гипербореями, ведь есть античные свидетельства о том, что где-то кажется вот как раз тут обитали гипербореи; стало быть, мы они и есть, и требуем нас отныне называть «Архангельская область – Республика Помория – Гиперборея». Ещё могу с десяток таких же нелепых примеров привести. Только чтобы братья-осетины поняли: их притязания на Аланию ничуть не менее смешны, чем на Гиперборею, Гардарику, Атлантиду и прочие древние либо мифические края. Аланов больше нет. И вместе с тем все мы чуть чуть аланы, чуть-чуть готы, чуть-чуть греки и так далее; за многие века и кровь народов смешалась и, что более важно, культура непрестанно взаимодействовала и взаимообогащалась. Так что отпустите духи предков, не привязывайте их к ножке своего письменного стола и радуйтесь привилегии быть наследником не только аланов, но и римлян, и даже кроманьонцев, которых древнее только неандертальцы и австралопитеки, но за их наследством в очереди почему-то никто не стоит.
2.
Что же такое были сами аланы и как можно теперь, через тысячу лет «быть аланом»? Что это могло бы значить? Неловко напоминать об этом среди умных, образованных людей, каковыми несоменно являются мои читатели, особенно, осетины, но давно установлено многими исследователями и стало уже унылым общим местом в исторической науке то обстоятельство, что в древние и ранние средневековые времена понятие этноса сильно путалось с понятием сословия или образа жизни. А ещё то, что название скопищу племён и территории часто давалось по имени одного клана, как правило, господствующего, даже если он был остальным иноязычным и инокультурным. Мои предки жили в Алании? Да, весьма возможно. Мои предки были аланами? Хм, ну, в каком-то смысле, да. В том же смысле, в каком, например, древляне, зверски убитые русской княгиней Хельги, были «тоже русскими». А кто был русскими, русью, так сказать, в узком, специальном смысле? Открываем «Повесть временных лет» и читаем в одном из первых договоров, заключённым с Византией: мы, от рода русского… и далее перечень шведских имён. Особенно это касается именно таких обществ, как аланы и готы, которые, скорее всего, были племенами-сословиями воинов, покорителей, захватчиков, формировавшими эксплуататорский слой в ранне-государственных образованиях варваров. Соседи могли при этом называть всех покорённых тоже аланами, или готами, но сами они знали о различении. При этом и вертикальная мобильность наверняка была: какой-нибудь удалец из не-готского племени мог войти в дружину готского вождя и сам стать «готом». А тот из алан, кто вышел из воинского сословия, осел на земле, окрестьянился, оставался «аланом» только в очень широком смысле. При этом, этническая окраска у сословия, несоменно, была; и общность языка, и культуры. Но вот генетического единства мы вряд ли должны от них ожидать. Тут язык и культура скорее производны от сословия. Так русские дворяне все обязаны были говорить по-французски, хотя мало кто из них был француз. А как формируются племена-сословия мы видим из близкого нам примера казачества. Помните, как принимали в казаки у Гоголя в Запорожской сечи? Православный? Устав Сечи принимаешь? Ну всё, казак. Иди до какого сам знаешь куреня. Представляете, ни паспорта не спросили, ни теста на Y-хромосому ДНК не сделали. А может у него бабушка турчанка была? Потому среди терских, например, казаков, антропологически весьма заметны и кавказцы, и татары, и бог весть кто ещё, начиная от потомков готов. Но выходившие в казаки татары принимали православие, и русский язык в его казачьей версии понимали. Впрочем, и казаки бегло изъяснялись по-татарски, о чём нам даже Лев Толстой сообщает. Вот так, вероятнее всего, и племя-сословие аланов формировалось. Потому говорить о его генетически-этническом единстве, а, стало быть, о биологическом преемстве от него, как-то нелепо. Видимо, поэтому аланы, встретившись с готами, легко сформировали военную общность и племенной союз, такой тесный, что ни современники, ни историки не могут порой их разделить, да так и называют, через дефис: гото-аланы. Хотя вроде бы по языку и происхождению готы и аланы должны быть совсем различны! Однако сословная общность и одинаковость образа жизни (грабежи, завоевания, сбор дани с покорённых племён и получение «жалования за службу» — на самом деле рэкетирских поборов – у Рима) оказались важнее этнических корней. Так, бок о бок, готы с аланами двинулись на Запад, и дошли до Испании, где ныне область Каталония называется так почему? Правильно. Потому что это Гото-алания. Получается, что нам даже готов (германцев) с аланами (иранцами?) не различить; а вы хотите выделить потомков чисто-аланской линии в котле северокавказских народов через восемь веков после исчезновения предков. Если аланы – это не только этнос, но и сословие, то никакие «генетические маркеры» вам не помогут. Хотя, конечно, если вы позовёте Клёсова (и хорошо ему заплатите), то он вам легко докажет, что осетины и только осетины являются единственными потомками аланов по мужской линии. Или потерянным коленом Израилевым. Или ариями. Или гипербореями. Да что закажете, то и докажет. Смотрите только, чтобы его кабардинцы раньше вас не пригласили. Или не заплатили больше.
3.
Если осетины это вдруг аланы, то встаёт следующий вопрос: какие именно аланы – это осетины? Дело в том, что мы сначала видим одних аланов, которые вместе с готами, подгоняемые гуннами, как заградительным отрядом, штурмуют Европу (и Северную Африку!). Те аланы исчезают в своей Каталонии. Но несколько веков спустя мы находим других аланов, которые господствуют на Северном Кавказе. Возможно, это не просто одинаковое название разных племён. Может они и родственники. Одни пошли туда, а другие сюда, там и сям попрятались, потом повылезали. Бывает. Вот ведь и часть готов спряталась в Крыму и ещё несколько веков была в Крыму епархия, называемая Готией, и столица у неё была, Мангуп. Только крымская Готия всё же не та же самая Готия, которая была державой Германариха. В крымской Готии готы были уже сильно эллинизированы, и вскоре стали «греками» (из-за греческой православной веры). А население крымской Готии состояло меньше всего из готов, больше из разных других народностей, которых в Крыму всегда жило немало. Подозреваю, что и с кавказской Аланией произошло что-то похожее: раз уж выяснилось, что готы и аланы – народы-братья, то и судьба у них могла быть одинаковой. Ведь от разгула братишек аланов и готов на окраинах Римской империи до разгрома Алании монголами прошло около тысячи лет. Это очень много. Слишком много для того, чтобы такой подвижный народ-сословие как аланы сохранился тем же, чем он был. Тысячу лет. Нет, это вряд ли. Впрочем, повторюсь, я допускаю, что новые аланы были не чужие тем, древним аланам. И всё же корректнее будет различать: древние аланы поздней античности и последние аланы средневековья. Но и они были уничтожены. Полностью. Это признают все, даже очень национально-ориентированные осетинские историки. Нашествие монголов пошатнуло владычество аланов. А потом Тамерлан прикончил аланов. Это отдельная длинная история, но Тамерлан не просто пошёл войной на ордынского хана, который тогда владел и Северным Кавказом. Он отправился на джихад, уничтожать неверных. И была великая битва на Тереке, в которой сводное войско ордынцев и их вассалов было разгромлено. А потом Тамерлан вернулся, специально для того, чтобы добить Северный Кавказ. Об этом я, надеюсь, сделаю отдельный материал. Но вкратце, он уничтожил всех. Это был настоящий геноцид. После похода Тамерлана население края сократилось в разы. Цветущая земля стала пепелищем. И главный удар приняли на себя аланы. Они ведь были воинским, господствовавшим сословием! Естественно, все они воевали. И все были убиты. Тамерлан специально охотился именно за аланами. Именно их он намеревался изничтожить под корень. И изничтожил. После этого аланы исчезли. Как исчезли, например, печенеги, после того, как византийцы устроили им геноцид. Возможно, даже наверняка, какие-то особи аланского племени, или даже семьи, физически уцелели, и укрылись в горах, одни, либо нашли приют у горского народца, когда-то подвластного им. Но как политическая реальность, как правящее сословие и господствующий этнос аланы перестали существовать. Это неоспоримый факт. А прятаться у бывших данников, жить по их милосердию и доброте (а, стало быть, и по их обычаям) – это уже не значит быть аланом. Даже если такой человек уцелел, аланом он уже не был. Тем более, не были аланами его дети. Никто их уже аланами не считал. И сами они себя не считали аланами. Потому никто, включая осетин, не сохранил самосознание алан. Аланы погибли. И никак не могут осетины быть сохранившимися в секрете (прежде всего, от самих себя – пока интеллигенты не нашли исторические книжки про великих аланов и их не осенило: да это же мы!) потомками средневековых аланов. Легче им было быть потомками аланов испанских, каталонцев! Кстати, провели уже исследование? Сколько в осетинском языке слов, одинаковых с каталонским наречием? А антропологический тип? А «генетики» уже собрали биоматериалы у каталонцев, дежурят в каталонских туалетах, выпрашивая у каталонцев, например, слюну, чтобы провести анализ «маркеров»? Займитесь, дарю идею, чего уж там.
4.
Посмотрим теперь на некоторые из обоснований осетино-аланской версии. Вернее, на трепыхания осетино-аланской мечты.
4.1. Язык. Осетинский язык – это аланский язык.
Прекрасный довод. Если бы мы действительно знали что-то про аланский язык. Но у нас нет ни одного полного и обширного литературного памятника на аланском языке. Поэтому аланский язык можно считать утерянным. Готский язык тоже был бы утерянным, если бы не «Серебрянный кодекс» — Библия епископа Вульфиллы, переведённая на готский язык. По этой книге готский язык был восстановлен. Аналогичного источника по аланскому языку нет. А что есть? Есть «Зеленчукская надпись». Это рисунок с надписи, сделанной якобы на надгробии. Когда пошли за первоисточником, то не нашли. Исчезло надгробие. Растворилось. Какой-то алан или осетин несознательный уволок, сделал себе пол в бане. Остался только рисунок, сделанный неким Струковым, который, мамой клянётся, видел плиту. На ней было написано греческими буквами, кажется, на ясском языке: доблестных осетин скорбная могила. И имена. Постойте! А причём тут аланы? Ну так ведь осетины и есть аланы. Такое «убедительное» доказательство. Есть ещё 4 (четыре!) аланские фразы в одном византийском источнике XII века. Здесь их называет аланскими сам автор текста. По мнению лингвистов, фразы наиболее близки ясскому языку. Кто такие ясы? Это родственники осетин, жившие в Венгрии. Вы удивитесь, что ясские фразы обнаружил в византийском источнике в 1927 году именно венгерский исследователь? Я – нет. Осетинский исследователь просто пока ещё не добрался до библиотеки Ватикана, так хоть родственника послал. Ясы были известны и русским, и византийским летописям отдельно и независимо от аланов. Одним народом их, кажется, в то время никто не считал. Но путать между собой могли. Тем более, что ясы могли входить в союз племён, возглавляемый аланами. Да и языки их могли быть схожи, и не только у них, а и у многих племён иранского цикла: скифов, сарматов, аланов (если они были тоже иранцами), ясов, и тех, кого мы не знаем, но кто тоже был. Выходит, оба памятника, даже если признать их подлинность (ну мало ли, теряются оригиналы, даже могильные плиты теряются; а и что находят рукописи заинтересованные лица, тоже эка невидаль! Сплошь и рядом такое случается) являются памятниками ясского языка. Из чего мы можем заключить, что был такой народ, ясы, и что они очень родственны нашим осетинам. Ну у них даже имя похожее. В принципе, мы и раньше это знали. А аланы тут причём? Ну вот опять – отвечают нам наши друзья. Так ведь осетины – это и есть аланы. Что ещё по языку есть? Топонимика и имена. Прекрасно. Но недостаточно. Ведь, например, имя Атилла лучше всего переводится с готского («батюшка»), тем не менее, если верить римским историкам (а других историков у меня для вас нет), то Атилла всё же был гунн, а не гот. Приходится делать вывод, что имеющихся данных вполне достаточно для того, чтобы сформулировать дискуссионную гипотезу о том, что ясский язык, который близок осетинскому языку, возможно, был также близок и аланскому языку, если у аланов был какой-то свой специфический этнический язык. Но совершенно недостаточно для того, чтобы «отлить в граните» и напечатать в конституции, что осетины – это аланы и есть, потому что аланский язык нам известен (на самом деле, нет) и это то же самое что древний осетинский язык (наличие в древности или в средневековье осетинского языка скорее опровергает, чем доказывает аланскую гипотезу).
4.2. Религия. Аланы были христианами, и осетины сохранили аланскую христианскую веру.
На самом деле не только аланы и не только предки осетин были христианами. Христианство (вернее, его сантерийская смесь с местными верованиями) было весьма распространено среди народов Северного Кавказа вплоть до исламизации. Просто осетины позднее начали подвергаться исламизации. Зато сейчас «потомки аланов» исламизируются вовсю. Установить же непрерывную преемственность именно аланской епархии Византийского христианства с осетинской церковью невозможно, так как аланская епархия была уничтожена вместе с самими аланами при джихаде Тамерлана.
4.3. Археология. Где-то в горах обнаружены памятники, свидетельствующие о том, что в горах жили аланы.
Или не аланы. А какие-то иные ираноязычные племена. Или племена аланского союза. Что такое памятники? Визитка, на которой написано: здесь жил алан, которого внук стал осетином? Нет. Чаще всего это черепки битой посуды. Остатки построек. Оружие (весьма возможно сделанное за тридевять земель) и, если очень повезёт, кости. На которых тоже ничего не написано (но если извлечь из них ДНК, то при некоторой ловкости суждений можно доказать всё, что угодно). А если это и действительно были аланы, то что это доказывает кроме того, что когда-то, веке в VI-VII, где-то здесь жили аланы? Ну, мы и сами об этом догадывались. Тем более, смотря кого ещё считать аланами. Причём тут осетины? А, ну осетины – это же и есть аланы. Да, слышал. Даже в конституции записано. Задним числом.
5.
Кто же такие осетины, если они не аланы? О, здесь всё до неприличия просто. Аланов никаких нигде давно уже нет. А осетины – это осетины. Потому они так и называются. Или можно использовать их самоназвания (которых несколько у разных племён, объединённых неразборчивыми соседями под именем осетины, но ни одно из самоназываний никак не напоминает про аланов). Этногенез осетинских племён начался, как и у многих других племён Северного Кавказа, где-то около XV века, после нашествия Тамерлана. Потому что Тамерлан все бывшие прежде этнополитические общности умножил на ноль. После него никаких организованных народов не оставалось, были только выжившие семейки, что бродили по развалинам и пепелищам и заново, с чистого листа начинали жизнь. Это как новое человечество после апокалипсиса: раньше были Франция, Германия, Италия, а теперь только ядерный пепел, и в пепле возятся потомки выживших немцев и румын, соединяются в новые банды, учатся выращивать картошку и откачивать из заброшенных цистерн бензин, чтобы заправлять свои ужасающего вида собранные из металлолома мотоциклы. Глядишь, через века два-три у них появились новые племена. Но то уже не румыны, а какие-то другие общности. Хотя, если кто сохранил способность к чтению и нашёл книжку Толкиена, то может провозгласить, что они – сыны Мордора! И будут этим гордиться. Так, из остатков, ошметков геноцида, образовались и осетины, с одной стороны, и вайнахи, с другой. Хотя и общего между ними достаточно. Один на всех нартский эпос (книжку Толкиена, найденную в ядерной золе, читали вместе сначала; потом своим детям пересказывали уже каждый кто как запомнил и понял). Но был же субстрат? И язык был же? Конечно, как без этого. Здесь, я думаю, было так: во время оно на Кавказ и через Кавказ шло и по пути оседало много племён иранского цикла. Некоторые известны как скифы, как сарматы, аорсы, сираки (?), роксаланы (?), кто-то, может быть, как ранние древние аланы, а прочих имён мы не знаем, но они были. Эти выжившие остатки различных иранских племён составили основу для нынешних осетинских народностей. Возможно, к ним присоединились и чудом уцелевшие аланские дезертиры (воины все погибли). Но едва ли они стали основой нового этногенеза. Ведь если бы сохранились не отдельные особи, а какие-то значимые куски бывших владетельных кланов, то они скорее присоединились бы к новому владетельному клану кабардинских князей. Потому что вскоре они, адыги-черкесы-кабардинцы, как новое военное племя-сословие стали править этой землёй. А свой свояка видит издалека. Для человека того времени своим был близкий по духу, образу жизни, по сословию, более, чем тот, у кого язык похожий, но он воевать не умеет, а выращивает злаки. Потому аланы так легко слились с готами ранее. А позже могли легко сочетаться с адыгами и стать адыгами; скорее, чем стать крестьянами. Свой – это сословный признак, а не этнический. Такова суровая реальность прошлого. Да и нынешнего времени отчасти тоже. И мне ещё обидно за ясов. Ведь не последний был в древности народ. Не так прославлен как аланы. Но более похож на этническую общность, а не только на сословно-профессиональное обозначение. И ведь скорее всего ясы, или их северокавказкая версия, были наиближайшими предками осетин. А потомки о них забыли, плюнули на их могилы, стыдятся настоящих отцов, но стараются примазаться в наследники к непонятным, но красиво звучащим аланам. Так что осетины – это потомки осетин, родственники ясов. И не надо этого стесняться. Осетин – это звучит гордо. Все мы любим осетинский сыр. Осетины – умные, храбрые, замечательные люди. Быть осетином вполне достаточно. Вовсе не обязательно считать себя гиперборейцем или атлантом.
6.
В заключение хочу немного рассказать о метисизации. О смешанных браках, полукровках и прочем «генетическом мусоре», как это определяют сторонники «чистоты крови». Если очень коротко, то «генетический мусор» иначе называется аристократией. Потому что смешанные браки наиболее характерны для высших сословий, для правителей, эксплуататоров, для богачей, воинов, купцов и путешественников. А «чистота крови» — верный признак зависимого крестьянства. И я, конечно, сам целиком за трудящийся народ. Но несколько удивляют зоологические националисты, которые никак не могут определиться: то ли им крестик снять, то ли трусы надеть. «Беспримесность крови» заявляют признаком некоторого как бы «аристократизма», а смешанность – уделом низшей касты. Хотя в жизни всё было и есть ровно наоборот. Многонациональность – свойство элиты, королей, князей, бояр, дворян, воинов. А «чистота крови» — признак холопов. Если кто говорит, что он «чистый русский», или «чистый грузин», или «чистый чатланин», то тем самым он признаётся, что предки его, скорее всего, были бедного, холопского сословия. И это не плохо. В советское время такого человека привечали бы за правильное, трудовое, рабоче-крестьянское происхождение. Но аристократы почти всегда «многонационалы». Самого чистого русского можно найти в самой глубокой деревенской глуши. Особенно если его предки были крепостными. Они, конечно, и женились друг на друге в одной деревне. Дальше ездить барин не велел. То же и с другими народами, не исключая горских. Бедные, бесправные вынужденно хранили чистоту крови. Но аристократия всегда была склонна к межнациональным бракам. Вот, читаем в Ипатьевской летописи, что в 1116-м году князь Ярополк взял в плен осетинку, дочь ясского князя, потому что она была очень красивая, и женился на ней. Такой русско-осетинский смешанный брак в XII веке. Потому что князь, мог себе позволить. А в то же время, конечно, где-то в глубоком лесу, на болоте, русские крестьяне хранили чистоту крови, женясь на троюродных сёстрах; и так же поступали их далёкие классовые братья, ясские бедные зависимые люди. А смешивать кровь – это дело князей. И зря вы думаете, что аристократы были в этом деле неразборчивы. Тот же Ярополк, он украл себе не просто красавицу, а княжну. Потому что жениться на «своей» — это не ключницу обрюхатить, будь она хоть трижды славянка, а поиметь жену из княжеского же сословия. Аристократия предусмотрительна в браках. Брак для аристократии – не просто получить кухарку и с кем спать, это возможность объединить имения, владения, укрепить дипломатические связи и так далее. Элита женится на своих. Но свои для неё – не лапотники из народа (эксплуататоры никогда не считают подвластный народ своим), но такие же аристократы, не важно, своего народа или чужого. Чужого даже лучше. Перед нами пример не только князей, но и всего русского дворянства, которое составлено было из: русских, татар, литовцев, поляков, немцев, шведов и так далее. Вроде разные народы? Нет, один, потому что одна каста. Потому что не какие-то любые татары становились русскими дворянами, а только ханы, беи, богатые и властные люди. Человек мог сменить веру и, как следствие, язык и этническую принадлежность, но сословие его оставалось прежним. Если в Русь из Орды выходил хан, то он причислялся к княжескому сословию, если бей – то к боярскому, а простой татарин-воин мог стать только стрельцом или, если повезёт, казаком. Иногда в знак особых заслуг лично монарх мог повысить сословный статус верного слуги; и то, ещё два-три поколения род этот считался выскочками. Для аристократии сохранение «чистоты крови» — это браки внутри сословия, а не внутри этноса. Этнос это вообще кто? Холоп мне что ли пара? Когда потомок немецкого барона выдавал свою дочь за потомка татарского мурзы – это и была наследственная русская аристократия, безупречное происхождение. А когда русский помещик рожал ребенка от своей русской крепостной, то это не просто дитя мезальянса, а бесправный выродок, увы. Александр Пушкин чрезвычайно гордился своим происхождением. И никакому дворянину не пришло бы в голову упрекнуть его «негритянской примесью». Тот самый легендарный предок Пушкина по материнской линии, Арап Петра Великого, во-первых, был вовсе не галерным рабом, а сыном африканского князя (!!!), прямого вассала турецкого султана, а это уровень практически королевский; во-вторых, крёстным отцом имел самого императора и дослужился до генерал-аншефа. А то, что он был чернокожим, для нормального дворянина ничего не значило, потому что настоящий «негр» – это свой русский белокожий холоп, а князь, будь он хоть чёрным, хоть зелёным – он и есть князь. Пушкин гордился своей родовитостью и по материнской, и по отцовской линиям, никто его даже в бреду не считал «метисом», «выродком», «полукровкой», сам же Пушкин язвительно говорил о некоторых свежеиспечённых «аристократах» которые «прыгают в князья из хохлов». И дело, опять же, не в этносе, а в сословии, потому что хохлы – это малороссийские крестьяне, обыватели или малоземельные худые помещики. Аристократом невозможно стать, аристократом может быть только рождённый аристократами. Таков был сословный принцип, таковы были представления о «чистоте крови» в среде господствующего сословия, почти всегда и почти везде. Ничего общего с этнической или даже расовой однообразностью они никогда не имели. Могу привести ещё тысячу иллюстраций, но остановлюсь. Надеюсь, мысль понятна. А зачем я это объясняю и причём тут аланы? Ну вот при этом самом и аланы. Поскольку аланы были, скорее всего, не просто узким этносом, а владетельным племенем-сословием, слоем воинов и правителей, то не может быть особенных сомнений в том, что они за несколько веков (если они существовали или хотя бы их имя существовало несколько веков) смогли сочетаться с верхушкой и подвластных им северокавказских обществ, и с соседями – грузинами, армянами, греками, русскими, персами и кем угодно вообще. По принципу не этническому, а сословному – князья в своём кругу, дворяне в своём, дружинники в своём. И ко времени гибели, этнически, культурно и по языку «аланы» были то же самое, что «русские дворяне» ко времени своей гибели: широкий набор кровей и знание нескольких языков, особенно, «международных» — греческого, латыни. Потому и нет памятников на аланском и письменности на аланском нет, несмотря на развитость аланской цивилизации. Поиски литературного аланского языка бессмысленны, потому что его могло вовсе не быть. Зачем он нужен? Все настоящие аланы, то есть, элита: воины, правители, священники, купцы – говорили и писали по-гречески, как и прочие элиты восточного христианского мира. И между собой они постепенно начинали общаться по-гречески. Иной язык нужен был им только для общения с подвластными. И таким весьма возможно был ясский язык, если ясы и родственные им прото-осетинские, пост-иранские племена составляли значительную часть подвластного населения. Был ли их собственный язык, или то, что от него осталось за несколько веков сословного существования похож на ясский? Может и был. Этого мы никогда не узнаем. Может, они могли понимать ясов так же, как польский шляхтич худо-бедно понимал русских, «украинских» крестьян. А до своих Ломоносовых, Державиных, Пушкиных, которые у русских стали создавать литературный язык на основе церковного и летописного старо-болгарского, народного наречия (от крестьянской няни), опыта греческой поэзии и с заимствованием грамматических структур французского и немецкого языков, аланы не дожили. Тамерлан их зачистил. Вполне могли этот народный ясский язык Алании иностранцы принимать за аланский, хотя сами аланы не обязательно так считали, но даже этому крайне мало свидетельств (четыре фразы, найденные ясом-венгром в библиотеке Ватикана в XX веке и всё). Такова подкладка, такова подноготная претензий на аланское наследство. На Кавказе все понимают, что тот, кто называет себя «аланом» на самом деле претендует не на какую-то этническую идентификацию, а хочет причислить себя к «высшему», господскому сословию, призванному править кавказцами. А этого не любят у нас. После долгих веков войн и усобиц горские общества Северного Кавказа выработали правила строгой военной демократии, равенства прав, отсутствия сословий. Этому весьма были удивлены российские авторы, которые писали, что на Северном Кавказе каждый «уздень», каждый свободный, независимый, сам себе господин. После аланов равнинами долго владели кабардинские феодалы. Но и их постепенно вытеснили местные общества – вайнахские и иные. Освободились от князей. И есть с тех пор одна основанная на непереводимом созвучии пословица на чеченском языке, которая гласит: кто называет себя князем, тот собака. Поэтому, любя и уважая все наши народы, почитая свою историю, а в ней и хазар, и аланов, и адыгов, мы должны, тем не менее, считать общим достоянием всех северокавказских народов нашу культуру; общим наследием считать историю и легенды; и не заявлять себя, вопреки исторической правде и вопреки братским, демократическим обычаям наших народов, наследниками правящих кланов, громко звучащих «аланов» или кого-то ещё. Лучше в мире и дружбе вместе изучать историю, вместе гордиться предками и вместе учиться у них – учиться и доблести, и из их трагического опыта извлекать урок. И не повторять ошибок, не потворствовать розни, которая и так веками точила наш край, обескровила его и сделала слабым перед врагами. Вместе мы, все северокавказские народы, а ещё и татары, и казаки, и, конечно же, русский народ, опора и основа нашей общей государственности – великая непобедимая сила.
7.
Мои осетинские друзья наверняка найдут в очерке немало ошибок и укажут мне на них. Я с благодарностью исправлю все детали, но вряд ли изменится общий смысл и посыл моего сочинения. Хочу повторить, что я искренне люблю всех своих земляков, всех братьев, которыми я считаю все народы нашей прекрасной земли, и только ради добра и общего блага предпринял этот труд, не получая за него ни денег, ни почестей. Прошу простить мне вынужденные резкости, так надо, чтобы чётче обозначить проблему. Особого извинения и понимания прошу у глубоко уважаемых мною осетинских интеллектуалов, которых я безгранично ценю, потому и вступаю в дискуссию; иначе какое бы мне было дело? Когда чужой человек совершает странные поступки или говорит странные речи ты из вежливости сделаешь вид, что не замечаешь; но когда твой брат держит руки над открытым огнём и может обжечься, ты подойдёшь к нему и постараешься убедить его не причинять себе и другим вреда; так и я обращаюсь к осетинам потому что они мне как братья, не буду же я обьяснять кастильцам в чём они неправы, споря с каталонцами – это далёкие нам люди, они сами разберутся. Но мы друг другу близкие, не чужие. Поэтому примите с любовью то, что сделано с любовью к вам. И мы можем спорить, но как братья спорить, не прибегая к оружию или к административному вмешательству «сверху». В этом споре мы можем быть остры и язвительны, но не обидимся друг на друга, а после вместе пойдём кушать осетинский пирог или чеченский чепелгаш, которые тоже братья, как и мы с вами. Обнимаю вас всех, мои дорогие, и, позвольте шутливо подписаться.

Герман Амал Садулаев-Готский,
чеченец, казак и гот, прямой потомок Германариха Амала Готского, Рюрика и Чингисхана
Санкт-Петербург-юрт, 14 декабря 2017 года

В середине I века н. э. среди восточных сарматских союзов своей воинственностью выделяются Аланы – кочевые племена скифо-сарматского происхождения, пришедшие с низовий Волги. Некоторые из их родов остались к востоку от Каспийского моря после миграции основной орды в западном направлении.

В русских летописях аланы назывались словом «ясы». В Никоновской летописи под 1029 годом сообщается о победном походе на ясов князя Ярослава. В армянских летописях аланы называются словом «осы». В китайских хрониках аланы известны под именем народа алань. В армянском средневековом географическом атласе Ашхарацуйц описываются несколько аланских племен у Кавказских гор.

Данные археологии свидетельствуют, что нижнее Подонье – Приазовье – Предкавказье, сами горы Кавказа – один из древнейших ареалов жизни человека, начиная с каменного века, и составляют исторический регион, в котором в настоящее время население говорит на десятках разных языков, исповедует различные религии, весьма различна специфика их хозяйственной и культурной традиции. Однако в течение длительного периода развития народы на этой территории объединяет общность исторических судеб.

Появление аланов в Восточной Европе – в низовьях Дона, Северном Причерноморье и Предкавказье – считают следствием их усиления внутри северокаспийского объединения кочевых сарматских племён, возглавлявшихся ранее наиболее влиятельным племенем среди восточных сарматов аорсами (осет. ворс – белый) – одним из близких сиракам племён, занимавшим территории между Азовским и Каспийским морями и по западному берегу Каспийского моря до Кавказа. К концу I века н. э. как аорсы, так и сираки признали главенство аланов.

В связи с доминирующей ролью алан во всем сарматском племенном союзе, их имя стало распространяться и на все восточные сарматские союзы, возглавляемые аорсами. Одновременно со страниц источников исчезли названия иных сарматских племен. Это произошло по причине того, что аланы, по словам автора IV века Аммиана Марцеллина, «своими повторяющимися победами они постепенно сломили народы, которые встречали, и, подобно персам, инкорпорировали их под своим национальным именем». Остатки сарматского языка хранят финны, коми, остяки, башкиры, чуваши, мордва.

Аланы на Кубани и на Кавказе

На рубеже II в. н. э. аланы начинают господствовать в кубанских степях. Они упоминаются и в «Книге Велеса», где говорится, что русы и аланы проживали в Волжских и Донских степях и предгорьях Северного Кавказа, где ранее было создано «славянское царство Русколань, в котором все роды составляли единый народ русых алан».

Аланы совершали походы через Кавказ, пользуясь как Дарьяльским (другое название «Аланские ворота»), так и Дербентским перевалами, разоряя Кавказскую Албанию и доходя до Каппадокии, как это было в 134 году. Установив контакт с некоторыми северокавказскими горскими племенами, аланы держали в страхе все Закавказье. Отголоски этих событий сохранились, кроме античных, в грузинских хрониках. Правитель Каппадокии Флавий Арриан счел важным создать труд «Аланская история». Воинский авторитет алан был так значителен, что в Римской империи издали специальное военное пособие – руководство для борьбы с аланами, а римская кавалерия заимствовала ряд тактических приемов аланской конницы.

От контролируемой ими степной территории по Азовскому морю от нижнего Дона до нижней Волги и до предгорий Кавказских гор аланы постепенно распространились на север, к региону верхнего Дона и Донца, вступая в смешанную лесостепную зону. Среди племен, подвластных аланам, были многие славянские племена, а анты приняли имя своих новых правителей. Считают, что имя «анты» было именем одного из аланских племен Туркестана. В донецких степях часть аланов, или асов смешалась со славянами (антами), а в Северо-кавказском регионе – с местными племенами, как, например, с касогами (черкесы).

Среди асов Северокавказского региона под контролем аланов были славянские общины как многочисленные анклавы на аланской территории. В районе Дона аланские и славянские общины сосуществовали, возможно, с начала христианской эры. В силу того, что правящие кланы асо-славян (антов) были асо– аланского происхождения, связь между антами и аланами была очень тесной. Но в арабских источниках прослеживается четкое разделение асо-славян (антов) от асов (аланов, осетинов). Большинство из этих племен пережило гуннское вторжение и продолжало существовать даже в XII столетии, в начале которого русский князь Ярополк, сын Владимира Мономаха, начал войну против ясов (асов) на нижнем Дону.

Влияние Великой Булгарии

До падения Великой Булгарии анты населяли три разных района, и эти группы асов были отделены одна от другой вклинившимися между ними булгарскими и угорскими племенами. Эти три группы состояли из западных антов в районе нижнего Дуная, восточных антов в бассейне Северского Донца и южных асов и русов на Кубани и Северном Кавказе.
Западные анты были завоеваны дунайскими булгарами. Часть восточных антов покорилась булгарам или уграм (мадьярам), другая их часть могла быть вытесненной из района верхнего Донца к нижнему Дону и Азовскому морю. Северо-кавказские асы и русы, также имевшие поселения на нижнем Дону и в устье Кубани, вынуждены были признать господство хазар, но они сохранили свою автономию. Вероятно, вскоре они установили какие-то связи с восточными антами, которые к тому времени расселились в районе нижнего Дона. Эти анты (или асы) на нижнем Дону и в Приазовье вместе с северо-кавказскими асами находились на территории, контролируемой хазарским каганом. Во время хазарско-арабских войн южная группа асов могла в значительной степени мигрировать к северу и смешаться с донецкими (восточными) антами.