Несломленный. Забытый подвиг генерала Карбышева (5 фото)

14.01.2022

18 февраля 1945г. замучен в концлагере Маутхаузен Д. М. Карбышев

Сегодня уже мало кто из поколения 20-летних и младше сможет рассказать что-нибудь вразумительное о легендарном советском герое - Дмитрии Михайловиче Карбышеве . Его фамилия на слуху, в основном, из-за большого количества названных в честь него улиц городов постсоветского пространства, реже встречается названные в честь него учреждения (например, школы), но это всего лишь оставшиеся осколки той легенды о человеке, судьба которого была известна когда-то каждому пионеру в любом уголке СССР…

Дмитрий Карбышев родился 26 октября 1880 года в Омске в семье военного чиновника. В юном возрасте Дмитрий остался без отца, однако, решил идти по его стопам и в 1898 году он закончил Сибирский кадетский корпус, а через два года - Петербургское Николаевское военно-инженерное училище. По окончании училища Карбышев в чине подпоручика назначается на службу ротным командиром в 1-й Восточно-Сибирский сапёрный батальон, который располагался в Маньчжурии.

Дмитрий Карбышев участвовал в русско-японской войне: в составе своего батальон он укреплял позиции, занимался наведением мостов и установкой средств связи. Показал себя храбрым офицеров в боях под Мукденом, и неудивительно, что за два года этой войны Карбышев пятью орденами и тремя медалями.

В 1906 году Дмитрия Карбышева увольняют из армии в запас: согласно документированным источникам - за агитацию в то неспокойное революционное время среди солдат. Через год, однако, Карбышев снова был призван на службу в качестве командира роты сапёрного батальона: его знания и опыт пригодились при перестройке крепостных сооружений во Владивостоке.

Окончив в 1911 году с отличием Николаевскую военно-инженерную академию, Дмитрий Михайлович получил назначение в Брест-Литовск, где он принимает участие в строительстве фортов Брест-Литовской крепости.

Первую мировую войну Карбышев встречает в составе 8-й армии генерала А. А. Брусилова, которая воевала на Карпатах. В 1915 году Карбышев - один из активно атакующих крепость Перемышль, в боях он получил ранение в ногу. За героизм, проявленный в этих сражениях, Карбышев получает орден святой Анны с мечами и производится в подполковники.

В Красную Гвардию Дмитрий Карбышев вступил в декабре 1917 года, со следующего года он уже в составе Красной Армии. Во время Гражданской войны Карбышев помогал укреплять военные позиции по всей территории страны - от Украины до Сибири. С 1920 года Дмитрий Михайлович - инженерный начальник 5-й армии Восточного фронта, чуть позже он назначен помощников начальника инженеров Южного фронта.

После Гражданской войны Карбышев преподаёт в Военной Академии имени Фрунзе, с 1934 года он работает преподавателем в Военной Академии Генерального Штаба. Среди слушателей Академии Карбышев пользовался популярностью. Вот что вспоминает о нём генерал армии Штеменко: «…от него пошла любимая поговорка сапёров: "Один сапер, один топор, один день, один пень". Правда, ее переиначили острословы, по-карбышевски она звучала так: "Один батальон, один час, один километр, одна тонна, один ряд».

В 1940 году Карбышев в звании генерал-лейтенанта инженерных войск, а в 1941 году ему присвоена учёная степень доктора военных наук (его перу принадлежат более ста научных трудов по военно-инженерному искусству, военной истории). Его теоретические пособия в вопросах инженерного обеспечения во время боевых операций и тактике инженерных войск считались основополагающими материалами при подготовке командиров Красной Армии перед Великой Отечественной войной.

Дмитрий Карбышев участвовал в советско-финской войне 1939-1940 годов, разрабатывал рекомендации по инженерному обеспечению прорыва линии Маннергейма.

Начало Великой Отечественной войны застало Карбышева в штабе 3-й армии города Гродно. Дмитрию Михайловичу предлагают для возвращения в Москву выделить транспорт и личную охрану, однако, он отказывается, предпочтя отступать вместе с частями Красной Армии. Попав в окружение и попытавшись выбраться из него, Карбышев был тяжёло контужен в ожесточённом бою (близ Днепра, в Могилевской области), и в бессознательном состоянии пленён немцами.

С этого момента начинается трёхлетняя история карбышевского пленения, его скитания по нацистским лагерям.

В гитлеровской Германии Карбышева хорошо знали: уже в 1940 году IV управление РСХА Имперского управления безопасности открыло по нему специальное досье. Досье имело особую пометку и проходило по категории учета «IV D 3-а», что означало, - помимо наблюдения за деятельностью, - применять особое обращение в случае захвата в плен.

Свой лагерный «путь» он начал в польском городе Остров-Мазовецкий, куда его отправили в распределительный лагерь. Вскоре Карбышева отправляет в лагерь польского местечка Замостье, Дмитрия Михайловича поселяют в барак №11 (позже прозванный генеральским). Расчёт немцев на то, что после лишений лагерной жизни, Карбышев согласится сотрудничать с ними, не оправдался, и весной 1942 года Карбышева перевели в офицерский концентрационный лагерь города Хаммельбург (Бавария). Этот лагерь, состоящий сугубо из контингента советских пленных офицеров и генералов, был особенным, - в задачу его руководства входило любыми методами склонять заключённых к сотрудничеству с нацистской Германией. Именно поэтому в его атмосфере соблюдались некие нормы законности и гуманного обращения. На Дмитрия Карбышева впрочем эти методы не действовали, именно здесь родился его девиз: «Нет большей победы, чем победа над собой! Главное - не пасть на колени перед врагом».

С 1943 года «профилактическую работу» с Карбышевым ведёт бывший офицер царской русской армии Пелит (примечательно, что этот Пелит когда-то служил вместе с Дмитрием Михайловичем в Бресте). Полковника Пелита предупредили, что русский военный инженер представляет для Германии особый интерес, соответственно, нужно приложить все усилия для привлечения его на сторону нацистов.

Тонкий психолог Пелит взялся за дело с основанием: играя роль бывалого вояки, далёкого от политики, расписывал Карбышеву все преимущества перехода на немецкую сторону (фантастические по своей сути). Дмитрий Михайлович, однако, сразу раскусил хитрость Пелита и стоял на своём: Родину не предаю.

Гестаповское командование принимает решение использовать несколько другую тактику. Дмитрия Карбышева вывозят в Берлин, где ему организовывают встречу с Гейнцем Раубенгеймером, известным немецким профессором и знатоком фортификационной инженерии. В обмен на сотрудничество он предлагает Карбышеву условия для работы и проживания на территории Германии, делавшие бы его практически свободным человеком. Ответ Дмитрия Михайловича был исчерпывающ: «Мои убеждения не выпадают вместе с зубами от недостатка витаминов в лагерном рационе. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной».

После такого твёрдого отказа вновь меняется тактика по отношению к советскому генералу-военнопленному - Карбышева отправляют в концентрационный лагерь Флоссенбюрг, лагерь знаменитый своими каторжными работами и поистине бесчеловечными условиями по отношению к заключённым. Шестимесячное пребывание Дмитрия Карбышева в аду Флоссенбюрга закончилось его переводом в нюрнбергскую гестаповскую тюрьму. После которой мрачной каруселью закружились лагеря, куда определяют Карбышева. Освенцим, Заксенхаузен, Маутхаузен - эти поистине кошмарные лагеря смерти, через которые пришлось пройти и Карбышеву и в которых, несмотря на нечеловеческие условия существования, он до последних своих дней оставался волевым и несгибаемым человеком.

Погиб Дмитрий Михайлович Карбышев в австрийском концлагере Маутхаузен : замерз, будучи облит водой на морозе… Погиб героически и мученически, так и не предав свою советскую Родину.

О подробностях его гибели стало известно со слов майора канадской армии Седдон Де-Сент-Клера, который также прошёл Маутхаузен. Это было одно из первых достоверных сведениях о жизни Карбышева в плену, - ведь он тогда в СССР считался пропавшим без вести ещё в самом начале войны.

В 1946 году Дмитрию Карбышеву было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза. А 28 февраля 1948 года были открыты памятник и мемориальная доска на том месте бывшего концлагеря Маутхаузена, где был изуверски замучен генерал-лейтенант Карбышев.

19.02.2018

В феврале 1946 года представителю Советской миссии по делам репатриации в Англии сообщили, что его срочно хочет видеть раненый канадский офицер, находящийся в госпитале под Лондоном. Офицер, бывший узник концлагеря Маутхаузен, считал необходимым сообщить советскому представителю «чрезвычайно важные сведения».

Канадского майора звали Седдон Де-Сент-Клер . «Я хочу рассказать вам о том, как погиб генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев », - произнёс офицер, когда советский представитель появился в госпитале.

Рассказ канадского военного стал первой весточкой о Дмитрии Михайловиче Карбышеве с 1941 года…

Кадет из неблагонадёжной семьи

Дмитрий Карбышев родился 26 октября 1880 года в семье военного. С детских лет он мечтал продолжить династию, начатую отцом и дедом. Дмитрий поступил в Сибирский кадетский корпус, однако, несмотря на старание, проявленное в учёбе, числился там среди «неблагонадёжных».

Дело в том, что старший брат Дмитрия, Владимир , участвовал в революционном кружке, созданном в Казанском университете, вместе с ещё одним молодым радикалом - Владимиром Ульяновым . Но если будущий вождь революции отделался только исключением из университета, то Владимир Карбышев оказался в тюрьме, где впоследствии и умер.

Несмотря на клеймо «неблагонадёжного», Дмитрий Карбышев учился блестяще, и в 1898 году, по окончании кадетского корпуса, поступил в Николаевское инженерное училище.

Из всех военных специальностей Карбышева более всего привлекло строительство укреплений и оборонительных сооружений.

Талант молодого офицера впервые ярко проявился в русско-японскую кампанию – Карбышев укреплял позиции, наводил мосты через реки, устанавливал средства связи и проводил разведку боем.

Несмотря на неудачный для России исход войны, Карбышев показал себя как классный специалист, что было отмечено медалями и чином поручика.

От Перемышля до Перекопа

Но за свободомыслие в 1906 году поручика Карбышева уволили со службы. Правда, ненадолго – командованию хватило ума понять, что специалистами такого уровня разбрасываться не стоит.

Накануне Первой Мировой войны штабс-капитан Дмитрий Карбышев проектировал форты Брестской крепости – те самые, в которых тридцать лет спустя будут драться с гитлеровцами советские солдаты.

Первую Мировую войну Карбышев прошёл в качестве дивизионного инженера 78-й и 69-й пехотных дивизий, а затем начальника инженерной службы 22-го финляндского стрелкового корпуса. За храбрость и отвагу при штурме Перемышля и во время Брусиловского прорыва он был произведён в подполковники и награждён орденом святой Анны.

Во время революции подполковник Карбышев не метался, а сразу вступил в Красную Гвардию. Он всю жизнь был верен своим взглядам и убеждениям, от которых не отрекался.

В ноябре 1920 года Дмитрий Карбышев занимался инженерным обеспечением штурма Перекопа, успех которого окончательно решил исход Гражданской войны.

Пропавший без вести

К концу 1930-х годов Дмитрий Карбышев считался одним из виднейших специалистов в области военно-инженерного искусства не только в Советском Союзе, но и в мире. В 1940 году ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а в 1941 года – степень доктора военных наук.

Накануне Великой Отечественной войны генерал Карбышев работал над созданием оборонительных сооружений на западной границе. Во время одной из поездок на границу его и застало начало боевых действий.

Стремительное наступление гитлеровцев поставило советские войска в сложное положение. 60-летний генерал инженерных войск – не самый необходимый человек в частях, которым грозит окружение. Однако эвакуировать Карбышева не сумели. Впрочем, и он сам, как настоящий боевой офицер, решил вырываться из гитлеровского «мешка» вместе с нашими частями.

Но 8 августа 1941 года генерал-лейтенант Карбышев был тяжело контужен в бою у реки Днепр, и в бессознательном состоянии попал в плен.

С этого момента и до 1945 года в его личном деле будет значиться короткая фраза: «Пропал без вести».

Ценный специалист

Немецкое командование было убеждено: Карбышев среди большевиков – человек случайный. Дворянин, офицер царской армии, он с лёгкостью согласится перейти на их сторону. В конце концов, он и ВКП(б) вступил только в 1940 году, видимо, по принуждению.

Однако очень скоро нацисты обнаружили, что Карбышев – крепкий орешек. 60-летний генерал служить Третьему Рейху отказывался, выражал уверенность в конечной победе Советского Союза и ничем не напоминал человека, сломленного пленом.

В марте 1942 года Карбышева перебросили в офицерский концентрационный лагерь Хаммельбург. В нём велась активная психологическая обработка высокопоставленных советских офицеров с целью заставить их перейти на сторону Германии. Ради этого создавались самые гуманные и доброжелательные условия. Многие хлебнувшие лиха в обычных солдатских лагерях, на этом ломались. Карбышев, однако, оказался совсем из другого текста – никакими благами и послаблениями «перековать» его не удалось.

Вскоре к Карбышеву приставили полковника Пелита . Этот офицер вермахта прекрасно владел русским языком, так как в своё время служил в царской армии. Более того, Пелит был сослуживцем Карбышева во время работы над фортами Брестской крепости.

Пелит, тонкий психолог, расписывал перед Карбышевым все преимущества службы великой Германии, предлагал «компромиссные варианты сотрудничества» - например, генерал занимается историческими трудами о военных операциях Красной армии в текущей войне, и за это ему в перспективе разрешат выезд в нейтральную страну.

Однако Карбышев вновь отмёл все предложенные гитлеровцами варианты сотрудничества.

Неподкупный

Тогда нацисты предприняли последнюю попытку. Генерала перевели в одиночную камеру одной из тюрем Берлина, где продержали около трёх недель.

После этого в кабинете следователя его ждал коллега - известный немецкий фортификатор профессор Гейнц Раубенгеймер .

Гитлеровцы знали, что Карбышев и Раубенгеймер знакомы, более того, русский генерал с уважением относится к работам немецкого ученого.

Раубенгеймер озвучил Карбышеву следующее предложение властей Третьего Рейха. Генералу предлагалось освобождение из лагеря, возможность переезда на частную квартиру, а также полная материальная обеспеченность. Ему будет открыт доступ во все библиотеки и книгохранилища Германии, предоставлена возможность знакомиться с другими материалами в интересующих его областях военно-инженерного дела. При необходимости гарантировалось любое число помощников для обустройства лаборатории, выполнения опытно-конструкторских работ и обеспечения иных мероприятий научно-исследовательского характера. Результаты работ должны стать достоянием немецких специалистов. Все чины германской армии будут относиться к Карбышеву как к генерал-лейтенанту инженерных войск германского рейха.

Немолодому уже человеку, прошедшему через лишения в лагерях, предлагали роскошные условия с сохранением положения и даже звания. От него не требовали даже клеймить Сталина и большевистский режим. Гитлеровцев интересовала работа Карбышева по его основной специальности.

Дмитрий Михайлович Карбышев отлично понимал, что это, скорее всего, последнее предложение. Понимал он и то, что последует за отказом.

Однако мужественный генерал сказал: «Мои убеждения не выпадают вместе с зубами от недостатка витаминов в лагерном рационе. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной».

Гитлеровцы очень рассчитывали на Карбышева, на его влияние и авторитет. Именно он, а не генерал Власов , по первоначальной задумке, должен был возглавить Русскую Освободительную армию.

Но все замыслы нацистов разбились о непреклонность Карбышева.

Могильные плиты для фашистов

После этого отказа гитлеровцы поставили на генерале крест, определив его как «убеждённого, фанатичного большевика, использование которого на службе Рейху невозможно».

Карбышева отправили в концентрационный лагерь Флоссенбюрг, где стали использовать на каторжных работах особой тяжести. Но и здесь генерал удивлял своих товарищей по несчастью несгибаемой волей, силой духа и уверенностью в конечной победе Красной армии.

Один из советских пленных потом вспоминал, что Карбышев умел поднять настроение даже в самые тяжёлые минуты. Когда пленные трудились над изготовлением могильных плит, генерал заметил: «Вот работа, доставляющая мне истинное удовольствие. Чем больше надмогильных плит требуют от нас немцы, тем лучше, значит, идут у наших дела на фронте».

Его переводили из лагеря в лагерь, условия становились все более жёсткими, но сломать Карбышева не сумели. В каждом из лагерей, где оказывался генерал, он становился настоящим лидером духовного сопротивления врагу. Его стойкость придавала сил тем, кто оказался рядом.

Фронт катился на Запад. Советские войска вступили на территорию Германии. Исход войны стал очевиден даже убеждённым нацистам. У гитлеровцев не осталось ничего, кроме ненависти и желания расправиться с теми, кто оказался сильнее их даже в оковах и за колючей проволокой…

Казнь

Майор Седдон Де-Сент-Клер оказался одним из нескольких десятков военнопленных, кому удалось выжить в страшную ночь на 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен.

«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды. Это продолжалось долго. Все посинели. Многие падали на пол и тут же умирали: сердце не выдерживало. Потом нам велели надеть только нижнее бельё и деревянные колодки на ноги и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня. Мы понимали, что доживаем последние часы. Через пару минут гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замёрзшие или с размозженными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев», - рассказал канадский майор.

Последние слова генерала были обращены к тем, кто разделял вместе с ним страшную участь: «Бодрей, товарищи! Думайте о Родине, и мужество не покинет вас!».

С рассказа канадского майора начался сбор сведений о последних годах жизни генерала Карбышева, проведённых в немецком плену. Все собранные документы и свидетельства очевидцев говорили об исключительном мужестве и стойкости этого человека.

16 августа 1946 года за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне, генерал-лейтенанту Дмитрию Михайловичу Карбышеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1948 году на территории бывшего концлагеря Маутхаузен был открыт памятник генералу. Надпись на нём гласит: «Дмитрию Карбышеву. Учёному. Воину. Коммунисту. Жизнь и смерть его были подвигом во имя жизни».

18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен в Австрии умер генерал Дмитрий Карбышев – один из самых известных героев Великой Отечественной войны. В СССР каждый знал, как погиб этот человек, ставший символом несгибаемой воли и стойкости: по канонической советской легенде, взятого в плен советского генерала немцы поливали на морозе холодной водой до тех пор, пока он не превратился в глыбу льда. Но так ли это было на самом деле?

В августе 1941 года генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Михайлович Карбышев был контужен и взят в плен в бою возле белорусской деревни Добрейка. Карбышев прошел через ряд немецких концлагерей, последним пристанищем для него стал лагерь Маутхаузен — там в ночь на 18 февраля 1945 года он и погиб. И теперь мы подходим к самому легендарному – к обстоятельствам гибели генерала.

Памятник Карбышеву в Маутхаузене

16 августа 1946 года на основании двух свидетельских показаний, представленных в Министерство обороны СССР, генералу Дмитрию Карбышеву было присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно). Вот что говорилось в этих показаниях.

Сообщение бывшего военнопленного подполковника Сорокина:

«21 февраля 1945 года я с группой в 12 человек пленных офицеров прибыл в концентрационный лагерь Маутхаузен. По прибытии в лагерь мне стало известно, что 17 февраля из общей массы пленных была выделена группа в 400 человек, куда попал и генерал-лейтенант Карбышев. Эти 400 человек были раздеты догола и оставлены стоять на улице; слабые здоровьем умерли, и их немедленно отправили в топку лагерного крематория, а остальных дубинками гнали под холодный душ. До 12 часов ночи эта экзекуция повторялась несколько раз. В 12 часов ночи во время очередной такой экзекуции товарищ Карбышев отклонился от напора холодной воды и ударом дубинки по голове был убит. Тело Карбышева сожгли в крематории лагеря».

Второй документ – это сообщение майора канадской армии Седдона де Сент-Клера представителю советского Комитета по репатриации :

« В январе 1945 г. я в числе 1000 человек пленных с завода Хейнкель был отправлен в лагерь уничтожения Маутхаузен, в этой команде был генерал Карбышев и еще несколько человек советских офицеров. По прибытии в Маутхаузен целый день пробыли на морозе. Вечером для всех 1000 человек был устроен холодный душ, а после этого в одних рубашках и колодках построили на плацу и продержали до 6 часов утра. Из 1000 человек, прибывших в Маутхаузен, умерли 480 человек. Умер и генерал Дмитрий Карбышев».

Эти показания, в общем, адекватно рисуют картину случившегося. Генерал Карбышев или умер от переохлаждения после многочасового стояния на открытом воздухе, или был убит ударом дубинки по голове. Заметим, кстати, что большего доверия заслуживают показания канадского офицера. Подполковника Сорокина в момент гибели Карбышева в Маутхаузене не было — он был привезен туда через несколько дней. Информацию о гибели генерала он явно пересказывает с чьих-то слов, так что тут возможен эффект «испорченного телефона». Сент-Клер же был непосредственным очевидцем событий.

Однако для советского агитпропа такой неинтересной смерти героя от переохлаждения было недостаточно. Поэтому описание гибели генерала быстро начало обрастать живописными подробностями. Уже в 1948 году на свет появилась книга под названием «Герой Советского Союза Дмитрий Михайлович Карбышев». В книге приводится свидетельство Сент-Клера, однако рассказ канадского офицера, подредактированный советскими журналистами, уже существенно отличался от изначального варианта. Проводить такую редакторскую правку было тем легче, что Сент-Клера к тому моменту уже не было в живых.

Вот как отредактированный Сент-Клер теперь описывает гибель Карбышева:

«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды… Потом нам велели надеть только белье и деревянные колодки и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня… В это время гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замерзшие или с размозженными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев».

Итак, регистрируем появление первой составляющей нового мифа: дело теперь не просто в холодном душе и стоянии на морозе, а в «брандспойтах», которыми «гестаповцы» поливают генерала и других заключенных. Правда, почему заключенных поливают неизвестно откуда взявшиеся «гестаповцы» (то есть сотрудники политической полиции), а не лагерные охранники, остается непонятным. Видимо, так показалось лучше советскому автору.

На этом конструирование легенды не закончилось. В 1955 году в газете «Красная Звезда» появляется главный гвоздь мифа:

«В морозную ночь с 17 на 18 февраля 1945 г. полуобнаженный Карбышев был выведен к внутренней стене Маутхаузенского лагеря. Здесь его поливали водой из пожарного шланга до тех пор, пока он не превратился в ледяную статую».

Мало того что теперь генерал гибнет не вместе с еще несколькими сотнями пленных, а в гордом одиночестве, но теперь он еще и превращается в ледяную глыбу. Надо отдать должное фантазии журналиста – придуманный им финал оказался на редкость эффектным. Образ вмерзающего в лед советского генерала сразу получил самое широкое распространение.

Как водится в таких случаях, сразу же нашлось большое количество свидетелей, якобы самолично видевших, как генерал превращался в льдину. В рассказах некоторых из них появляются подробности, достойные фильмов ужасов:

По канонической версии, генерала Карбышева превратили в ледяную статую с помощью брандспойтов

«Стоял 12-градусный мороз. Из брандспойтов ударили перекрещивающиеся ледяные струи. Карбышев медленно покрывался льдом. «Бодрее, товарищи, думайте о своей Родине — и мужество не покинет вас», — сказал он перед смертью, обращаясь к узникам Маутхаузена» («В застенках Маутхаузена», 1959).

Кстати, к вопросу о морозах. Да, мы выяснили, что Карбышева не превращали в ледяную глыбу. Но можно ли это было сделать в принципе?

Лагерь Маутхаузен находился на территории Австрии – не самой северной из европейских стран. Температура -12 градусов там достаточно редкое явление. Но какой была зима 1945 года?

До наших дней сохранились метеосводки тех дней, фиксирующие изменения погоды в районе лагеря Маутхаузен. Во второй половине февраля в Маутхаузене было относительно безветренно. Утром температура колебалась от – 2 до +3 градуса; днем от + 4 до + 10 градусов по Цельсию. В таких условиях даже мертвое тело невозможно превратить в льдину, не говоря уж о живом человеке.

Досье. Дмитрий Карбышев (1880 — 1945) закончил Сибирский кадетский корпус, Петербургское Николаевское военно-инженерное училище, Николаевскую военно-инженерную академию.

В ходе Русско-японской войны участвовал в сражении под Мукденом. Войну закончил в чине поручика. Во время Первой мировой войны участвовал в штурме крепости Перемышль), ранен в ногу. Произведен в подполковники. В 1916 году был участником Брусиловского прорыва.

С 1918 года в Красной Армии. Во время Гражданской войны занимался строительством укрепрайонов. В 1920-м руководил инженерным обеспечением штурма Перекопа. С 1926 года — преподаватель в Военной академии имени М. В. Фрунзе. В 1929 году был назначен автором проекта «Линий Молотова и Сталина».

В ходе Финской войны 1939 — 1940 годов вырабатывал рекомендации по инженерному обеспечению прорыва линии Маннергейма. В 1940 году Карбышеву присвоено звание генерал-лейтенанта инженерных войск. В 1941 году стал доктором военных наук.

В начале июня 1941 года Карбышев был командирован в Западный Особый военный округ. С августа 1941 года числился пропавшим без вести. Содержался в концентрационных лагерях: Замосць, Хаммельбург, Флоссенбюрг, Майданек, Аушвиц, Заксенхаузен и Маутхаузен.

Подвигу Д. М. Карбышева посвящена поэма С. Васильева «Достоинство». В 1975 году на «Мосфильме» был снят художественный фильм «Родины солдат», рассказывающий о жизни и подвиге Д. М. Карбышева

Кстати. За годы Второй мировой войны в плен попали 83 советских генерала. Из них погибли 26 человек, остальные после победы были депортированы в СССР. Из них 32 человека были репрессированы. Оставшихся 25 после полугодовой проверки оправдали.

Денис Орлов

70 лет назад – 18 февраля 1945 года – в нацистском концлагере Маутхаузен погиб генерал-лейтенант Красной Армии Дмитрий Карбышев, ставший примером несгибаемого мужества и верности Родине

В ХХ веке к пантеону героев, посвятивших жизнь служению России, присоединились бойцы и командиры Великой Отечественной, которые в условиях самой страшной войны честно исполнили свой долг, следуя идее воинской присяги Петра Великого – «верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови». Одно из достойнейших мест в этом пантеоне занял генерал-лейтенант инженерных войск Дмитрий Михайлович Карбышев (1880–1945).

ЛУКАВАЯ ДЕГЕРОИЗАЦИЯ

История генерала Карбышева – одна из самых трагических и правдивых в советское время и поистине героическая страница многовекового воинского служения Отечеству.

Героика необходима любому человеку, любому обществу. Но вспомним один из главных мотивов идеологического поворота 1990-х – тотальную дегероизацию. Нас пытались приучить к лукавой мыслишке: «Подвиги бессмысленны, нет никакого долга перед Родиной, нужно беречь себя, ведь священна только сама человеческая жизнь, твоя жизнь». Героические поступки напрасны, главное – следовать собственной выгоде, и в этом – непобедимая логика мироустройства, понятого как рынок. По традиционным понятиям – шкурническая программа. Но у нее нашлись почтенные адвокаты.

«Взять хотя бы то же знамя. Ну конечно, это реликвия. И может быть, даже очень ценная. Но когда речь идет о выборе, пропасть ли знамени или одной человеческой жизни, надо все же помнить, что знамя, каким бы оно ни было, пусть даже пробитое пулями и овеянное славой минувших сражений, оно все-таки только кусок материи, надетой на палку. И жертвовать ради него своей жизнью просто глупо. Потому что, как бы ни были священны те или иные реликвии, на свете нет ничего священнее человеческой жизни» , – рассуждал в те годы писатель Владимир Войнович.

Здание Омского кадетского корпуса (до 1907 года – Сибирского), где учился Дмитрий Карбышев

Эпигоны этих установок пошли дальше, многим хотелось залить помоями храм народной героики. Оказывается, на свете нет места подвигу и отдавать жизнь за други своя – это не дело чести, а глупость и фанатизм. Сколько сил было брошено на борьбу со святынями Великой Отечественной! Именно тогда стали появляться статьи, в которых принижались образы Зои Космодемьянской и Александра Матросова, а заодно и Валерия Чкалова, Юрия Гагарина и многих других…

Нам объясняли, что войну выиграли штрафбаты, путь назад которым отрезали заградотряды. Впрочем, главная роль в победе при этом отводилась союзникам – представителям цивилизованного мира, американцам и англичанам. Вот они имеют право на провозглашение своих героев, а наш удел – покаяние и самобичевание.

Подвиг Дмитрия Карбышева тоже пытались развенчать. Дескать, Сталину понадобился образ несломленного в плену советского генерала – и тогда услужливые пропагандисты принялись сочинять «миф о жертве Маутхаузена». Но разоблачение «мифа о Карбышеве» даже в контексте тех идеологических установок получилось куцым, неубедительным.

Он родился в Омске в дворянской семье казачьего происхождения. Это была воинская, офицерская династия. Карбышевы имели собственный дом на Полковой улице. Отец умер, когда будущему генералу было 12 лет. На попечении матери Александры Ефимовны (урожденной Лузгиной) осталось шесть детей.

Его старший брат, Владимир Карбышев, примкнул к студенческому революционному движению и в 1887 году был изгнан из Казанского университета вместе с Владимиром Ульяновым – будущим Лениным. Владимир Карбышев был арестован, сослан, а под надзором полиции оказалось и все семейство. Дмитрия Карбышева, как представителя политически неблагонадежной семьи, не приняли в Сибирский кадетский корпус для обучения за государственный счет. Но Карбышевы, хоть и были небогаты, нашли средства – и младший сын стал кадетом.

Дмитрий Карбышев в годы Первой мировой войны. Предоставлено М.Золотаревым

Учился он блистательно, считался лучшим математиком корпуса, и никто не удивился, когда Дмитрий Карбышев поступил в Николаевское инженерное училище, которое располагалось в Петербурге, в Михайловском замке, получившем в честь училища второе название – Инженерный. Воинская служба молодого инженера началась в Маньчжурии, в 1-м Восточно-Сибирском саперном батальоне. Дмитрий Карбышев командовал кабельным отделением саперной роты. В чине поручика он вступил в Русско-японскую войну. Участвовал в печальном для России сражении под Мукденом. Проявил себя как грамотный и расторопный офицер, был ранен, награжден аж пятью орденами, в том числе Святым Станиславом II степени.

И все-таки Карбышев, молчаливый, сдержанный и дисциплинированный, подтвердил репутацию политически неблагонадежного. Его обвинили в социалистической агитации среди солдат и уволили из армии после офицерского суда чести. Некоторое время он работал во Владивостоке на скромной штатской должности чертежника. Но армия нуждалась в опытных офицерах, и орденоносца вернули в строй. Дмитрий Карбышев погрузился в строительство укреплений на Дальнем Востоке – и уже подумывал об академии, в которой оказался осенью 1908-го.

НА ЗАПАДНЫХ РУБЕЖАХ

Снова Петербург, снова Инженерный замок. Карбышев завоевывал позиции лучшего слушателя Николаевской инженерной академии. Так, за проект крепости и форта получил премию имени генерала Романа Kондратенко, героя обороны Порт-Артура, в сумме ни много ни мало 276 рублей. Академию он окончил с отличием и в звании капитана был направлен в Брест-Литовск – производителем работ с окладом в 250 рублей. Еще 50 рублей в месяц выдавалось «на разъезды». Инженеров ценили высоко: в строевых частях примерно столько же получали полковники, командиры батальонов. Вместе с ним в Бресте поселилась и жена – Алиса Карловна. Дмитрий Михайлович сам выбрал этот город: ему, как лучшему выпускнику, было предоставлено такое право. На вопрос, почему едет именно туда, он ответил: «Брест-Литовск еще достойно послужит Родине. Вот увидите».

Инженер-полковник Владимир Догадин оставил воспоминания о брестском периоде Дмитрия Карбышева, об атмосфере в его доме: «Существовало мнение, что немки являются прекрасными мастерицами вкусно готовить. Если это так, то Алиса Kарловна Kарбышева служила ярким подтверждением этого мнения. Нас было с хозяевами всего четверо. Однако приготовленный к обеду стол был не только красиво сервирован, но и поданные блюда отличались своею изысканностью и оригинальностью. Особенно сильное впечатление произвело на нас разнообразие закусок, поданных к различным водкам перед обедом. Хозяева были радушны и приветливы, Дмитрий Михайлович, по обыкновению, говорлив, шутлив и остроумен». Но приятелей у будущего легендарного генерала было немного: он предпочитал общение в узком кругу избранных друзей.

Первая семейная история Карбышева завершилась трагически: Алиса Карловна покончила с собой, по-видимому, из-за приступа необоснованной ревности. «Потеря жены сильно потрясла Дмитрия Михайловича. Я и сейчас ясно представляю его, как он, облокотившись левой рукой на край гроба и склонившись на нее головой, стоял в застывшей позе, не спуская глаз с лица покойной. У меня не хватило духа прервать его мысли банальными фразами утешения, и я тихо вышел. После похорон жены Дмитрий Михайлович еще больше замкнулся в себе, нигде не показывался, а попытки некоторых женщин отвлечь его не увенчались успехом», – вспоминал Владимир Догадин.

Член Реввоенсовета Южного фронта Сергей Гусев, командующий Южным фронтом Михаил Фрунзе и Дмитрий Карбышев (сидят слева направо) среди красногвардейцев на трофейном танке «Сфинкс», захваченном у врангелевцев. Осень 1920 года. Предоставлено М.Золотаревым

С фортов Бреста Дмитрий Карбышев направился на фронта Первой мировой. Почти всю войну он провел в 8-й – Брусиловской – армии. Немало тактических новинок применил распорядительный дивизионный, а затем корпусной инженер. Так, в июне 1915-го в 8-й армии решено было отказаться от создания сплошной линии окопов: устраивались отдельные очаги обороны, имевшие тесную огневую связь между собой. Промежутки заграждались переносными искусственными препятствиями. За взятие Перемышля героя наградили Аннинским крестом II степени и произвели в подполковники. Карбышев тогда был ранен в ногу, но, к счастью, рана оказалась нетяжелой. Карбышевские саперы обеспечивали знаменитую Брусиловскую прорывную операцию. В начале 1917-го подполковник руководил работами по укреплению позиций на румынской границе. А потом…

С ВЕРОЙ В НОВЫЙ СТРОЙ

Иногда, по аналогии с другими царскими офицерами, ставшими командирами Красной армии, Дмитрию Карбышеву приписывают «сменовеховскую» идеологию. Речь идет о сборнике «Смена вех», который вышел в Праге в 1921 году. Он давал такую установку: нужно сотрудничать с Советской Россией, поскольку большевики вынуждены были переродиться и стали действовать в национальных интересах, в интересах Родины. Но позиция Карбышева определенно была «левее» и произрастала из юношеского увлечения Чернышевским, из разговоров со старшим братом.

Большевикам он симпатизировал задолго до Октября, хотя не верил им безоглядно. На выборах в Учредительное собрание армия проголосовала за большевиков – и дело тут не только в посулах агитаторов. Сам Карбышев считал, что будущее – за социалистическим строительством. Он видел издержки революции: разрушение армии, системы управления, мировоззренческих основ, но, по его мнению, все эти сферы уже давно сотрясал опасный кризис.

Русское офицерство тогда вовсе не было монолитно монархическим. Многие превратились в убежденных монархистов уже после Гражданской войны, в эмиграции, на волне ностальгии. Многие же еще до войны вполне осознанно перешли на сторону новой власти. В том числе и учитель Карбышева, шестидесятилетний генерал-лейтенант Константин Иванович Величко – крупнейший военный инженер того времени, фигура необычайно притягательная. Как Февральскую, так и Октябрьскую революцию он принял сразу. Всякий раз включался в перестройку армии под требования новой власти. И главное в этой позиции – не конформизм, а многолетнее недовольство царской системой. Определенная часть офицерства была внутренне готова даже к радикальным переменам в большевистском духе.

Армейский разброд 1917-го ужасал многих, но не Дмитрия Карбышева. Он видел в этом хаосе ростки будущей мощи. Возможно, его вдохновляла история Французской революции, которая породила лучшую армию своей эпохи. Подполковника Карбышева буря Октября воодушевила. То была, вероятно, самая смутная осень в истории России, в особенности для офицерства. Сами большевики еще не рассчитывали на долговременную однопартийную диктатуру, искали союзников, хотя отдавать инициативу вовсе не собирались.

Некоторые царские офицеры оказывались в Красной армии подневольно, спасая жизни родных и близких. Другие переходили на сторону сильнейшего из соображений карьеры. Третьи видели в большевиках меньшее из зол – по сравнению с эсерами или безвластием. Дмитрий Карбышев относился к тем относительно немногим «бывшим», которые верили в строительство нового мира.

КРАСНЫЙ ВОЕННЫЙ ИНЖЕНЕР

Саперы избрали его председателем революционного ротного собрания. Незадолго до нового, 1918 года они приняли такую резолюцию:

«1. Приветствуем Советскую власть и поддерживаем ее всеми имеющимися у нас средствами.
2. Приветствуем фронтовой Исполнительный комитет левых фракций и требуем взять всю власть в свои руки на Румынском фронте.
3. Клеймим изменников революции, особенно сейчас, когда в России идет гражданская война и может быть сорвано дело мира, который так долго ожидается нами.
4. Требуем от фронтового Исполнительного комитета немедленно отдать приказ об аресте генерала Щербачева, командующего армией, как контрреволюционного элемента, отказавшегося подчиниться Советской власти.
5. Требуем немедленно вывести все русские войска с Румынского фронта со всем имеющимся при них оружием.
6. Требуем демобилизации солдат и увольнения их с оружием в руках.
7. Требуем от фронтового Исполнительного комитета отменить всякое насильственное выделение национальных боевых единиц.
Да здравствует Советская власть!
Да здравствует земля и воля!
Да здравствует Мир!
Да здравствует социализм! Председатель ротного собрания Карбышев.
Секретарь Барухов».

Командующий Румынским фронтом генерал Дмитрий Щербачев не смирился с вердиктом революционного армейского органа. Он двинул против мятежных частей карательные отряды. Революционный комитет 8-й армии поручил Карбышеву устройство укреплений вокруг Могилева-Подольского. Для борьбы с Щербачевым формировались красногвардейские отряды – прообраз будущих советских вооруженных сил. Дмитрий Карбышев был назначен отрядным инженером. Все это происходило еще в 1917-м и в начале 1918-го, до рождения регулярной Красной армии, до появления военспецов…

План укреплений Брест-Литовска. XIX век. Предоставлено М.Золотаревым

Когда развернулась полномасштабная гражданская война, Карбышев проявил себя как один из крупнейших военных инженеров Красной армии. При наступлении армии Колчака он создал «веер» укрепленных позиций на Самарском, Красноярском и Томиловском участках. Местные крестьяне неохотно шли работать над укреплениями, и тогда Карбышев предложил командованию армии формировать в глубоком тылу на общих основаниях с красноармейскими частями рабочие дружины. Ему доверял Фрунзе – как никому из инженеров. Летом 1920 года он вызвал Карбышева в Харьков – и Дмитрий Михайлович руководил инженерным обеспечением последних крупных операций войны, Перекопской и Чонгарской.

Вместе с Карбышевым тогда служил комиссар Евгений Решин. Его поражало, с каким энтузиазмом бывший царский подполковник занимается фортификацией, рытьем окопов. Инженер объяснял с улыбкой: «Вы ведь знаете, что моя фамилия Карбышев. По семейным преданиям, мои далекие предки были татарами. А по-татарски «карабыш» – это черная полевая мышь-суслик. Вот от суслика, полагаю, и передался мне фортификационный окопный зуд. А заодно – любовь к земле».

Гражданская война осталась позади. Среди командиров царил дух победы: «Разгромили атаманов, разогнали всех господ». Но современной мощной армии у страны не было, ее предстояло создать. И Дмитрий Карбышев начал преподавать в главных военных учебных заведениях страны.

Он принял предложение Михаила Фрунзе и стал председателем военно-технического комитета Главного военно-технического управления Красной армии, а через некоторое время еще и главным руководителем подготовки всех военных академий по военно-инженерному делу. Наркому не нужно было «накачивать» Карбышева, разъяснять задачи: Дмитрий Михайлович хорошо понимал, что армию придется отстраивать почти с нуля, в условиях минимального военного бюджета.

Плюс ко всему сразу после Гражданской войны появились первые заметные научные публикации военного инженера-теоретика, в журнале «Армия и революция».

ХОДЯЧАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

Он был прирожденным педагогом и кропотливым исследователем. С учениками держался без высокомерия – как с коллегами по научному поиску. Много лет спустя прославленные маршалы с восторгом вспоминали, как Дмитрий Михайлович на занятиях порой превращал себя в учебное пособие. Прикреплял к рукам, буденовке, гимнастерке таблички с цифрами и раскидывал руки, изображая схему нормативов времени, которое отводится на рытье окопов. Немногословный худощавый генерал на лекциях превра- щался в азартного мальчишку.

Въездные ворота крепости Брест-Литовска. Начало ХХ века. Предоставлено М.Золотаревым

Его авторитет в Красной армии сомнению не подвергался. Карбышева высоко ценили и как теоретика, и как практика. «Высокообразованный командир и специалист своего дела. Отличный работник. Богатая эрудиция по всем вопросам военного дела, большие знания в оперативно-тактической области делают товарища Карбышева не только специалистом-инженером, а общевойсковиком и генштабистом», – говорилось в его аттестации 1937 года. Тогда же вышел в свет капитальный труд Карбышева – «Инженерное обеспечение обороны СД [стрелковой дивизии]». В 1938-м и 1940-м он получает свои первые советские ордена – Красной Звезды и Красного Знамени.

Дмитрий Карбышев вообще не любил разглагольствовать на политические темы. Убеждения держал при себе, и проявлялись они в поступках, не на словах… Его приняли в партию в 1940-м. В те годы это был ответственный шаг: в случае войны у коммунистов не было права на колебания и запасные аэродромы. Советский генералитет в конце 1930-х заметно омолодился, а Карбышеву как раз исполнилось 60. Но он не чувствовал себя стариком и к новой войне готовился основательно. Вторая мировая уже началась, когда в военном издательстве вышел главный его труд – «Инженерное обеспечение боевых действий стрелковых соединений» в двух частях. Он надеялся, что книга поможет командирам Красной армии в будущей войне.

НЕМЕЦКИЙ ПЛЕН

Великая Отечественная застала его в Гродно, в штабе 3-й армии. Карбышев вряд ли знал, что Брестская крепость, которую он дважды отстраивал, героически сопротивляется врагу. С болью видел и анализировал генерал провалы первых дней войны. Со штабом 10-й армии в конце июня он попал в окружение.

8 августа Дмитрий Карбышев готовил переправу через Днепр севернее города Могилева. Вместе с саперной ротой он достиг противоположного берега. Там бойцов встретил огонь. Взрыв авиа-бомбы – и генерал тяжело контужен. Засыпанного землей Карбышева откопали, спасли, но сознание к нему не возвращалось. Очнулся Дмитрий Михайлович в немецком госпитале.
Гитлеровцам вроде бы в деталях была известна биография советского генерала. По происхождению дворянин, с казачьими корнями, из царской военной элиты. К тому же превосходно знает немецкий язык, культуру Германии. Рассчитывали и на физическую слабость пожилого человека. В общем, есть за что зацепиться. Немцы видели Карбышева «примадонной» своей пропагандистской кампании: смотрите, красноармейцы, ваш генерал работает на Третий рейх! Но суть карбышевского характера не отразилась в сведениях биографической справки.

ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ГОДА Карбышев провел в неравном поединке с врагом – без передышки, без оружия

Военных инженеров такого класса в мире было наперечет, однако гитлеровцев Карбышев интересовал не как специалист – они хотели превратить его в знамя борьбы с СССР. Конечно, пленный генерал понимал, какую роль ему отводят. В 1943-м постоянным его собеседником стал полковник Пелит, свободно говоривший по-русски и даже служивший вместе с будущим советским генералом в Брест-Литовске – еще в царской армии. Его специально вызвали с Восточного фронта для «работы» с Карбышевым. Пелит стал комендантом Хаммельбургского лагеря. Он предлагал генералу, казалось бы, пристойные варианты сотрудничества: не потребуется никаких публичных выступлений, не нужно служить Великой Германии. Вы просто будете писать книгу об истории Второй или Первой мировой войны, о Красной армии, а потом вам разрешат поселиться в нейтральной стране. У вас будет доступ в лучшие берлинские библиотеки и архивы. Теплая квартира, питание, лечение. И никакого предательства.

Но Дмитрий Карбышев, верно, знал русскую пословицу «Коготок увяз – всей птичке пропасть». По мере возможности он отговаривал и других советских пленных от сотрудничества с немцами. Даже на «военно-исторической ниве». Отвечал генерал бескомпромиссно: «Мои убеждения не выпадают вместе с зубами от недостатка витаминов в лагерном рационе. Я солдат и остаюсь верен своему долгу. А он запрещает мне работать на ту страну, которая находится в состоянии войны с моей Родиной».

Потом в Берлине мягкие методы обработки были отброшены. Карбышева поместили в одиночную камеру с круглосуточным ярким электрическим светом. Приносили ему соленую пищу, не давали пить. Пытки продолжались неделями. А в роли искусителя снова выступил давний знакомый – коллега, профессор Гейнц Раубенгеймер, известный немецкий военный инженер. На предложение о сотрудничестве изможденный генерал ответил без колебаний: «Нет».

ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ СОВЕТСКИХ БОЙЦОВ И КОМАНДИРОВ В ФАШИСТСКОМ ПЛЕНУ ГЕНЕРАЛА Д.М. КАРБЫШЕВА (записаны со слов бывших узников концлагерей Т.Б. Кублицкого, А.П. Есина,
П.П. Кошкарова и Ю.П. Демьяненко)

1. Организованность и сплоченность в любых условиях плена.
2. Взаимопомощь. В первую очередь помогать больным и раненым товарищам.
3. Ни в чем не унижать своего достоинства перед лицом врага.
4. Высоко держать честь советского воина.
5. Заставить фашистов уважать единство и сплоченность военнопленных.
6. Вести борьбу с фашистами, предателями и изменниками Родины.
7. Создавать патриотические группы военнопленных для саботажа и диверсий
в тылу врага.
8. При первой возможности совершать побеги из плена.
9. Оставаться верными воинской присяге и своей Родине.
10. Разбивать миф о непобедимости гитлеровских войск и вселять военнопленным уверенность в нашей победе.

БЕССМЕРТНЫЙ ПОДВИГ

В лагерях Дмитрий Карбышев не сдавался. Его заповеди поведения в плену разносила молва: высоко держать честь воина Красной армии, быть до конца верным воинской присяге; вести самоотверженную борьбу с фашистами и их пособниками – изменниками Родины и при первой возможности уничтожать их… Конечно, говорить об этом приходилось с величайшей бдительностью.

За три с половиной года немало лагерей смерти прошел Карбышев. Его то искушали уговорами, то бросали на тяжелую физическую работу. Он часто сильно болел, сгорбился, но не отчаивался: верил в победу, верил в Родину. В Маутхаузен (Австрия) его перевели, когда Красная армия уже рвалась к Берлину…

«Карбышев для работы на нашей стороне использован быть не может ввиду его фанатической зараженности духом большевизма» – таков был окончательный вердикт мастеров давления и провокаций. «Перевести в Маутхаузен. Применять самые строгие меры, невзирая ни на старость, ни на чин» – это приказ из Берлина.

Три с половиной года Карбышев провел в неравном поединке с врагом – без передышки, без оружия. С самого начала он понимал, что может стать жертвой германской клеветы. Немцы вполне способны были представить поведение генерала в таком свете, что на Родине его сочли бы предателем. Возможно, так и произошло бы, но, к счастью, остались очевидцы его подвига. И прежде всего нужно назвать канадского майора Седдона де Сент-Клера.

Это было в Лондоне, в военном госпитале. 13 февраля 1946 года Сент-Клер неожиданно пригласил к себе советского представителя по делам репатриации майора Сорокопуда. Больной торопился, волновался: благородный офицер боялся умереть, не успев прославить доброе имя человека, который явился для него примером стойкости.

«Мне осталось жить недолго, и меня беспокоит мысль о том, чтобы вместе со мной не ушли в могилу известные мне факты героической гибели советского генерала, благородная память о котором должна жить в сердцах людей. Я говорю о генерал-лейтенанте Карбышеве, вместе с которым мне пришлось побывать в немецких лагерях. В январе 1945 года я в числе 1000 человек пленных с завода Хейнкель был отправлен в лагерь уничтожения Маутхаузен, в этой команде был генерал Карбышев и еще несколько человек советских офицеров. По прибытии в Маутхаузен целый день пробыли на морозе. Вечером для всей 1000 человек был устроен холодный душ, а после этого в одних рубашках и колодках всех построили на плацу и продержали до 6 часов утра. Из 1000 человек, прибывших в Маутхаузен, умерли 480. Умер и генерал Дмитрий Карбышев», – рассказал Седдон де Сент-Клер.

Проверка этих показаний прошла быстро, полученные сведения подтверждали героизм генерал-лейтенанта, его верность Родине – и через несколько месяцев Сталин подписал приказ о присвоении Дмитрию Карбышеву звания Героя Советского Союза «за исключительную стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецкими захватчиками в Великой Отечественной войне».

Памятник советскому генералу в Маутхаузене был установлен весной 1963 года. Скульптор Владимир Цигаль взял глыбу уральского мрамора и создал образ несгибаемого, несломленного богатыря. Этот символ из нашей истории уже не вычеркнуть: офицер превратился в ледяной столб, но не покорился врагу.

Тогда в Маутхаузене под напором воды, под ударами надзирателей на морозе погибли сотни человек, и никто из них не отрекся от Родины. Не на всех хватило орденов. Но в пантеоне героев их всех представляет генерал Дмитрий Карбышев – и это справедливо. За его душу немцы боролись более трех лет, применяли самые изощренные средства, да так и не смогли победить…

К тридцатилетию Победы на советские экраны вышел фильм режиссера Юрия Чулюкина «Родины солдат». «Неужели вы не понимаете, что я никогда, ни при каких обстоятельствах не буду сотрудничать с вами?» – бросал в лицо фашистам генерал. Более 30 лет этот фильм не показывали по телевидению.

Причина понятна: с конца 80-х годов прошлого века имя Дмитрия Карбышева практически нигде не звучало. На слуху был другой генерал Красной армии – Андрей Власов. Очевидный антипод Карбышева, создатель РОА – Русской освободительной армии, воевавшей на стороне нацистов, знамя отечественного коллаборационизма. В интерпретации ряда авторов Власов стал выглядеть едва ли не «героем сопротивления» сталинской диктатуре. Хотя был всего лишь обычным предателем…

В ночь на 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен погиб генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев.

Канадского майора звали Седдон Де-Сент-Клер . «Я хочу рассказать вам о том, как погиб генерал-лейтенант Дмитрий Карбышев », — произнёс офицер, когда советский представитель появился в госпитале.

Рассказ канадского военного стал первой весточкой о Дмитрии Михайловиче Карбышеве с 1941 года…

Кадет из неблагонадёжной семьи

Дело в том, что старший брат Дмитрия, Владимир , участвовал в революционном кружке, созданном в Казанском университете, вместе с ещё одним молодым радикалом — Владимиром Ульяновым . Но если будущий вождь революции отделался только исключением из университета, то Владимир Карбышев оказался в тюрьме, где впоследствии и умер.

Здание Омского кадетского корпуса, который окончил Дмитрий Карбышев. Фото: www.russianlook.com

Талант молодого офицера впервые ярко проявился в русско-японскую кампанию - Карбышев укреплял позиции, наводил мосты через реки, устанавливал средства связи и проводил разведку боем.

От Перемышля до Перекопа

Но за свободомыслие в 1906 году поручика Карбышева уволили со службы. Правда, ненадолго - командованию хватило ума понять, что специалистами такого уровня разбрасываться не стоит.

Накануне Первой Мировой войны штабс-капитан Дмитрий Карбышев проектировал форты Брестской крепости - те самые, в которых тридцать лет спустя будут драться с гитлеровцами советские солдаты.

Генерал Дмитрий Карбышев. Фото: Public Domain

Пропавший без вести

К концу 1930-х годов Дмитрий Карбышев считался одним из виднейших специалистов в области военно-инженерного искусства не только в Советском Союзе, но и в мире. В 1940 году ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а в 1941 года - степень доктора военных наук.

Стремительное наступление гитлеровцев поставило советские войска в сложное положение. 60-летний генерал инженерных войск - не самый необходимый человек в частях, которым грозит окружение. Однако эвакуировать Карбышева не сумели. Впрочем, и он сам, как настоящий боевой офицер, решил вырываться из гитлеровского «мешка» вместе с нашими частями.

С этого момента и до 1945 года в его личном деле будет значиться короткая фраза: «Пропал без вести».

Ценный специалист

Немецкое командование было убеждено: Карбышев среди большевиков - человек случайный. Дворянин, офицер царской армии, он с лёгкостью согласится перейти на их сторону. В конце концов, он и ВКП(б) вступил только в 1940 году, видимо, по принуждению.

Однако очень скоро нацисты обнаружили, что Карбышев - крепкий орешек. 60-летний генерал служить Третьему Рейху отказывался, выражал уверенность в конечной победе Советского Союза и ничем не напоминал человека, сломленного пленом.

В марте 1942 года Карбышева перебросили в офицерский концентрационный лагерь Хаммельбург. В нём велась активная психологическая обработка высокопоставленных советских офицеров с целью заставить их перейти на сторону Германии. Ради этого создавались самые гуманные и доброжелательные условия. Многие хлебнувшие лиха в обычных солдатских лагерях, на этом ломались. Карбышев, однако, оказался совсем из другого теста - никакими благами и послаблениями «перековать» его не удалось.

Пелит, тонкий психолог, расписывал перед Карбышевым все преимущества службы великой Германии, предлагал «компромиссные варианты сотрудничества» — например, генерал занимается историческими трудами о военных операциях Красной армии в текущей войне, и за это ему в перспективе разрешат выезд в нейтральную страну.

Однако Карбышев вновь отмёл все предложенные гитлеровцами варианты сотрудничества.

Неподкупный

После этого в кабинете следователя его ждал коллега — известный немецкий фортификатор профессор Гейнц Раубенгеймер .

Но все замыслы нацистов разбились о непреклонность Карбышева.

Могильные плиты для фашистов

Казнь

Маутхаузен-Музей (современное состояние): Аппель-плац (площадь переклички) и бараки. Фото: Public Domain

«Как только мы вступили на территорию лагеря, немцы загнали нас в душевую, велели раздеться и пустили на нас сверху струи ледяной воды. Это продолжалось долго. Все посинели. Многие падали на пол и тут же умирали: сердце не выдерживало. Потом нам велели надеть только нижнее бельё и деревянные колодки на ноги и выгнали во двор. Генерал Карбышев стоял в группе русских товарищей недалеко от меня. Мы понимали, что доживаем последние часы. Через пару минут гестаповцы, стоявшие за нашими спинами с пожарными брандспойтами в руках, стали поливать нас потоками холодной воды. Кто пытался уклониться от струи, тех били дубинками по голове. Сотни людей падали замёрзшие или с размозженными черепами. Я видел, как упал и генерал Карбышев», — рассказал канадский майор.

Памятник генералу Дмитрию Карбышеву в Маутхаузене. Фото: РИА Новости

просмотров