Русская архитектура, скульптура и живопись во второй половине XVIII века. О появлении двухколоколенных храмов в русской архитектуре XVIII века

Основные особенности развития архитектуры XVIII века в России

XVIII век - важный в истории российской архитектуры, расцвет архитектуры в России:

• Характерны три направления, которые проявлялись последовательно в течение века: барокко, рококо, классицизм. Происходит переход от барокко (нарышкинского и петровского) к классицизму второй половины XVIII века.
• Западные и российские традиции, Новое время и Средневековье удачно сочетаются в архитектуре.
• Появляются новые города, рождаются памятники архитектуры, которые сегодня относятся к историческому и культурному наследию России.
• Санкт-Петербург становится главным центром строительства: построены дворцы с фасадами и парадными сооружениями, созданы дворцово-парковые ансамбли.
• Возведению объектов гражданской архитектуры уделялось особое внимание: театры, заводы, верфи, коллегии, здания общественного и промышленного назначения.
• Происходит начало перехода к плановой застройке городов.
• В Россию приглашаются зарубежные мастера: итальянские, немецкие, французские, голландские.
• Во второй половине XVIII века дворцово-парковые постройки становятся достопримечательностью не только столичных, но и губернских и уездных городов.

Развитие архитектуры России XVIII века можно условно разделить на три временных периода, на каждый из которых приходится развитие того или иного направления, а именно:

• Первая треть XVIII века. Барокко.
• Середина XVIII века. Барокко и рококо.
• Конец XVIII века. Классицизм.

Уделим внимание более подробно каждому из периодов.

Основные архитектурные стили XVIII века в России

Первая треть XVIII века неразрывно связана с именем Петра I. Города России в этот период претерпевают изменения с точки зрения архитектурной планировки и в социально-экономическом аспекте. С развитием промышленности связано возникновение большого количества промышленных городов, поселков. Большое значение уделяется внешнему виду, фасадам обычных зданий и сооружений жилого назначения, а также театрам, ратушам, больницам, школам, домам для сирот. Активное использование кирпича взамен дерева в строительстве приходится на 1710 год, но касается, прежде всего, столичных городов, вместе с тем для периферийных городов кирпич и камень относятся к запретной категории.

Одновременно с развитием гражданского строительства, значительное внимание уделяется благоустройству улиц, освещению, высаживаются деревья. Во всем сказалось западное влияние и воля Петра, которая выражалась изданием указов, революционно изменивших градостроительство.

Замечание 1

Россия занимает достойное место в градостроительстве и благоустройстве, догнав тем самым Европу.

Главное событие начала столетия - строительство Санкт-Петербурга и московской Лефортовской слободы. Петр I отправляет учиться в Европу отечественных мастеров, пригласив в Россию зарубежных архитекторов. Среди них Растрелли (отец), Мичетти, Трезини, Леблон, Шедель. Преимущественное направление данного периода - барокко, которому присущи одновременное сочетание реальности и иллюзии, пышности и контраста.

Строительство Петропавловской крепости в 1703 году и Адмиралтейства в 1704 году знаменует собой начало возведения Санкт-Петербурга. Благодаря слаженной работе зарубежных и российских мастеров западные архитектурные черты слились с исконно русскими, создав в итоге русский барокко или барокко Петровской эпохи. К данному периоду относится создание летнего дворца Петра Первого, Кунсткамера, дворец Меньшикова, здание Двенадцати коллегий, Петропавловского собора в Санкт-Петербурге. На более поздний период приходится создание ансамблей Зимнего дворца , Царского села, Петергофа, дворца Строгановых, Смольного монастыря. Церкви Архангела Гавриила и Иоанна Воина на Якиманке - архитектурные творения в Москве, Петропавловский собор - в Казани.

Рисунок 1. Адмиралтейство в Санкт-Петербурге. Автор24 - интернет-биржа студенческих работ

Невосполнимой утратой стала смерть Петра I для государства, хотя по существу не оказала влияния на развитие архитектуры и градостроительства в середину XVIII века. В российском государстве остались сильные кадры. Мичурин, Бланк, Коробов, Земцов, Еропкин, Усов - ведущие русские архитекторы времени.

Рококо - стиль, характеризующий данный период, сочетание барокко и только зарождающегося классицизма. Галантность и уверенность - основные черты того времени. Здания того времени еще обладают пышностью и помпезностью, одновременно проявляя строгие черты классицизма.

Период рококо совпадает с правлением дочери Петра - Елизаветы и отмечен творчеством Растрелли (сына), проекты которого очень органично вписывались в историю русской архитектуры XVIII столетия. Растрелли был воспитан на русской культуре и хорошо понимал русский характер. Его творчество шло в ногу с современниками Ухтомским, Чевакинским, Квасовым. Широкое распространение получили купольные композиции, заменив шпилеобразные. В русской истории отсутствуют аналоги размаха и парадности, присущие ансамблям того времени. На смену высокому искусству Растрелли и его современников при всем их признании, приходит классицизм во второй половине XVIII века.

Замечание 2

Самые грандиозные проекты периода - новый генеральный план Петербурга и перепланировка Москвы.

В последнюю треть XVIII века в архитектуре начинают проявляться черты нового направления - русского классицизма, - так его назвали впоследствии. Данное направление характеризуют античная строгость форм, простота и рациональность конструкций. Классицизм наиболее проявил себя в московской архитектуре того времени. Среди множества известных творений нужно отметить дом Пашкова, Царицынский комплекс, дворец Разумовских, здание Сената, дом Голицына. В то время в Петербурге происходит возведение Александро-Невской лавры, Эрмитажа, Эрмитажного театра, Академии наук, Таврического дворца, Мраморного дворца. Казакаов, Ухтомский, Баженов - известные и выдающиеся архитекторы того времени.

Изменения коснулись многих провинциальных городов, среди них: Нижний Новгород, Кострома, Архангельск, Ярославль, Ораниенбаум (Ломоносов), Одоев Богородицк, Царское село (Пушкин).

В данный период рождаются экономические и промышленные центры российского государства: Таганрог, Петрозаводск, Екатеринбург и другие.

Татьяна Понька

Архитектура . Ведущим направлением в архитектуре второй половины XVIII в. был классицизм, для которого было характерно обращение к образам и формам античного зодчества (ордерная система с колоннами) как идеальному эстетическому эталону.

Значительным архитектурным событием 60-80-х гг. было оформление набережных Невы. Одной из достопримечательностей Петербурга являлся Летний сад. В 1771 ― 1786 гг. Летний сад со стороны набережной Невы был огражден решеткой, автором которой является Ю.М. Фельтен (1730―1801) и его помощник П. Егоров. Решетка Летнего сада выполнена в стиле классицизма: здесь господствует вертикаль: вертикально стоящие пики пересекают прямоугольные рамы, равномерно распределенные массивные пилоны поддерживают эти рамы, подчеркивая своим ритмом общее ощущение величавости и покоя. В 1780 ―1789 гг. по проекту архитектора А.А. Квасова сооружены гранитные набережные и спуски и подъезды к реке.

Как и многие современники, Ю.М. Фельтен занимался переделкой интерьеров Большого Петергофского дворца (Белая столовая, Тронный зал). В честь славной победы русского флота над турецким в бухте Чесма в 1770 г. один из залов Большого Петергофского дворца был Ю.М. Фельтеном переделан в Чесменский зал. Главным украшением зала стали 12 полотен, исполненные в 1771―1772 гг. немецким живописцем Ф. Гаккертом, посвященных сражениям русского флота с турецким. В честь Чесменского сражения Ю.М. Фельтен построил в 7 верстах от Петербурга по дороге в Царское Село Чесменский дворец (1774-1777) и Чесменскую церковь (1777―1780). Дворец и церковь, построенные в готическом стиле, создают единый архитектурный ансамбль.

Величайшим мастером русского классицизма был В. И. Баженов (1737/38―1799). Он вырос в Московском Кремле, где его отец был дьячком одной из церквей, учился в гимназии при Московском университете. Окончив в 1760 г. Академию художеств, В.И. Баженов поехал пенсионером во Францию и Италию. Живя за границей, он пользовался такой известностью, что был избран профессором Римской, членом Флорентийской и Болонской академий. В 1762 г. по возвращении в Россию он получил звание академика. Но в России творческая судьба архитектора сложилась трагически.

В этот период Екатерина задумывает строительство в Кремле Большого Кремлевского дворца, и В.И. Баженов назначен его главным архитектором. Проект В.И. Баженова подразумевал реконструкцию всего Кремля. Это был, по сути, проект нового центра Москвы. В него входили царский дворец, Коллегии, Арсенал, Театр, площадь, задуманная наподобие античного форума, с трибунами для народных собраний. Сам Кремль благодаря тому, что Баженов решил продолжить три улицы проездами на территорию дворца, соединялся с улицами Москвы. В течение 7 лет В.И. Баженов разрабатывает проекты, готовится к строительству, но в 1775 г. Екатерина приказывает свернуть все работы (официально ― из-за нехватки средств, неофициально ― из-за негативного отношения к проекту общественности).

Проходит несколько месяцев, и В.И. Баженову поручается создание дворцово-паркового комплекса зданий в селе Черная Грязь (Царицыно) под Москвой, где Екатерина II решила построить свою загородную резиденцию. Через десять лет все основные работы были закончены. В июне 1785 г. Екатерина приезжает в Москву и осматривает царицынские постройки, затем в январе 1786 г. издает указ: дворец и все постройки сломать, а В.И. Баженова уволить без жалования и пенсии. "Это острог, а не дворец", - таков вывод императрицы. Легенда связывает слом дворца с его внешним гнетущим видом. Возведение нового дворца Екатерина поручила М.Ф. Казакову. Но и этот дворец не был завершен.

В 1784-1786 гг. В.И. Баженов для богатого помещика Пашкова построил усадьбу, которая известна как дом П.Е. Пашкова. Дом Пашкова расположен на откосе высокого холма, напротив Кремля, у впадения Неглинки в Москву-реку и представляет собой архитектурный шедевр эпохи классицизма. Усадьба состояла из жилого дома, манежа, конюшен, служебных и хозяйственных построек и церкви. Здание отличается античной строгостью и торжественностью с чисто московской узорчатостью.

Еще одним талантливым русским архитектором, работавшим в стиле классицизма, был М. Ф. Казаков (1738―1812). Казаков не был пенсионером и античные и ренессансные памятники изучал по чертежам и моделям. Большой школой для него была совместная работа с пригласившим его Баженовым над проектом Кремлевского Дворца. В 1776 г. Екатерина поручает М.Ф. Казакову составление проекта правительственного здания в Кремле - Сената. Участок, отведенный под здание Сената, был неудобной продолговатой треугольной формы, со всех сторон окруженный старыми строениями. Так здание Сената получило общий треугольный план. Здание имеет три этажа и сложено из кирпича. Центром композиции стал внутренний двор, в который вела вход-арка, увенчанная куполом. Миновав вход-арку, вошедший оказывался перед величественной ротондой, увенчанной могучим куполом. В этом светлом круглом здании и должен был заседать Сенат. Углы треугольного здания срезаны. Благодаря этому, здание воспринимается не как плоский треугольник, а как цельный массивный объем.

М.Ф. Казакову принадлежит также здание Дворянского собрания (1784―1787). Особенностью этого здания стало то, что в центре здания архитектор расположил Колонный зал, а вокруг него многочисленные гостиные и залы. Центральное пространство Колонного зала, предназначенного для торжественных церемоний, выделено коринфской колоннадой, а состояние праздничности усиливается сверканием многочисленных люстр и подсветкой потолка. После революции здание было отдано профсоюзам и переименовано в Дом Союзов. Начиная с похорон В.И. Ленина, Колонный зал Дома Союзов использовался в качестве траурного помещения для прощания с государственными деятелями и знаменитыми людьми. В настоящее время в Колонном зале проводятся общественные собрания и концерты.

Третий крупнейший зодчий второй половины XVIII в.― И. Е. Старов (1744―1808). Он учился сначала в гимназии при Московском университете, затем в Академии художеств. Самое значительное сооружение Старова ― Таврический дворец (1782―1789) - огромная городская усадьба Г.А. Потемкина, получившего за освоение Крыма титул Таврический. Основу композиции дворца составляет зал―галерея, разделяющая весь комплекс интерьеров на две части. Со стороны парадного входа ― это ряд помещений, примыкающих к восьмиугольному купольному залу. С противоположной же стороны открывается большой зимний сад. Экстерьер здания очень скромен, но он скрывает ослепительную роскошь интерьеров.

С 1780 г. в Петербурге работает итальянец Джакомо Кваренги (1744―1817). Его карьера в России сложилась очень успешно. Архитектурные творения в России представляют собой блестящее соединение русских и итальянских архитектурных традиций. Его вклад в русскую архитектуру заключался в том, что он вместе с шотландцем Ч. Камероном установил стандарты для архитектуры Петербурга того времени. Шедевром Кваренги стало здание Академии наук, построенное в 1783-1789 годах. Основной центр выделен восьмиколонным ионическим портиком, парадность которого усиливается благодаря типично петербургскому крыльцу с лестницей на два "всхода". В 1792-1796 гг. Кваренги строит Александровский дворец в Царском Селе, который стал его следующим шедевром. В Александровском дворце основным мотивом становится мощная колоннада коринфского ордера. Одной из замечательных построек Кваренги было здание Смольного института (1806―1808), который имеет четкую рациональную планировку в соответствии с требованиями учебного заведения . План его типичен для Кваренги: центр фасада украшен величественным восьмиколонным портиком, парадный двор ограничен крыльями здания и оградой.

В конце 70-х годов в Россию приехал архитектор Ч. Камерон (1743―1812), шотландец по происхождению. Воспитанный на европейском классицизме, он сумел почувствовать всю самобытность русской архитектуры и полюбить ее. Талант Камерона проявился главным образом в изысканных дворцово-парковых загородных ансамблях.

В 1777 г. у сына Екатерины Павла Петровича родился сын - будущий император Александр I. Обрадованная императрица подарила Павлу Петровичу 362 десятины земли вдоль реки Славянки - будущий Павловск. В 1780 г. созданием дворцово-паркового ансамбля Павловска занялся Ч. Камерон. В строительстве парка, дворца и парковых сооружений приняли участие выдающиеся архитекторы, скульпторы, художники, но первый период формирования парка под руководством Камерона был весьма значительным. Камерон заложил основы самого крупного и лучшего в Европе пейзажного парка в модном тогда английском стиле ― парка подчеркнуто естественного, пейзажного. После тщательных измерений им были проложены главные артерии дорог, аллей, тропинок, выделены места для рощ и полян. Живописные и уютные уголки соседствуют здесь с небольшими светлыми строениями, не нарушающими гармонии ансамбля. Подлинной жемчужиной творчества Ч. Камерона является Павловский дворец, который построен на высоком холме. Следуя российским традициям, архитектору удалось "вписать" архитектурные сооружения в живописную местность, объединить рукотворную красоту с естественным природным великолепием. Павловский дворец лишен вычурности, его окна с высокого холма спокойно смотрят не неспешно текущую речку Славянку.

Последний по времени зодчий XVIII в. В. Бренна (1747―1818) по праву считается любимым архитектором Павла и Марии Федоровны. После вступления на престол в 1796 г. Павел I смещает Ч. Камерона с поста главного архитектора Павловска и на его место назначает В. Бренну. Отныне Бренна руководит всеми постройками в Павловске, участвует во всех значительных постройках павловского времени.

Бренне Павел I доверил руководство работами во второй своей загородной резиденции ― Гатчине. Гатчинский дворец Бренны имеет скромный, даже аскетический спартанский вид, но внутреннее убранство величественно и роскошно. Одновременно начались работы в Гатчинском парке. На берегах озер и островов расположено большое количество павильонов, которые внешне выглядят очень просто, но их интерьеры великолепны: Павильон Венеры, Березовый домик (внешним видом напоминающий поленицу березовых дров), Порта Маска и Фермерский павильон.

Павел I решил в Петербурге построить дворец в своем вкусе - в духе военной эстетики. Проект дворца был разработан В.И. Баженовым, но в связи с его смертью, строительство дворца Павел I поручил В. Бренне. Павел всегда хотел жить там, где он родился. В 1797 г. на Фонтанке, на месте Летнего дворца Елизаветы Петровны (в котором родился Павел) состоялась закладка дворца в честь архангела Михаила ― покровителя небесного воинства ― Михайловского замка. Михайловский замок стал лучшим творением Бренны, которому он придал вид крепости. Внешний вид замка ― четырехугольник, обнесенный каменной стеной, с двух сторон вокруг дворца прорыты рвы. Попасть во дворец можно было через подъемные мосты, вокруг дворца в разных местах были размещены пушки. Первоначально наружный вид замка изобиловал украшениями: везде стояли мраморные статуи, вазы, фигуры. При дворце имелись обширный сад и плац, где в любую погоду проводились смотры и парады. Но в своем любимом замке Павел успел прожить только 40 дней. В ночь с 11 на 12 марта он был задушен. По кончине Павла I уничтожено было все то, что придавало дворцу характер крепости. Все статуи были переданы в Зимний дворец, рвы засыпаны землей. В 1819 г. заброшенный замок был передан Главному инженерному училищу, появилось его второе название ― Инженерный замок.

Скульптура . Во второй половине XVIII в. начинается настоящий расцвет русской скульптуры, который связан, прежде всего, с именем Ф. И. Шубина (1740―1805), земляка М.В. Ломоносова. Окончивший Академию с большой золотой медалью, Шубин уезжает в пенсионерскую поездку, сначала в Париж (1767-1770), а затем в Рим (1770-1772). За границей в 1771 г. не с натуры Шубин создал бюст Екатерины II, за который по возвращении на родину в 1774 г. получает звание академика.

Первое произведение Ф.И. Шубина после возвращения ― бюст А.М. Голицына (1773, ГРМ) ― одно из самых блестящих произведений мастера. В облике образованного вельможи читаются ум, властность, высокомерность, но в то же время и снисходительность, и привычка к осторожному "плаванию" на волнах переменчивой политической фортуны. В образе знаменитого полководца А. Румянцева-Задунайского за совсем не героической внешностью круглого лица со смешно вздернутым носом переданы черты сильной и значимой личности (1778, Гос. художественный музей, Минск).

Со временем интерес к Шубину угасает. Исполненные без прикрас, его портреты все меньше нравились заказчикам. В 1792 г. по памяти Шубин создает бюст М.В. Ломоносова (ГРМ, Академия наук). В лице великого русского ученого нет ни чопорности, ни вельможной надменности, ни излишней гордости. На нас смотрит чуть насмешливый человек, умудренный житейским опытом, проживший жизнь ярко и сложно. Живость ума, одухотворенность, благородство, в то же время ― грусть, разочарование, даже скепсис - вот основные качества, присущие великому русскому ученому, которого Ф.И. Шубин очень хорошо знал.

Шедевром портретного искусства Ф.И. Шубина является бюст Павла I (1798, ГРМ; 1800, ГТГ). Скульптору удалось передать всю сложность образа: надменность, холодность, болезненность, скрытность, но вместе с тем, страдание человека, с детства испытавшего всю жестокость венценосной матери. Работа Павлу I понравилась. Но заказов уже почти не было. В 1801 г. сгорели дом Ф.И. Шубина и мастерская с работами. В 1805 г. в нищете скульптор умер, его смерть осталась незамеченной.

В это же время в России работал французский скульптор Э.-М. Фальконе (1716-1791; в России ― с 1766 по 1778). Фальконе работал при дворе французского короля Людовика XV, затем в парижской Академии. В своих работах Фальконе следовал господствовавшей при дворе моде на рококо. Подлинным шедевром стала его работа "Зима" (1771). Облик сидящей девушки, олицетворяющей зиму и прикрывающей плавно спадающими складками одеяния, как снежным покровом, цветы у ног, полон тихой грусти.

Но Фальконе всегда мечтал о создании монументального произведения , воплотить эту мечту ему удалось в России. По совету Дидро Екатерина поручила скульптору создание конного памятника Петру I. В 1766 г. Фальконе прибыл в Петербург и начал работу. Он изобразил Петра I верхом на вздыбленном коне. Голову императора венчает лавровый венок - символ его славы и побед. Рука царя, указывающая на Неву, Академию наук и Петропавловскую крепость, символически обозначает главные цели его правления: просвещение, торговлю и военную мощь. Скульптура возвышается на постаменте в виде гранитной скалы весом 275 т. По предложению Фальконе на пьедестале выбита лаконичная надпись: "Петру первому Екатерина вторая". Открытие памятника состоялось в 1782 г., когда Фальконе уже не было в России. За четыре года до открытия памятника у Э.-М. Фальконе возникли разногласия с императрицей, и скульптор покинул Россию.

В творчестве замечательного русского скульптора М.И. Козловского (1753 ―1802) сочетаются черты барокко и классицизма. Он также был пенсионером в Риме, Париже. В середине 90-х годов по возвращении на родину начинается самый плодотворный период в творчестве Козловского. Главная тема его произведений ― из античности. С его произведений в русскую скульптуру пришли юные боги, амуры, прекрасные пастушки. Таковы его "Пастушок с зайцем" (1789, Павловский дворец-музей), "Спящий амур" (1792, ГРМ), "Амур со стрелой" (1797, ГТГ). В статуе "Бдение Александра Македонского" (вторая половина 80-х годов, ГРМ) скульптор запечатлел один из эпизодов воспитания воли будущим полководцем. Самым значительным и крупным произведением художника стал памятник великому русскому полководцу А.В. Суворову (1799―1801, Петербург). Памятник не имеет прямого портретного сходства. Это скорее обобщенный образ воина, героя, в военном костюме которого соединены элементы вооружения древнего римлянина и средневекового рыцаря. Энергией, мужеством, благородством веет от всего облика полководца, от его гордого поворота головы, изящного жеста, с которым он поднимает меч. Другим выдающимся произведением М.И. Козловского стала статуя "Самсон, раздирающий пасть льва" - центральная в Большом каскаде фонтанов Петергофа (1800―1802). Статуя была посвящена победе России над Швецией в Северной войне. Самсон олицетворял Россию, а лев ― побежденную Швецию. Мощная фигура Самсона дана художником в сложном развороте, в напряженном движении.

Во время Великой Отечественной войны памятник был похищен фашистами. В 1947 г. скульптор В.Л. Симонов воссоздал его на основании сохранившихся фотодокументов.

Живопись . Во второй половине XVIII в. в русской живописи появляется исторический жанр. Его появление связано с именем А.П. Лосенко. Он окончил Академию художеств, затем в качестве пенсионера был направлен в Париж. А.П. Лосенко принадлежит первое произведение из русской истории ― "Владимир и Рогнеда". В ней художник избрал тот момент, когда новгородский князь Владимир "испрашивает прощения" у Рогнеды, дочери полоцкого князя, на землю которого он пошел огнем и мечом, убил ее отца и братьев, а ее насильно взял в жены. Рогнеда театрально страдает, возведя глаза; Владимир также театрален. Но само обращение к русской истории было очень характерно для эпохи высокого национального подъема второй половины XVIII столетия.

Историческую тематику в живописи разрабатывал Г.И. Угрюмов (1764―1823). Основной темой его произведений стала борьба русского народа: с кочевниками ("Испытание силы Яна Усмаря", 1796-1797, ГРМ); с немецкими рыцарями ("Торжественный въезд в Псков Александра Невского после одержанной им над немецкими рыцарями победы", 1793, ГРМ); за безопасность своих границ ("Взятие Казани", 1797- 1799, ГРМ) и пр.

Наибольших успехов живопись второй половины XVIII в. достигает в жанре портрета. К самым замечательным явлениям русской культуры второй половины XVIII в. принадлежит творчество живописца Ф.С. Рокотова (1735/36―1808). Он происходил из крепостных крестьян, но получил вольную от своего помещика. Мастерство живописи он постигал на работах П. Ротари. Молодому художнику повезло, его покровителем стал первый президент Академии художество И.И. Шувалов. По рекомендации И.И. Шувалова Ф.С. Рокотов в 1757 г. получил заказ на мозаичный портрет Елизаветы Петровны (с оригинала Л. Токке) для Московского университета. Портрет имел такой успех, что Ф.С. Рокотов получает заказ на портреты великого князя Павла Петровича (1761), императора Петра III (1762). Когда на престол взошла Екатерина II, Ф.С. Рокотов был уже широко известным художником. В 1763 г. художник написал императрицу во весь рост, в профиль, среди красивой обстановки. Рокотов написал и другой портрет императрицы, поясной. Он очень понравился императрице, она считала, что он ― "из самых похожих". Екатерина портрет пожаловала Академии наук, где он находится и поныне. Вслед за царствующими особами портреты Ф.С. Рокотова пожелали иметь Орловы, Шуваловы. Порой он создавал целые галереи портретов представителей одного рода в различных его поколениях: Барятинских, Голицыных, Румянцевых, Воронцовых. Рокотов не стремится подчеркивать внешние достоинства своих моделей, главным для него внутренний мир человека. Среди работ художника выделяется портрет Майкова (1765). В облике крупного государственного чиновника за томной изнеженностью угадываются проницательность, иронический ум. Колорит портрета, построенный на сочетании зеленого и красного, создает впечатление полнокровности, жизненности образа.

В 1765 г. художник переезжает в Москву. Москва отличается большей свободой творчества, чем официальный Петербург. В Москве складывается особая, "рокотовская" манера живописи. Художник создает целую галерею прекрасных женских образов , среди которых самым замечательным является портрет А.П. Стуйской (1772, ГТГ). Стройная фигурка в легком серо-серебристом платье, высоко взбитые пудреные волосы, длинный локон, ниспадающий на грудь, утонченный овал лица с темными миндалевидными глазами - все сообщает загадочность и поэтичность образу молодой женщины. Изысканная колористика портрета - зеленовато-болотный и золотисто-коричневый, блекло-розовый и жемчужно-серый - усиливает впечатление загадочности. В XX в. поэт Н. Заболоцкий посвятил этому портрету замечательные стихи:

Ее глаза - как два тумана,

Полуулыбка, полуплач,

Ее глаза - как два обмана,

Покрытых мглою неудач.

Удачное воплощение образа А. Струйской в портрете послужило основой для легенды, согласно которой художник был неравнодушен к модели. На самом деле, имя избранницы С.Ф. Рокотова хорошо известно, а А.П. Струйская была счастлива в браке со своим мужем и была обыкновенной помещицей.

Еще одним величайшим художником XVIII столетия был Д.Г. Левицкий (1735―1822) ― создатель и парадного портрета и великий мастер камерного портрета. Он родился на Украине, но с рубежа 50-60-х годов начинается петербургская жизнь Левицкого, навсегда отныне связанная с этим городом и Академией художеств, в которой он многие годы руководит портретным классом.

В своих моделях он стремился подчеркнуть незаурядность, наиболее яркие черты. Одним из наиболее известных работ художника является парадный портрет П.А. Демидова (1773, ГТГ). Представитель известной семьи горнозаводчиков, П.А. Демидов был баснословным богачом, странным чудаком. На оригинальном по замыслу парадном портрете Демидов изображен стоящим в непринужденной позе на фоне колоннады и драпировок. Он стоит в пустынной торжественной зале, по-домашнему, в ночном колпаке и алом шлафроке, указывая жестом на свои забавы - лейку и горшок с цветами, любителем которых он был. В его наряде, в его позе ― вызов времени и обществу. Все смешано в этом человеке ― доброта, оригинальничанье, стремление реализоваться в науке. Левицкий смог сочетать черты экстравагантности с элементами парадного портрета: колонны, драпировка, пейзаж с видом на Воспитательный дом в Москве, на содержание которого Демидов жертвовал огромные суммы.

В начале 1770-х гг. Левицкий исполняет семь портретов воспитанниц Смольного института благородных девиц ― "смолянок" (все в ГРМ), славящихся своей музыкальностью. Эти портреты стали высшим достижением художника. В них с особой полнотой проявилось мастерство художника. Е.Н. Хованская, Е.Н. Хрущова, Е.И. Нелидова изображены в театральных костюмах во время представления ими изящной пасторали. В портретах Г.И. Алымовой и Е.И. Молчановой одна из героинь играет на арфе, другая показана сидящей рядом с научным прибором с книгой в руке. Помещенные рядом, эти портреты олицетворяли пользу «наук и художеств» для разумной, мыслящей личности.

Высшей точкой зрелого творчества мастера стал его знаменитый аллелогический портрет Екатерины II, законодательницы в храме Правосудия, повторенный художником в нескольких вариантах. Это произведение занимает особое место в русском искусстве. В нем воплотились высокие представления эпохи о граждансвенности и патриотизме, об идеальном правителе ― просвещенном монархе, неустанно пекущемся о благе своих подданных. Сам Левицкий так описывал свое произведение: «Средина картины представляет внутренность храма богини правосудия, перед которую, в виде Законодательницы, е.и.в., сжигая на алтаре Маковые цветы, жертвует драгоценным своим покоем для общего покоя».

В 1787 г. Левицкий оставляет преподавание и уходит из Академии художеств. Одним из поводов для этого послужило увлечение художника мистическими течениями, получившими достаточно широкое распространение в России конца XVIII в. и его вступление масонскую ложу. Не без влияния новых идей в обществе около 1792 г. был написан портрет друга Левицкого и его наставника в масонстве Н.И. Новикова (ГТГ). Удивительная, не свойственная героям портретов Левицкого живость и выразительность жеста и взгляда Новикова, фрагмент пейзажа на дальнем плане ― все это выдает попытку художника овладеть новым, более современным изобразительным языком, присущим уже иным художественным системам.

Еще одним замечательным художником этого времени был В. Л. Боровиковский (1757―1825). Он родился на Украине, в Миргороде, учился иконописи у отца. В 1788 г. В.Л. Боровиковский был привезен в Петербург. Он упорно учится, оттачивая вкус и мастерство, и вскоре стал признанным мастером. В 90-е годы он создает портреты, в которых в полной мере выражены черты нового направления в искусстве ― сентиментализма. Все "сентиментальные" портреты Боровиковского-это изображения людей в камерной обстановке, в простых нарядах с яблоком или цветком в руке. Лучшим из них является портрет М.И. Лопухиной. Его нередко называют высшим достижением сениментализма в русской живописи. С портрета смотрит молодая девушка. Ее поза непринужденна, простое платье свободно облегает стан, свежее лицо исполнено очарования и прелести. В портрете все в согласии, в гармонии друг с другом: тенистый уголок парка, васильки среди колосьев спелой ржи, увядающие розы, томный, чуть насмешливый взгляд девушки. В портрете Лопухиной художник смог показать подлинную красоту ― душевную и лирическую, присущую русским женщинам. Черты сентиментализма проявились у В.Л. Боровиковского даже в изображении императрицы. Теперь это не репрезентативный портрет "законодательницы" со всеми императорскими регалиями, а изображение обыкновенной женщины в шлафроке и чепце на прогулке в Царскосельском парке вместе со своей любимой собачкой.

В конце XVIII в. в русской живописи появляется новый жанр ― пейзаж. В Академии художеств был открыт новый, пейзажный, класс, и первым профессором пейзажного класса стал С. Ф. Щедрин. Он и стал родоначальником русского пейзажа. Именно Щедрин первым отработал композиционную схему пейзажа, которая надолго стала образцовой. И на ней С.Ф. Щедрин выучил не одно поколение художников. Расцвет творчества Щедрина приходился на 1790-е гг. Среди его работ наиболее известны серии видов Павловского, Гатчинского и Петергофского парков, виды Каменного острова. Щедрин запечатлел конкретные виды архитектурных сооружений, но главную роль отводил не им, а окружающей природе, с которой человек и его творения оказываются в гармоническом слиянии.

Ф. Алексеев (1753/54-1824) положил начало пейзажу города. Среди его работ 1790-х гг. особенно известны "Вид Петропавловской крепости и Дворцовой набережной" (1793) и "Вид Дворцовой набережной от Петропавловской крепости" (1794). Алексеев создает возвышенный и одновременно живой образ большого, величественного, индивидуального в своей красоте города, в котором человек чувствует себя счастливо и свободно.

В 1800 г. император Павел I дает Алексееву задание написать виды Москвы. Художник увлекся старой русской архитектурой. Он пробыл в Москве больше года и привез оттуда ряд картин и множество акварелей с видами московских улиц, монастырей, предместий, но главным образом ― разнообразные изображения Кремля. Эти виды отличаются большой достоверностью.

Работа в Москве обогатила мир художника, позволила по-новому взглянуть и на жизнь столицы, когда он возвратился туда. В его петербургских пейзажах усиливается жанровость. Набережные, проспекты, баржи, парусники заполняются людьми. Одна из лучших работ этого периода ― "Вид Английской набережной со стороны Васильевского острова" (1810-е годы, ГРМ). В ней найдена мера, гармоническое соотношение собственно пейзажа и архитектуры. Написанием этой картины завершилось складывание так называемого городского пейзажа.

Гравюра . Во второй половине века работают замечательные мастера―граверы. "Подлинным гением гравюры" был Е. П. Чемесов. Художник прожил всего 27 лет, от него осталось около 12 работ. Чемесов работал в основном в жанре портрета. Гравированный портрет развивается в конце столетия очень активно. Помимо Чемесова можно назвать Г.И. Скородумова, известного пунктирной гравюрой, создавшей особые возможности "живописной" трактовки (И. Селиванов. Портрет вел. кн. Александры Павловны с оригинала В.П. Боровиковского, меццо-тинто; Г.И. Скородумов. автопртрет, рисунок пером).

Декоративно-прикладное искусство . Во второй половине 18 века высокого художественного уровня достигла гжельская керамика ― изделия керамических промыслов Московской области, центром которых была бывшая Гжельская волость. В начале XVII в. крестьяне гжельских деревень стали выделывать из местной глины кирпич, однотонную светлую поливную посуду, игрушки. В конце XVII в. крестьяне освоили изготовление "муравленой", т.е. покрытой зеленоватой или коричневой глазурью. О гжельских глинах стало известно в Москве, и в 1663 г. царь Алексей Михайлович повелел начать исследование гжельских глин. В Гжель была послана специальная комиссия, в которую входили Афанасий Гребенщиков, владелец керамического завода в Москве и Д.И. Виноградов. Виноградов пробыл в Гжели 8 меяцев. Смешав оренбургскую глину с гжельской (черноземной), он получил настоящий чистый, белый порцелин (фарфор). В то же время гжельские мастера работали на заводах А. Гребенщикова в Москве. Они быстро освоили производство майолики, и начали изготавливать у себя квасники, кувшины, кружки, чашки, тарелки, украшенные орнаментальной и сюжетной росписью, исполненной зеленой, желтой, синей и фиолетово-коричневыми красками по белому полю. С конца XVIII в. в Гжели происходит переход от майолики к полуфаянсу. Меняется и роспись изделий ― от многоцветной, характерной для майолики, к одноцветной росписи синей (кобальтом). Гжельская посуда была широко распространена по всей России, в Средней Азии, на Ближнем Востоке. В период расцвета гжельской промышленности работало око 30 фабрик по производству посуды. Среди известных фабрикантов были братья Бармины, Храпунов-новый, Фомин, Тадин, Рачкины, Гуслины, Гусятниковы и др.

Но самыми удачливыми были братья Терентий и Анисим Кузнецовы. Их фабрика возникла в начале XIX в. в деревне Ново-Харитоново. От них династия продолжала семейное дело до революции, покупая все новые и новые заводы и фабрики. Во второй половине XIX в. происходит постепенное исчезновение гжельского промысла с ручной формовкой и росписью, остаются только крупные фабрики. С начала 1920 г. возникают отдельные гончарные мастерские, артели. Подлинное возрождение гжельского производства начинается в 1945 г. Была принята одноцветная синяя подглазурная (кобальтом) роспись.

В 1766 году в селе Вербилки близ Дмитрова под Москвой обрусевший англичанин Франс Гарднер основал лучший из частных фарфоровый завод. Он утвердил свой престиж первого среди частных фарфоровых производств, создав в 1778―1785 г. по заказу Екатерины II четыре великолепных орденских сервиза, отличающихся чистотой и строгостью декора. Завод также выпускал фигурки персонажей итальянской оперы. Начало XIX в. знаменовало новый этап в развитии гарднеровского фарфора. Художники завода отказались от прямого подражания европейским образцам и попытались найти свой собственный стиль. Огромную популярность приобрели гарднеровские чашки с портретами героев Отечественной войны 1812 г. В 1820 г. началось производство жанровых статуэток, изображающих народные типы по рисункам К.А. Зеленцова из журнала "Волшебный фонарь". Это были мужики и бабы, занятые привычной крестьянской работой, крестьянские детишки, городской трудовой люд - сапожники, дворники, торговцы-разносчики. Этнографически точно делались фигурки народов, населяющих Россию. Статуэтки Гарднера стали зримой иллюстрацией истории России. Ф.Я. Гарднер нашел свой стиль изделий, в котором ампирные формы сочетались с жанровостью мотивов и цветовой насыщенностью декора в целом. С 1891 г. завод принадлежал М.С. Кузнецову. После Октябрьской революции завод стал называться Дмитровским фарфоровым заводом, а с 1993 г. ― "Фарфор Вербилок".

Федоскинская миниатюра . В конце XVIII в. в подмосковном селе Федоскино сложился вид русской лаковой миниатюрной живописи масляными красками на папье-маше. Федоскинская миниатюра возникла благодаря одной вредной привычке, которая была распространена в XVIII веке. В те давние времена было очень модно нюхать табак, причем этим занимались все: знать, простолюдины, мужчины, женщины. Табак хранили в табакерках из золота, серебра, черепаховой кости, фарфора и других материалов. И вот в Европе стали делать табакерки из прессованного картона, пропитанного растительным маслом и просушенного при температуре до 100°C. Этот материал стали называть папье-маше (жеваная бумага). Табакерки покрывали черным грунтом и черным лаком, в росписи использовали классические сюжеты. Такие табакерки были очень популярны в России, поэтому в 1796 году в сельце Данилково в 30 км от Москвы, купец П.И. Коробов начал производство круглых табакерок, которые украшали наклеенными на их крышки гравюрами. Гравюры покрывали прозрачным лаком. С 1819 года фабрикой владел зять Коробова П.В. Лукутин. Вместе со своим сыном А.П. Лукутиным он расширил производство, организовал обучение русских мастеров, при нем производство перевели в село Федоскино. Федоскинские мастера табакерки, бисерницы, шкатулки и другие изделия стали украшать живописными миниатюрами , выполненными масляными красками в классической живописной манере. На лукутинских изделиях XIX века в технике масляной живописи выполнены виды Московского Кремля и других архитектурных памятников, сцены из народной жизни . Особенно были популярны катания на тройках, гуляния или крестьянские пляски, чаепития за самоваром. Благодаря творчеству русских мастеров, лукутинские лаки приобрели самобытность и национальный колорит, как в сюжетах, так и в технологии. Федоскинская миниатюра исполняется масляными красками в три - четыре слоя - последовательно выполняются замалевок (общий набросок композиции), пропись или перемалевка (более детальная проработка), лессировка (моделирование изображения прозрачными красками) и бликовка (завершение произведения светлыми красками, передающими блики на предметах). Оригинальной федоскинской техникой является "письмо по сквозному": на поверхность перед росписью наносится светоотражающий материал - металлический порошок, поталь или перламутр. Просвечивая сквозь прозрачные слои лессировочных красок, эти подкладки придают изображению глубину, удивительный эффект свечения. Кроме табакерок на фабрике изготавливались шкатулки, очешники, игольницы, обложки для семейных альбомов, чайницы, пасхальные яйца, подносы и многое другое. Изделия федоскинских миниатюристов были очень популярны не только в России, но и за ее пределами.

Таким образом, во второй половине XVIII века ― в век «Разума и Просвещения» в России была создана неповторимая, во многом уникальная художественная культура . Этой культуре была чужда национальная ограниченность и замкнутость. Она с удивительной легкостью впитала и творчески переработала все ценное, что было создано трудом художников других стран. Родились новые виды и жанры искусства, новые художественные направления, яркие творческие имена.

А.В.Чекмарёв

Троицкий собор

Александро-Невской лавры

как иконографический образец

Часть 2. Новая святыня столицы

Статья опубликована в сборнике "Санкт-Петербург и архитектура России. Архитектура в истории русской культуры". Вып. 7. М., 2007. С. 317-362.

Троицкий собор Александро-Невской лавры. Западный фасад. Фото начала 20 века

Елизаветинская эпоха выдвинула новые идеалы храмовой архитектуры. В облике Спасо-Преображенского собора в столице, имевшего значение памятника восшествию императрицы на престол, была реанимирована идея традиционного русского пятиглавия. Соединение национального «греческого» типа храма с принципами барокко породило целую группу сооружений в творчестве П.А.Трезини и Ф.Б.Растрелли, возведенных по заказам самой императрицы и людей из ее окружения. На этом фоне православного ренессанса отчетливее проявилась инородность недоделанного швертфегеровского собора. Петровский радикализм в отношении исконных православных символов явно не находил поддержки при дворе Елизаветы, чтившей религиозные традиции. Однако идея полного отказа от Троицкого собора в его прежнем виде оформилась, вероятно, не сразу. Разборка поначалу рассматривалась вынужденной технической мерой. Есть основания полагать, что впоследствии планировалось отстроить собор заново в тех же формах, с некоторыми незначительными поправками. Иначе трудно объяснить появление в 1748 г. гравюры Г.Качалова (по рисунку М.Махаева) с видом Александро-Невского монастыря, выполненной по заказу архимандрита Феодосия.

Вид Александро-Невского монастыря. Рисунок М.И. Махаева. 1747 г.

Св. Александр Невский (с панорамой Александро-Невского монастыря). икона 1740-х гг. ОИРК ГЭ

Несколько неожиданно видеть прямую реплику Троицкого собора в церковных заказах самой императрицы Елизаветы. 1752 годом датируется оставшийся неосуществленным проект церкви Воскресения Словущего для царской усадьбы в Покровском-Рубцове под Москвой.

Авторство его связывается с Ф.-Б.Растрелли, выполнявшим другие работы для этой резиденции, а сам чертеж принадлежит «архитекторскому ученику Полицмейстерской канцелярии» Василию Заболоцкому.

Проект церкви Воскресения Словущего в дворцовом селе Покровское-Рубцово. Чертеж В. Заболоцкого. 1752 г. ГНИМА им. А.В. Щусева

Предложенный храм и в планировочном, и в объемном решении повторяет швертфегеровский образец, только в уменьшенном и упрощенном виде. Редкость этого проекта на фоне елизаветинской храмовой архитектуры объяснима только одним обстоятельством - почитанием дочерью личности отца и, как следствием, связанных с ним символов. Одним из них, без сомнения, являлся Троицкий собор Александро-Невского монастыря. Все это доказывает, что приговоренный еще в начале 1740-х гг. и к тому же подчеркнуто новаторский по архитектуре храм довольно долго сохранял свою актуальность. Культ почитания первого императора уже тогда придал странному для русского восприятия сооружению мемориальный характер. Тем не менее, к 1755 г. собор был разобран. При Елизавете до его возобновления дело так и не дошло.

Кроме рассмотренных примеров известен лишь один проект двухколоколенного храма в русской архитектуре доекатерининского периода. Выполненный П.А.Трезини в 1751 г. для подворья Троице-Сергиевой лавры в Петербурге, он стремился компромиссно увязать тип двухколоколенного храма, идущий от римской церкви Сант-Аньезе К.Борромини, с русским пятиглавием основного объема.

Проект двухколоколенного храма для Фонтанного подворья Троице-Сергиевой лавры в Санкт-Петербурге. Чертеж П.А. Трезини. 1751 г.

Этот и, возможно, существовавшие другие замыслы, лежащие за пределами основной линии русского храмостроения и не имевшие поддержки в идеологически значимых инициативах Петра Великого, не оставили в отечественной архитектуре ни устойчивой традиции, ни даже самих реализованных памятников. Также следует констатировать, что прививка двухбашенной типологии к православному храмостроительству, дважды предпринятая в столичных соборах самим Петром, отозвалась лишь слабым эхом. Отсутствие аналогичных проектов и построек после 1752 г. подтверждает почти полное исчезновение этой архитектурной темы в России. Однако сила авторитета св. Александра Невского и Петра Великого, помноженная на политические идеи императрицы Екатерины II , позволила возродить тип православного двухколоколенного храма, причем, снова в облике Троицкого собора главной столичной обители. И эта третья по счету прививка оказалась самой успешной.

Мысль о достройке Александро-Невского монастыря возникла у Екатерины II уже в 1763 г. В начале 1764 г. настоятель архиепископ Гавриил подал на высочайшее рассмотрение записку «о строении Александро-Невского монастыря, что в нем по мнению архиерейскому надлежит вновь построить и что от прежняго строения для прочности и удобности к житью исправить». На первое место Гавриил ставил вопрос о постройке соборной церкви. Разработка проекта нового соборабыла поручена почти всем крупным архитекторам Петербурга - Ж.-Б.Валлен-Деламоту, Ю.М.Фельтену, А.Ф.Висту и другим. К сожалению, представленные тогда чертежи неизвестны, ни один не получил утверждения, а строительство храма было надолго отложено. Какой собор хотела видеть императрица, остается загадкой. Однако одна деталь в условиях заказа позволяет говорить о принадлежности его к двухколоколенной типологии. Здание должно было возводиться на старых фундаментах (с их укреплением), то есть повторять размеры и структуру разобранного храма Швертфегера.

Воссоздание собора символически обозначало преемственность новой власти петровским начинаниям, выраженную позднее в многозначительном тезисе Екатерины: «Начатое завершает». Возврат к утвержденному лично Петром облику столичной святыни на фоне скорого свертывания строительства Смольного монастыря (главного церковного проекта предшествовавшего царствования) можно истолковать и в качестве укора покойной Елизавете, при которой словно «распалась связь времен» и произошел откат к допетровским принципам. Екатерине II в силу ее происхождения и воспитания они были чужды, и петровская эпоха (выраженная в том числе и в архитектурных символах) стала для нее на первых порах главным ориентиром в русской истории. Показательно восстановление в 1760-х гг. в прежнем виде Петропавловского собора, сгоревшего после попадания в него молнии в 1756 г. Несмотря на наличие разнообразных проектов, сохраняющих общую композицию здания, но модернизирующих его архитектурные формы, облик собора максимально приблизили к первоначальному. В русле «архитектурного наследования» первому императору лежит и екатерининский замысел Троицкого собора Александро-Невского монастыря. В середине 1770-х гг., когда его снова решили реализовать, концепция обогатилась рядом новых актуальных идей, возникших в рамках т.н. «греческого проекта».

В 1774 г. проектирование Троицкого собора было поручено И.Е.Старову, известному императрице по работам в имениях ее внебрачного сына А.Г.Бобринского. Спустя два года, 26 февраля 1776 г., проект и смета были высочайше утверждены, а еще через два года храм торжественно заложили. Церемония состоялась 30 августа 1778 г., в день празднования перенесения Петром Великим мощей Александра Невского. Кроме императрицы присутствовали великий князь Павел Петрович с супругой и многочисленная свита. Крышу возведенного по случаю павильона украшал вензель Александра Невского с сиянием и короной. В основание храма государыней была положена в серебряном ковчежце частица мощей апостола Андрея Первозванного, небесного патрона Российской империи . Под руководством Старова изготовили деревянную модель, позволившую детально представить будущее здание.

Вид Александро-Невской лавры. Раскрашенная гравюра И.А. Иванова. Начало 19 в.

Модель Троицкого собора. НИМРАХ

Сам собор вчерне выстроили к 1786 г. Его освящение состоялось 30 августа 1790 г. в присутствии Екатерины и всей императорской фамилии.

Примечательно, что Старов не был стеснен необходимостью вписаться в размеры предыдущей постройки, его храм стоит на новых фундаментах. Это вновь подтверждает отнюдь не утилитарный характер повторения двухбашенности. Императрица воспроизвела идущую от Петра базиликальную схему с двухколоколенной папертью, наполнив архитектурный образ новым содержанием. Прямое следование петровским заветам соединилось здесь с качественно новым звучанием римской темы.

Геополитические планы покорения Османской империи и освобождения православных балканских народов имели целью воссоздание Византии - второго Рима. Грандиозный замысел отозвался в екатерининской архитектуре целым рядом проектов и построек, образно выражавших новую миссию русской короны. Прозрачные аллюзии (не только смысловые, но и чисто архитектурные), указующие на преемственность России от второго Рима - Царьграда (и далее - от Древней Эллады), легли в основу самого, пожалуй, хрестоматийного ансамбля «греческого проекта» - города Софии в Царском Селе с его одноименным собором. Тесную связь с этой идеологической программой обнаруживают также собор Св. Иосифа в Могилеве, новая загородная резиденция Пелла, царскосельские термы с Камероновой галерей и другие замыслы императрицы. Сюда органично встраивается и Троицкий собор Александро-Невского монастыря, чей образ напрямую апеллировал к первому Риму, стоящему у истоков имперской идеи и европейского христианства.

Ассоциации с римским собором Св. Петра, опосредовано присутствовавшие и в первом швертфегеровском проекте, теперь усилились. Классицизм с его опорой на наследие античности и Ренессанса придал сходству большую конкретику - в общем купольном силуэте, в использовании ордера и оформлении интерьера. Это привело к заметному смещению акцентов в композиции здания - доминирование многоярусных барочных колоколен сменилось в замысле Старова главенством купола при относительно низких башнях. Намек на прославленный римский прототип здесь очевиден, тем более что в претендующем на роль столицы просвещенной Европы Петербурге тема осеняющего град монументального купола до того не была представлена. Этим он проигрывал не только «вечному городу», но и другим столицам - Лондону с его собором Св. Павла, Парижу с собором Инвалидов, Вене с Карлскирхе. Купольная базилика, вознесшаяся над Невским монастырем, организующая панораму комплекса с реки, вновь подчеркнула включенность России в ход европейской истории, в том числе и архитектурной. Город обретал знаковый символ, важный для имперской идеологии и утверждения классического архитектурного стиля. По словам исследователей творчества Старова, собор «был самым значительнымпо монументальности культовым сооружением в столице и до постройки Казанского собора Воронихиным и Исаакиевского собора Монферраном не имел соперников». Важно, что оба упомянутых здесь храма существенно развили римскую тему в Петербурге, начатую так отчетливо именно Троицким лаврским собором.

См.: Т.П.Федотова. К проблеме пятиглавия в архитектуре барокко первой половины 18 века // Русское искусство барокко. Материалы и исследования. Под ред. Т.В.Алексеевой. М., 1977. С.70-87.

При постановлении о разборке Троицкого собора Сенатом было указано «соборную церковь на том ли месте и по прежнему ль плану и фасаду по модели строить, о том доклад учинить Ея Императорскому Величеству от Сената, и когда о том указ получен будет, тогда, что всей суммы будет на то строение потребно, о том подать в Сенат из Канцелярии от строений доношение, по которому об отпуске денег и определение будет учинено» (Свято-Троицкая Александро-Невская лавра. Кн.2. С.86).

Заказ в Академию наук на изготовление гравюры был получен от архиепископа Феодосия в апреле 1747 г. Вначале Э.Гриммелем был исполнен рисунок с изображением собора по проекту Д.Трезини. Феодосием было указано «соборную церковь внесть по нынешнему строению». В июле 1747 г. М.Махаев исполнил новый вариант уже с видом Троицкого собора Т.Швертфегера. По нему Г.А.Качаловым в 1748 г. была сделана гравюра, изображающая св. Александра Невского и его брата Федора с находящейся у их ног панорамой Александро-Невского монастыря. См.: М.А.Алексеева. Михайло Махаев. Мастер видового рисунка 18 века. СПб., 2003. С.64-67.

А.Г.Побединская. Черты барокко в русской иконописи 18-19 веков (по материалам собрания ОИРК) // Русское искусство барокко. Новые материалы и исследования. Сборник статей. СПб., 1998. С.111-126. Зодчие Москвы времени барокко и классицизма. (1700-1820-е годы). Сост. А.В.Крашенинников. М., 2004. С. 95.

На южном щите выполненной по заказу Елизаветы Петровны раки св. Александра Невского есть надпись: «Державнейшая Елизавета, отеческого ко святым почитания подражательница, к нему благочестием усердствуя, сию мужества и святости его делами украшенную раку из первообретенного при ее благословенной державе серебра сооружить благоволила в лето 1750» (Свято-Троицкая Александро-Невская лавра. Кн.2. С.195.

Первоначальные предположения о том, что это варианты проекта католической церкви на Невском проспекте, опровергнуты в кн: А.Н.Петров. С.И.Чевакинский и петербургская архитектура середины 18 века // Русская архитектура первой половины 18 века. Исследования и материалы. По ред. И.Э.Грабаря. М., 1954. С.362-363; Г.И.Вздорнов. Архитектор Пьетро Антонио Трезини и его постройки // Русское искусство 18 века. Материалы и исследования. Под ред. Т.В.Алексеевой. М., 1968. С.81-82.

Колокольня собора пострадала от грозы 30 апреля 1756 г. До смерти Елизаветы Петровны восстановление собора так и не началось. В 1765 г. Екатериной II велено было реконструировать собор в соответствии с новым проектом. Свои предложения представили Чевакинский, Валлен-Деламот, Ринальди, Фельтен, Волков, Вист. Однако ни один из проектов не был утвержден, и 21 августа 1766 г. последовало распоряжение императрицы восстановить колокольню «точно так, какова прежде была». Работы завершились в 1780 г. См.: Е.Н.Элькин. Восстановление Петропавловского собора после пожара 1756 года // Краеведческие записки. Исследования и материалы. Вып.2… С.87-112.

См.: Д.О.Швидковский. Архитектура и политика в эпоху Екатерины II // Архитектура в истории русской культуры. Вып.3. Желаемое и действительное. М., 2001. С.99-108; Е.И.Кириченко. «Греческий проект» Екатерины II в архитектурном пространстве Российской империи //18 век - ассамблея искусств… С.244-260; Е.И.Кириченко. Греческий проект Екатерины II в пространстве российских столиц и их окрестностей //Архитектура в истории русской культуры. Вып.3. Желаемое и действительное. С.109-123.

Глава «Искусство России. Архитектура». Раздел «Искусство 18 века». Всеобщая история искусств. Том IV. Искусство 17-18 веков. Автор: И.М. Шмидт; под общей редакцией Ю.Д. Колпинского и Е.И. Ротенберга (Москва, Государственное издательство «Искусство», 1963)

Восемнадцатый век - время замечательного расцвета русского зодчества. Продолжая; с одной стороны, свои национальные традиции, русские мастера в этот период стали активно осваивать опыт современной им западноевропейской архитектуры, перерабатывая ее принципы применительно к конкретно-историческим потребностям и условиям своей страны. Они во многом обогатили мировую архитектуру, внеся в ее развитие неповторимые черты.

Для русского зодчества 18 в. характерно решительное преобладание светской архитектуры над религиозной, широта градостроительных планов и решений. Воздвигалась новая столица - Петербург, по мере укрепления государства расширялись и перестраивались старые города.

Указы Петра I содержали конкретные распоряжения, касающиеся архитектуры и строительного дела. Так, специальным его приказом предписывалось выводить фасады вновь строящихся зданий на красную линию улиц, в то время как в древнерусских городах дома часто располагались в глубине дворов, за различными хозяйственными постройками.

По ряду своих стилевых особенностей русская архитектура первой половины 18 в. несомненно может быть сравнима с господствующим в Европе стилем барокко.

Тем не менее прямую аналогию здесь проводить нельзя. Русское зодчество - особенно петровского времени - обладало значительно большей простотой форм, чем было свойственно стилю позднего барокко на Западе. По своему идейному содержанию оно утверждало патриотические идеи величия русского государства.

Одно из примечательнейших сооружений начала 18 в.- здание Арсенала в Московском Кремле (1702-1736; архитекторы Дмитрий Иванов, Михаил Чоглоков и Кристоф Конрад). Большая протяженность здания, спокойная гладь стен с редко расставленными окнами и торжественно-монументальное оформление главных ворот явно свидетельствуют о новом направлении в архитектуре. Совершенно уникально решение небольших спаренных окон Арсенала, имеющих полуциркульное завершение и огромные наружные откосы наподобие глубоких ниш.

Новые веяния проникали и в культовую архитектуру. Ярким примером тому является церковь архангела Гавриила, более известная под названием Меншиковой башни. Она была построена в 1704-1707 гг. в Москве, на территории усадьбы А. Д. Меншикова у Чистых прудов, архитектором Иваном Петровичем Зарудным (умер в 1727 г.). До пожара 1723 г. (возникшего в результате удара молнии) Меншикова башня - как и построенная вскоре колокольня Петропавловского собора в Петербурге - была увенчана высоким деревянным шпилем, на конце которого находилась золоченая медная фигура архангела. По высоте эта церковь превосходила колокольню Ивана Великого в Кремле (Существующая ныне своеобразной формы легкая, удлиненная глава этой церкви была сделана уже в начале 19 в. Восстановление церкви относится к 1780 году.).

Меншикова башня представляет собой характерную для русского церковного зодчества конца 17 в. композицию из нескольких ярусов - «восьмериков» на «четверике». В то же время по сравнению с 17 в. здесь ясно намечаются новые тенденции и используются новые архитектурные приемы. Особенно смелым и новаторским было использование в церковном сооружении высокого шпиля, столь успешно применявшегося затем петербургскими архитекторами. Характерно обращение Зарудного к классическим приемам ордерной системы. В частности, с большим художественным тактом введены необычные для древнерусского зодчества колонны с коринфскими капителями. И уже совсем смело - мощные волюты, фланкирующие главный вход в храм и придающие ему особенную монументальность, своеобразие и торжественность.

Зарудным были созданы также деревянные триумфальные ворота в Москве - в честь Полтавской победы (1709) и заключения Ништадтского мира (1721). Начиная с петровского времени воздвижение триумфальных арок стало нередким явлением в истории русской архитектуры. Как деревянные, так и постоянные (каменные) триумфальные ворота обычно богато украшались скульптурой. Эти сооружения были памятниками воинской славы русского народа и во многом способствовали декоративному оформлению города.

С наибольшей наглядностью и полнотой новые качества русского зодчества 18 в. проявлялись в архитектуре Петербурга. Новая русская столица была заложена в 1703 г. и строилась необычайно быстро.

С архитектурной точки зрения Петербург представляет особый интерес. Это единственный столичный город Европы, который целиком возник в 18 веке. В облике его нашли яркое отражение не только своеобразные направления, стили и индивидуальные дарования архитекторов 18 столетия, но и прогрессивные принципы градостроительного мастерства того времени, в частности планировки. Помимо блестяще решенной «трехлучевой» планировки центра Петербурга высокое градостроительное искусство проявилось в создании законченных ансамблей, в великолепной застройке набережных. Нерасторжимое архитектурно-художественное единство города и его водных артерий с самого начала представляло собой одно из важнейших достоинств и своеобразнейшую красоту Петербурга. Сложение архитектурного облика Петербурга первой половины 18 в. связано в основном с деятельностью архитекторов Д. Трезини, М. Земцова, И. Коробова и П. Еропкина.

Доменико Трезини (ок. 1670-1734) был одним из тех архитекторов-иностранцев, которые, приехав в Россию по приглашению Петра I, оставались здесь на долгие годы, а то и до конца своей жизни. Имя Трезини связано со многими сооружениями раннего Петербурга; ему принадлежат «образцовые», то есть типовые проекты жилых домов, дворцов, храмов, различных гражданских сооружений.

Трезини работал не один. Вместе с ним трудилась группа русских архитекторов, роль которых в создании ряда сооружений была чрезвычайно ответственна. Лучшим и наиболее значительным творением Трезини является знаменитый Петропавловский собор, построенный в 1712-1733 гг. В основу сооружения положен план трехнефной базилики. Самая примечательная часть собора - его устремленная вверх колокольня. Так же как Меншикова башня Зарудного в своем первоначальном виде, колокольня Петропавловского собора увенчана высоким шпилем, завершенным фигурой ангела. Горделивый, легкий взлет шпиля подготовлен всеми пропорциями и архитектурными формами колокольни; продуман постепенный переход от собственно колокольни к «игле» собора. Колокольня Петропавловского собора была задумана и осуществлена как архитектурная доминанта в ансамбле строящегося Петербурга, как олицетворение величия русского государства, утвердившего на берегах Финского залива свою новую столицу.

В 1722-1733 гг. создается другое широко известное сооружение Трезини - здание Двенадцати коллегий. Сильно вытянутое в длину, здание имеет двенадцать секций, каждая из которых оформлена как относительно небольшой, но самостоятельный дом со своим перекрытием, фронтоном и входом. Излюбленные Трезини строгие пилястры в данном случае используются для объединения двух верхних этажей здания и подчеркивают мерный, спокойный ритм членений фасада Горделивый, стремительный взлет колокольни собора Петропавловской крепости и спокойная протяженность здания Двенадцати коллегий - эти прекрасные архитектурные контрасты осуществлены Трезини с безупречным тактом выдающегося мастера.

Большинству произведений Трезини свойственны сдержанность и даже строгость в архитектурном решении зданий. Это особенно заметно рядом с декоративной пышностью и богатым оформлением сооружений середины 18 столетия.

Многообразной была деятельность Михаила Григорьевича Земцова (1686-1743), работавшего вначале у Трезини и своим дарованием обратившего на себя внимание Петра I. Земцов участвовал, как видно, во всех крупных работах Трезини. Он завершил постройку здания Кунсткамеры, начатой архитекторами Георгом Иоганном Маттарнови и Гаэтано Кьявери, построил церкви Симеона и Анны, Исаакия Далматского и ряд других сооружений Петербурга.

Петр I придавал большое значение регулярной застройке города. Для разработки генерального плана Петербурга был приглашен в Россию известный французский архитектор Жан Батист Леблон. Однако составленный Леблоном генеральный план Петербурга имел ряд очень существенных недостатков. Архитектор не учитывал естественного развития города, и его план в значительной мере страдал абстрактностью. Проект Леблона был лишь частично осуществлен в планировке улиц Васильевского острова. Русские архитекторы внесли много существенных коррективов в его планировку Петербурга.

Видным градостроителем начала 18 века был архитектор Петр Михайлович Еропкин (ок. 1698-1740), давший замечательное решение трехлучевой планировки Адмиралтейской части Петербурга (включая Невский проспект). Проводя большую работу в образованной в 1737 г. «Комиссии о санкт-петербургском строении», Еропкин ведал застройкой и других районов города. Его деятельность оборвалась самым трагическим образом. Архитектор был связан с группой Волынского, выступавшей против Бирона. В числе других видных членов этой группы Еропкин был арестован и в 1740 г. предан казни.

Еропкин известен не только как архитектор-практик, но и как теоретик. Им были переведены на русский язык труды Палладио, а также начата работа над научным трактатом «Должность архитектурной экспедиции». Последняя работа, касающаяся основных вопросов русского зодчества, не была им закончена; после его казни этот труд завершили Земцов и И. К. Коробов (1700-1747) - создатель первого каменного здания Адмиралтейства. Увенчанная высоким тонким шпилем, перекликающимся со шпилем Петропавловского собора, башня Адмиралтейства построенная Коробовым в 1732-1738 гг., стала одним из важнейших архитектурных ориентиров Петербурга.

Определение архитектурного стиля первой половины 18 в. вызывает обычно немало споров среди исследователей русского искусства. И действительно, стиль первых десятилетии 18 в. складывался сложно и зачастую очень противоречиво. В его формировании участвовал в несколько видоизмененном и более сдержанном по форме виде стиль западноевропейского барокко; сказывалось и воздействие голландской архитектуры. В той или другой степени давало себя знать и воздействие традиций древнерусской архитектуры. Отличительной чертой многих первых построек Петербурга была суровая утилитарность и простота архитектурных форм. Неповторимое своеобразие русского зодчества первых десятилетий 18 в. заключается, однако, не в сложном и подчас противоречивом переплетении архитектурных стилей, а прежде всего в градостроительном размахе, в жизнеутверждающей мощи и в величии сооружений, воздвигаемых в этот важнейший для русской нации период.

После смерти Петра I (1725) предпринятое по его указаниям широкое гражданское и промышленное строительство отходит на второй план. Начинается новый период в развитии русской архитектуры. Лучшие силы архитекторов направлялись теперь на дворцовое строительство, принявшее необыкновенный размах. Примерно с 1740-х гг. утверждается отчетливо выраженный стиль русского барокко.

В середине 18 столетия разворачивается широкая деятельность Варфоломея Варфоломеевича Растрелли (1700-1771), сына известного скульптора К.-Б. Растрелли. Творчество Растрелли-сына целиком принадлежит русскому искусству. Его творчество отразило возросшую мощь Российской империи, богатство высших придворных кругов, которые были основными заказчиками великолепных дворцов, созданных Растрелли и возглавляемым им коллективом.

Большое значение имела деятельность Растрелли по перестройке дворцово-паркового ансамбля Петергофа. Место для дворца и обширного садово-паркового ансамбля, получившего впоследствии название Петергоф (ныне Петродворец), было намечено в 1704 г. самим Петром I. В 1714-1717 гг. строились Монплезир и каменный Петергофский дворец по проектам Андреаса Шлютера. В дальнейшем в работу включается несколько архитекторов, в том числе Жан Батист Леблон - основной автор планировки парка и фонтанов Петергофа и И. Браунштейн - строитель павильонов «Марли» и «Эрмитаж».

Ансамбль Петергофа с самого начала был задуман как один из крупнейших в мире ансамблей садово-парковых сооружений, скульптуры и фонтанов, соперничающий с Версалем. Великолепный по своей цельности замысел объединил в одно неразрывное целое Большой каскад и обрамляющие его грандиозные лестничные спуски с Большим гротом в центре и возвышающимся над всем дворцом.

Не касаясь в данном случае сложного вопроса авторства и истории строительства, которое проводилось после скоропостижной смерти Леблона, следует отметить установку в 1735 г. центральной по композиционной роли и по идейному замыслу скульптурной группы «Самсон, разрывающий пасть льву» (авторство точно не установлено), чем завершился первый этап создания крупнейшего из регулярных парковых ансамблей 18 века.

В 1740-х гг. начался второй этап строительства в Петергофе, когда была предпринята грандиозная перестройка Большого Петергофского дворца архитектором Растрелли. Сохранив некоторую сдержанность решения старого Петергофского дворца, характерную для стиля петровского времени, Растрелли все же значительно усилил его декоративное оформление в стиле барокко. Особенно сильно Это проявилось в оформлении заново пристроенных к дворцу левого крыла с церковью и правого (так называемого Корпуса под гербом). Заключительный из основных этапов строительства Петергофа относится уже к концу 18 - самому началу 19 в., когда к делу были привлечены архитектор А. Н. Воронихин и целая плеяда выдающихся мастеров.русской скульптуры, включая Козловского, Мартоса, Шубина, Щедрина, Прокофьева.

В целом первые проекты Растрелли, относящиеся к 1730-м гг., в значительной мере еще близки к стилю петровского времени и не поражают той роскошью

и помпезностью, которые проявляются в его наиболее прославленных творениях - Большом (Екатерининском) дворце в Царском Селе (ныне г. Пушкин), Зимнем дворце и Смольном монастыре в Петербурге.

Приступив к созданию Екатерининского дворца (1752-1756), Растрелли не возводил его целиком заново. В композицию своего грандиозного здания он умело включил уже имевшиеся дворцовые сооружения архитекторов Квасова и Чевакинского. Эти сравнительно небольшие корпуса, сообщающиеся между собой одноэтажными галереями, Растрелли объединил в одно величественное здание нового дворца, фасад которого в длину достигал трехсот метров. Низкие одноэтажные галереи были надстроены и тем самым подняты до общей высоты горизонтальных членений дворца, старые боковые корпуса включались в новое здание как выступающие ризалиты.

Как внутри, так и снаружи Екатерининский дворец Растрелли отличался исключительным богатством декоративного оформления, неистощимой выдумкой и разнообразием мотивов. Крыша дворца была позолочена, над балюстрадой, опоясывающей ее, возвышались скульптурные (тоже золоченые) фигуры и декоративные композиции. Фасад был украшен могучими фигурами атлантов и затейливой лепниной, изображающей гирлянды цветов. Белый цвет колонн отчетливо выделялся на фоне голубой окраски стен здания.

Внутреннее пространство Царскосельского дворца решено Растрелли по продольной оси. Предназначенные для парадных приемов многочисленные залы дворца образовывали торжественную красивую анфиладу. Основное цветовое сочетание внутренней отделки - золото и белый цвет . Обильная золотая резьба, изображения резвящихся амуров, изысканные формы картушей и волют - все это отражалось в зеркалах, а по вечерам, особенно в дни торжественных приемов и церемоний, было ярко освещено бесчисленным количеством свечей (Этот редкий по красоте дворец был варварски разграблен и подожжен немецко-фашистскими войсками во время Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. Усилиями мастеров советского искусства Большой Царскосельский дворец ныне, насколько возможно, восстановлен.).

В 1754-1762 гг. Растрелли строит другое крупное сооружение - Зимний дворец в Петербурге, ставший основой будущего ансамбля Дворцовой площади.

В отличие от сильно вытянутого в длину Царскосельского дворца Зимний дворец решен в плане огромного замкнутого прямоугольника. Главный вход во дворец находился в то время в просторном внутреннем парадном дворе.

Учитывая местоположение Зимнего дворца, Растрелли различно решил фасады здания. Так, фасад, выходящий на юг, на образовавшуюся впоследствии Дворцовую площадь, решен с сильной пластической акцентировкой центральной части (где находится парадный въезд во двор). Наоборот, фасад Зимнего дворца, обращенный к Неве, выдержан в более спокойном ритме объемов и колоннады, благодаря чему лучше воспринимается протяженность здания.

Деятельность Растрелли в основном была направлена на создание дворцовых сооружений. Но и в церковном зодчестве он оставил чрезвычайно ценное произведение - проект ансамбля Смольного монастыря в Петербурге. Строительство Смольного монастыря, начатое в 1748 г., растянулось на многие десятилетия и завершилось архитектором В. П. Стасовым в первой трети 19 в. К тому же такая важная часть всего ансамбля, как девятиярусная колокольня собора, так и не была осуществлена. В композиции пятиглавого собора и целом ряде общих принципов решения ансамбля монастыря Растрелли непосредственно исходил из традиций древнерусского зодчества. В то же время мы видим здесь и характерные черты архитектуры середины 18 в.: пышность архитектурных форм, неистощимое богатство декора.

В числе выдающихся творений Растрелли - замечательный Строгановский дворец в Петербурге (1750-1754), Андреевский собор в Киеве, перестроенный по его проекту Воскресенский собор Новоиерусалимского монастыря близ Москвы, не сохранившийся до нашего времени деревянный двухэтажный Анненгофский дворец в Москве и другие.

Если деятельность Растрелли протекала в основном в Петербурге, то другой выдающийся русский зодчий, ученик Коробова Дмитрий Васильевич Ухтомский (1719-1775), жил и работал в Москве. С его именем связаны два замечательных памятника русской архитектуры середины 18 в.: колокольня Троице-Сергиевой лавры (1740-1770) и каменные Красные ворота в Москве (1753-1757).

По характеру своего творчества Ухтомский довольно близок Растрелли. И колокольня лавры и триумфальные ворота богаты по внешнему оформлению, монументальны и праздничны. Ценное качество Ухтомского - стремление к разработке ансамблевых решений. И хотя наиболее значительные замыслы его осуществлены не были (проект ансамбля Инвалидного и Госпитального домов в Москве), прогрессивные тенденции в творчестве Ухтомского были подхвачены и развиты его великими учениками - Баженовым и Казаковым.

Заметное место в архитектуре этого периода заняло творчество Саввы Ивановича Чевакинского (1713-1774/80). Ученик и преемник Коробова, Чевакинский участвовал в разработке и осуществлении целого ряда архитектурных проектов в Петербурге и Царском Селе. Дарование Чевакинского особенно полно проявилось в созданном им Никольском военно-морском соборе (Петербург, 1753 - 1762). Замечательно решена стройная четырехъярусная колокольня собора, чарующая своей праздничной нарядностью и безупречными пропорциями.

Вторая половина 18 в. знаменует новый этап в истории архитектуры. Так же как и другие виды искусства, русское зодчество свидетельствует об укреплении русского государства и росте культуры, отражает новое, более возвышенное представление о человеке. Идеи гражданственности, провозглашенные просветителями, представления об идеальном, построенном на разумных началах дворянском государстве находят своеобразное выражение в эстетике классицизма 18 в., сказываются во все более ясных, классически сдержанных формах архитектуры.

Начиная с 18 в. и вплоть до середины 19 столетия русская архитектура занимает одно из ведущих мест в мировом зодчестве. Москва, Петербург и целый ряд других городов России.обогащаются в это время первоклассными ансамблями.

Становление раннего русского классицизма в архитектуре неразрывно связано с именами А. Ф. Кокоринова, Валлена Деламота, А. Ринальди, Ю. М. Фельтена.

Александр Филиппович Кокоринов (1726-1772) был в числе непосредственных помощников одного из виднейших русских архитекторов середины 18 в. Ухтомского. Как показывают новейшие исследования, молодой Кокоринов построил прославленный современниками дворцовый ансамбль в Петровском-Разумовском (1752-1753), который до наших дней дошел измененным и перестроенным. С точки Зрения архитектурного стиля этот ансамбль был несомненно близок пышным дворцовым сооружениям середины 18 в., возводимым Растрелли и Ухтомским. Новым, предвещающим стиль русского классицизма было, в частности, применение сурового дорического ордера в оформлении въездных ворот дворца Разумовского.

Примерно с 1760 г. началась многолетняя совместная работа Кокоринова с приехавшим в Россию Валленом Деламотом (1729-1800). Родом из Франции, Деламот происходил из семьи известных архитекторов Блонделей. С именем Валлена Деламота связаны такие значительные сооружения Петербурга, как Большой гостиный двор (1761-1785), план которого был разработан еще Растрелли, и Малый Эрмитаж (1764-1767). Тонкой гармонии архитектурных форм, торжественно-величавой простоты исполнено сооружение Деламота, известное под названием Новая Голландия - здание адмиралтейских складов, где особенное внимание привлекает перекинутая через канал арка из простого темно-красного кирпича с декоративным применением белого камня.

Валлен Деламот участвовал в создании одного из своеобразнейших сооружений 18 в. - Академии художеств в Петербурге (1764-1788). Строгое, монументальное здание Академии, выстроенное на Васильевском острове, приобрело важное значение в городском ансамбле. Величаво и спокойно решен главный фасад, выходящий на Неву. Общий замысел этой постройки свидетельствует о преобладании стиля раннего классицизма над элементами барокко.

Всего более разителен план этого сооружения, который в основном, видимо, был разработан Кокориновым. За внешне спокойными фасадами здания, занимающего целый городской квартал, скрывается сложнейшая внутренняя система учебных, жилых и подсобных помещений, лестниц и коридоров, дворов и переходов. Особенно примечательна планировка внутренних дворов Академии, включавшая один огромный круглый двор в центре и четыре дворика меньших размеров, имеющих в плане форму прямоугольника, в каждом из которых закруглены два угла.

Близким искусству раннего классицизма сооружением является Мраморный дворец (1768-1785). Автором его был приглашенный в Россию янский архитектор Антонио Ринальди (ок. 1710-1794). В более ранних сооружениях Ринальди ясно проявлялись особенности позднего барокко и стиля рококо (последний особенно ощутим в утонченной отделке апартаментов Китайского дворца в Ораниенбауме).

Наряду с крупными дворцово-парковыми ансамблями в России получает все более широкое развитие усадебная архитектура. Особенно оживленное строительство усадеб развернулось во второй половине 18 в., когда был издан указ Петра III об освобождении дворян от обязательной государственной службы . Разъехавшиеся по своим родовым и вновь полученным поместьям русские дворяне начали усиленно строиться и благоустраиваться, приглашая для этого виднейших зодчих, а также широко используя труд талантливых крепостных архитекторов. Наибольшего расцвета усадебное строительство достигает в конце 18 - начале 19 века.

Мастером раннего классицизма был Юрий Матвеевич Фельтен (1730-1801), один из создателей замечательных набережных Невы, связанных с осуществлением градостроительных работ 1760-1770-х гг. С ансамблем набережных Невы тесно связано и сооружение поражающей благородством своих форм решетки Летнего сада, в проектировке которой участвовал Фельтен. Из сооружений Фельтена следует упомянуть здание Старого Эрмитажа.

Во второй половине 18 в. жил и работал один из величайших русских зодчих - Василий Иванович Баженов (1738-1799). Баженов родился в семье дьячка под Москвой, близ Малоярославца. В пятнадцать лет Баженов состоял в артели живописцев на строительстве одного из дворцов, где на него обратил внимание архитектор Ухтомский, принявший одаренного юношу в свою «архитектурную команду». После организации в Петербурге Академии художеств Баженов был направлен туда из Москвы, где он учился в гимназии при Московском университете. В 1760 г. Баженов едет в качестве пенсионера Академии за границу, во Францию и Италию. Выдающееся природное дарование молодого архитектора уже в те годы получает высокое признание, Двадцативосьмилетний Баженов приезжает из-за границы со званием профессора Римской Академии и званием академика Флорентийской и Болонской Академий.

Исключительное дарование Баженова как архитектора, его большой творческий размах с особенной наглядностью проявились в проекте Кремлевского дворца в Москве, над которым он начал работать с 1767 г., фактически задумав создание нового кремлевского ансамбля.

По проекту Баженова Кремль должен был стать в полном смысле слова новым центром древней русской столицы, причем самым непосредственным образом связанным с городом. В расчете на этот проект Баженов даже предполагал срыть часть кремлевской стены со стороны Москвы-реки и Красной площади. Тем самым вновь созданный ансамбль нескольких площадей в Кремле и в первую очередь новый Кремлевский дворец оказались бы уже ничем не отделенными от города.

Фасад Кремлевского дворца Баженова должен был быть обращен к Москве-реке, к которой сверху, с кремлевского холма вели торжественные лестничные спуски, оформленные монументально-декоративной скульптурой.

Здание дворца проектировалось четырехэтажным, причем два первых этажа имели служебное назначение, а в третьем и четвертом располагались собственно дворцовые апартаменты с большими двухсветными залами.

В архитектурном решении Кремлевского дворца, новых площадей, а также наиболее значительных внутренних помещений исключительно большая роль отводилась колоннадам (по преимуществу ионического и коринфского ордеров). В частности, целый строй колоннад окружал главную из запроектированных Баженовым площадей в Кремле. Эту площадь, имевшую овальную форму, архитектор предполагал окружить зданиями с сильно выступающими цокольными частями, образующими как бы ступенчатые трибуны для размещения народа.

Начались широкие подготовительные работы; в специально выстроенном доме была сделана замечательная (сохранившаяся доныне) модель будущего сооружения; тщательно разрабатывались и проектировались Баженовым внутренняя отделка и оформление дворца...

Ничего не подозревавшего зодчего ждал жестокий удар: как выяснилось впоследствии, Екатерина II не собиралась доводить это грандиозное строительство до конца, оно было затеяно ею в основном с целью продемонстрировать могущество и богатство государства в период русско-турецкой войны. Уже в 1775 г. строительство полностью прекратилось.

В последующие годы наиболее крупной работой Баженова становится проектирование и постройка ансамбля в Царицыне под Москвой, предполагавшегося быть летней резиденцией Екатерины II. Ансамбль в Царицыне представляет собой загородную усадьбу с асимметричным расположением построек, исполненных в самобытном стиле, называемом иногда «русской готикой», но в известной мере основанном на использовании мотивов русской архитектуры 17 века.

Именно в традициях древнерусской архитектуры даются Баженовым сочетания красных кирпичных стен царицынских построек с деталями из белого камня.

Сохранившиеся баженовские постройки в Царицыне - Оперный дом, Фигурные ворота, мост через дорогу - дают лишь частичное представление об общем замысле. Проект Баженова не только не был осуществлен, но даже уже почти законченный им дворец был отвергнут приехавшей императрицей и по ее приказу сломан.

Дань зарождающимся предромантическим тенденциям Баженов отдал в проекте Михайловского (Инженерного) замка, который с некоторыми изменениями был осуществлен архитектором В. Ф. Бренной. Построенный по распоряжению Павла I в Петербурге, Михайловский замок (1797-1800) представлял в то время сооружение, окруженное, как крепость, рвами; через них были перекинуты подъемные мосты. Своеобразно сочетались здесь тектоническая ясность общего архитектурного замысла и вместе с тем сложность планировки.

В большинстве своих проектов и сооружений Баженов выступал как крупнейший мастер раннего русского классицизма. Замечательным творением Баженова является дом Пашкова в Москве (ныне старое здание Государственной библиотеки им. В. И. Ленина). Это здание было построено в 1784-1787 годах. Сооружение дворцового типа, дом Пашкова (названный так по фамилии первого владельца) оказался решенным настолько совершенно, что и с точки зрения городского ансамбля и по своим высоким художественным достоинствам занял одно из первых мест среди памятников русской архитектуры.

Главный вход в здание был устроен со стороны парадного двора, где находилось несколько служебных построек дворца-усадьбы. Расположенный на холме, поднимающемся от Моховой улицы, дом Пашкова обращен своим главным фасадом в сторону Кремля. Основной архитектурный массив дворца составляет его центральный трехэтажный корпус, увенчанный легким бельведером. По обеим сторонам здания расположены два боковых двухэтажных корпуса. Центральный корпус дома Пашкова украшен колоннадой коринфского ордера, объединяющей второй и третий этажи. Боковые павильоны имеют гладкие колонны ионического ордера. Тонкая продуманность общей композиции и всех деталей сообщает этому сооружению необыкновенную легкость и вместе с тем значительность, монументальность. Подлинная гармония целого, изящество проработки деталей красноречиво свидетельствуют о гениальности его создателя.

Другим великим русским архитектором, работавшим одно время вместе с Баженовым, был Матвей Федорович Казаков (1738-1812). Уроженец Москвы, Казаков еще более тесно, чем Баженов, связал свою творческую деятельность с московским зодчеством. Попав тринадцати лет в школу Ухтомского, Казаков на практике постиг искусство архитектуры. Он не был ни в Академии художеств, ни за границей. С первой половины 1760-х гг. молодой Казаков уже работал в Твери, где по его проекту построен ряд зданий как жилого, так и общественного назначения.

В 1767 г. Казаков был приглашен Баженовым в качестве своего непосредственного помощника для проектирования ансамбля нового Кремлевского дворца.

Одно из самых ранних и вместе с тем наиболее значительных и известных сооружений Казакова - здание Сената в Москве (1776-1787). Здание Сената (в настоящее время здесь помещается Верховный Совет СССР) расположено внутри Кремля неподалеку от Арсенала. Треугольное в плане (с внутренними дворами), оно одним из фасадов обращено к Красной площади. Центральный композиционный узел здания - зал Сената, имеющий огромное по тому времени купольное перекрытие, диаметр которого достигает почти 25 м. Сравнительно скромное оформление здания снаружи контрастно сопоставлено с великолепным решением круглого парадного зала, имеющего три яруса окон, колоннаду коринфского ордера, кессонированный купол и богатую лепнину.

Следующее широко известное творение Казакова - здание Московского университета (1786-1793). На этот раз Казаков обратился к распространенному плану городской усадьбы в виде буквы П. В центре здания помещен актовый зал в форме полуротонды с купольным перекрытием. Первоначальный вид университета, построенного Казаковым, существенно разнится с тем наружным оформлением, которое придал ему Д. И. Жилярди, восстанавливавший университет после пожара Москвы 1812 года. Дорическая колоннада, рельефы и фронтон над портиком, эдикулы на торцах боковых крыльев и т. д.- всего этого не было в здании Казакова. Оно выглядело более высоким и не столь развернутым по фасаду. Главный фасад университета в 18 в. имел более стройную и легкую колоннаду портика (ионического ордера), стены здания расчленялись лопатками и филенками, торцы боковых крыльев здания имели ионические портики с четырьмя пилястрами и фронтоном.

Так же как и Баженов, Казаков иногда обращался в своем творчестве к традициям архитектуры Древней Руси, например в Петровском дворце, построенном в 1775-1782 гг. Кувшинообразные колонны, арки, оформление окон, висячие гирьки и т. п. вместе с красными кирпичными стенами и украшениями из белого камня явно перекликались с допетровской архитектурой.

Однако большинство церковных сооружений Казакова - церковь Филиппа Митрополита, церковь Вознесения на Гороховской улице (ныне ул. Казакова) в Москве, церковь-мавзолей Барышникова (в селе Николо-Погорелом, Смоленской области ) - решены не столько в плане древнерусских храмов, сколько в духе классически торжественных светских сооружений - ротонд. Особое место среди церковных построек Казакова занимает своеобразная по своему плану церковь Косьмы и Дамиана в Москве.

В произведениях Казакова большую роль играет скульптурное убранство. Разнообразные лепные украшения, тематические барельефы, круглые статуи и т. д. во многом способствовали высокой степени художественного оформления зданий, их праздничной торжественности и монументальности. Интерес к синтезу архитектуры и скульптуры проявился в последнем значительном сооружении Казакова - здании Голицынской больницы (ныне 1-я Градская больница) в Москве, постройка которой относится к 1796-1801 гг. Здесь Казаков уже близок к архитектурным принципам классицизма первой трети 19 в., о чем свидетельствуют спокойные глади стенных плоскостей, вытянутая вдоль улицы композиция здания и его флигелей, строгость и сдержанность общего архитектурного замысла.

Большой вклад внес Казаков в развитие усадебной архитектуры и архитектуры городского жилого особняка. Таковы отличающиеся ясной простотой композиции дом в Петровском-Алабине (закончен в 1785 г.) и прекрасный дом Губина в Москве (1790-е гг.).

Одним из наиболее одаренных и прославленных мастеров архитектуры второй половины 18 столетия был Иван Егорович Старой (1745-1808), имя которого связано со многими постройками Петербурга и провинции. Крупнейшим произведением Старова, если говорить о дошедших до нас сооружениях мастера, является Таврический дворец, выстроенный в 1783-1789 гг. в Петербурге.

Еще современники Старова высоко ценили этот дворец как отвечающий высоким требованиям подлинного искусства - он столь же прост и ясен по своему решению, сколь величав и торжествен. По решению внутренних помещений это не только жилой дворец-усадьба, но и резиденция, предназначенная для торжественных приемов, празднеств и увеселений. Центральная часть дворца выделена куполом и шестиколонным римско-дорическим портиком, расположенным в глубине широко открытого наружу парадного двора. Значительность центральной части здания оттеняется низкими одноэтажными боковыми крыльями дворца, оформление которых, так же как и боковых корпусов, очень строго. Торжественно решены внутренние помещения дворца. Расположенные прямо против входа гранитные и яшмовые колонны составляют в целом подобие внутренней триумфальной арки. Из вестибюля вошедшие попадали в монументально оформленный купольный зал дворца, а затем в так называемую Большую галерею с торжественной колоннадой, состоящей из тридцати шести колонн ионического ордера, поставленных в два ряда по обе стороны зала.

Даже после неоднократных перестроек и изменений внутри Таврического дворца, произведенных в последующее время, грандиозность замысла архитектора оставляет неизгладимое впечатление. В начале 1770-х гг. Старов назначается главным архитектором «Комиссии о каменном строении Петербурга и Москвы». Под его руководством разрабатывались также проекты планировки многих городов России.

Помимо Баженова, Казакова и Старова в то же самое время в России работает много других выдающихся архитекторов - как русских, так и приехавших из-за границы. Широкие строительные возможности, имевшиеся в России, привлекают крупных зарубежных мастеров, которые у себя на родине таких возможностей не находили.

Выдающимся мастером архитектуры, особенно дворцово-парковых сооружений, был шотландец по происхождению Чарльз Камерон (1740-е гг. - 1812).

В 1780-1786 гг. Камерон строит в Царском Селе комплекс садово-парковых сооружений, куда входят двухэтажный корпус Холодных бань с Агатовыми комнатами, висячий сад и, наконец, великолепная открытая галерея, носящая имя ее создателя. Камеронова галерея - одно из наиболее совершенных произведений архитектора. Поражает ее необычайная легкость и изящество пропорций; величественно и своеобразно решен лестничный спуск, фланкированный копиями с античных статуй Геркулеса и Флоры.

Камерон был искуснейшим мастером оформления интерьера. С безупречным вкусом и изысканностью разрабатывает он отделку нескольких помещений Большого Екатерининского дворца (спальня Екатерины II, см. илл., кабинет «Табакерка»), павильона «Агатовые комнаты», а также Павловского дворца (1782-1786) (Итальянский и Греческий залы, биллиардная и другие).

Огромную ценность представляет не только созданный Камероном дворец в Павловске, но и весь садово-парковый ансамбль. В отличие от более регулярной планировки и застройки знаменитого Петергофского парка ансамбле в Павловске является лучшим образцом «натурального» парка со свободно разбросанными павильонами. В живописнейшем пейзаже , среди рощ и полянок, у изгибающейся вокруг холмов реки Славянки расположены павильон - Храм Дружбы, открытая ротонда - Колоннада Аполлона, павильон Трех граций, обелиск, мостики и т. д.

Конец 18 в. в архитектуре России уже во многом предваряет следующий этап развития - зрелый классицизм первой трети 19 столетия, известный также под названием «русский ампир». Новые веяния заметны на примере творчества Джакомо Кваренги (1744-1817). Еще у себя на родине, в Италии, Кваренги увлекается палладианством и становится ревностным поборником классицизма. Не найдя должного применения своим силам в Италии, Кваренги приехал в Россию (1780), где и остался на всю жизнь.

Начав свою деятельность с работы в Петергофе и Царском Селе, Кваренги перешел к строительству крупнейших столичных сооружений. Созданные им Эрмитажный театр (1783-1787), здание Академии наук (1783-1789) и Ассигнационного банка (1783-1790) в Петербурге, а также Александровский дворец в Царском Селе (1792-1796) представляют собой строгие, классические по своему решению постройки, которые во многом уже предвещают следующий этап в развитии русской архитектуры. Собственно говоря, творческая деятельность Кваренги в России по времени почти поровну делится между 18 и 19 столетиями. Из наиболее известных сооружений Кваренги начала 19 в. выделяются здание больницы на Литейном проспекте, Аничков дворец, Конногвардейский манеж и деревянные Нарвские триумфальные ворота 1814 года.

Наиболее выдающимся творением Кваренги начала 19 в. является Смольный институт (1806-1808). В этом произведении видны характерные черты Кваренги как представителя зрелого классицизма в архитектуре: стремление к крупным и лаконичным архитектурным формам, использование монументальных портиков, акцентировка мощной цокольной части здания, обработанной крупной рустовкой, предельная ясность и простота планировки.

18 век в архитектуре и градостроительстве России считается важным и знаковым. Он характеризуется тремя направлениями – барокко, рококо и классицизмом, проявившимися последовательно в течение века. В этот период появляются новее города, создаются объекты, которые в наше время считаются признанными историческими и архитектурными памятниками.

Первая треть 18 века. Барокко

В первой трети столетия все архитектурные преобразования неразрывно связаны с именем Петра Первого. За этот период российские города претерпели значительные изменения и в социально-экономическом плане и в архитектурно-планировочном. Именно в это время развивается промышленность, что приводит к строительству множества промышленных городов и поселков. Политическая обстановка в стране и за ее пределами создала предпосылки к тому, что главенствующие в этот период дворянство и купечество оказываются втянутыми в строительство объектов общественного назначения. Если до этого периода самыми величественными и красивыми создавались в основном церкви и царские резиденции (палаты), то в начале 18 века в городах уделяется большое значение внешнему виду обычных жилых зданий, а также появляющихся театров, набережных, идет массовое строительство ратушей, школ, больниц (так называемых гошпиталей), домов для сирот. С 1710 года в строительстве активно начинают использовать кирпич вместо деревянных построек. Правда, первоначально это нововведение касалось, прежде всего, столиц, тогда как для периферии камень и кирпич надолго еще оставались под запретом.

Петром I создается особая комиссия, которая в будущем станет главным органом государственного проектирования как столицы, так и других городов. Гражданское строительство уже преобладает над церковным. Большое значение придается не только фасадам, но и облику всего города – дома начинают строить фасадами вдоль улиц, производится разуплотнение застройки в противопожарных целях, благоустраиваются улицы, мостятся дороги, решается вопрос с уличным освещением, по обочинам высаживаются деревья. Во всем этом чувствуется зримое влияние запада и твердая рука Петра, своими указами совершившего в те годы практически революцию в градостроительстве. Поэтому не удивительно, что России за короткий срок удается практически догнать Европу, выйдя на достойный уровень по уровню градостроительства и благоустройства городов.

Главным архитектурным событием начала века считается строительство Санкт-Петербурга. Именно с этого города и московской Лефортовской слободы начинаются серьезные преобразования в архитектурном облике прочих городов. Ориентированный на запад Петр Первый приглашает иностранных архитекторов и отправляет российских специалистов на обучение в Европу.
В Россию приезжают Трезини, Леблон, Мичетти, Шедель, Растрелли (отец) и другие именитые архитекторы, которым суждено внести большой вклад в русское зодчество первой четверти 18 века. Что интересно, если в начале своего творческого пути в России они четко следовали своим принципам и западному архитектурному мышлению, то уже через какой-то период времени специалисты-историки отмечают влияние нашей культуры и самобытности, которое прослеживается в их более поздних работах.
В первой трети 18 века преимущественным направлением в архитектуре и строительстве является барокко. Этому направлению свойственно сочетание реальности и иллюзии, пышности и контраста. Строительство Санкт-Петербурга начинается с заложения Петропавловской крепости в 1703 году и Адмиралтейства в 1704 году. Петр поставил серьезные задачи перед архитекторскими кадрами того периода в плане соответствия нового города передовым европейским принципам градостроительства. Благодаря слаженной работе русских архитекторов и их иностранных коллег, северная столица приобрела формально западные черты в слиянии с традиционно русскими. Тот стиль, в котором создавались многочисленные помпезные дворцы, церкви, государственные учреждения, музеи и театры сейчас часто называют русским барокко или барокко Петровской эпохи.

В этот период создаются Петропавловский собор, летний дворец Петра Первого, Кунсткамера, дворец Меньшиикова, здание Двеннадцати коллегий в Санкт-Петербурге. В стиле барокко оформлены, созданные в этот и более поздний период, ансамбли Зимнего дворца, Царского села, Петергофа, Смольного монастыря, дворца Строгановых. В Москве — это церкви Архангела Гавриила и Иоанна Воина на Якиманке, характерными элементами свойственными этому периоду оформлен главный въезд в Арсенальный двор Кремля. Среди важных объектов провинциальных городов стоит отметить Петропавловский собор в Казани.

Середина 18 века. Барокко и рококо

Несмотря на то, что смерть Петра I была большой утратой для государства, она уже не оказала существенного влияния на развитие градостроительства и архитектуры того периода. Русские архитекторы, работающие в Петербурге под началом иностранцев, перенимали их опыт, вернулись на родину и те, кто был отправлен на обучение за границу. Страна на тот момент обладала сильными кадрами. Ведущими русскими архитекторами того периода являлись Еропкин, Усов, Коробов, Земцов, Мичурин, Бланк и другие.
Стиль характерный этому периоду называется рококо и является сочетанием барокко и зарождающегося классицизма. В нем проявляется галантность, уверенность. Рококо больше характерен для интерьерных решений того времени. В строительстве зданий еще отмечается пышность и помпезность барокко, а также начинают проявляться строгие и простые черты классицизма.
Этот период, совпавший с правлением дочери Петра – Елизаветы, отмечен творчеством Растрелли–сына. Воспитанный на русской культуре, в своих работах он демонстрировал не только блеск и роскошь дворцовой архитектуры, но и понимание русского характера, русской натуры. Его проекты вместе с творчеством современников Квасова, Чевакинского, Ухтомского органично вписались в историю русского зодчества 18 века. С легкой руки Растрелли купольные композиции стали появляться не только в столице, но и в других российских городах, постепенно заменив собой шпилеобразные. Парадность и размах его дворцовых ансамблей не знает аналогов в русской истории. Но при всем признании и роскоши искусство Растрелли и его современников продержалось не долго, и на смену ему во второй половине 18 века приходит волна классицизма. В этот период создаются самые масштабные проекты — новый генеральный план Петербурга и проект перепланировки Москвы.

Конец 18 века. Классицизм

В русской архитектуре в последнюю треть 18 века начинают проявляться черты нового направления, которое впоследствии назвали русским классицизмом. К концу века классицизм прочно закрепляется как основное направление искусства и архитектуры. Этому течению характерны строгость античных форм, простота и рациональность конструкций. В отличие от строений в стиле барокко, заполнивших собой Петербург и его окрестности, классицизм наиболее проявил себя в московских постройках того времени. Среди многих, стоит отметить дом Пашкова, здание Сената, Царицынский комплекс, дом Голицына, дворец Разумовских, которые считаются наиболее яркими примерами проявления классицизма в архитектуре. В Петербурге в это время возводились Таврический дворец, Александро-Невская лавра, Мраморный дворец, Эрмитаж, Эрмитажный театр, Академия наук. Выдающимися архитекторами того времени по праву считают Казакова, Баженова, Ухтомского и многих других.
На период 18 века относятся и изменения, коснувшиеся множества провинциальных городов того времени, – Ярославля, Костромы, Нижнего Новгорода, Архангельска, Одоева Богородицка, Ораниенбаума, ныне Ломоносова, Царского села, ныне Пушкина и так далее. С 18 века берут свое начало Петрозаводск, Таганрог, Екатеринбург и многие другие города, ставшие в тот период и впоследствии важными промышленными и экономическими центрами российского государства.