Постановлениями коллегии ОГПУ в 1932-1933 го­дах в несудебном порядке были привлечены к уголовной ответст­венности с назначением различных мер наказания М. Н. Рютин, М. С. Иванов, В. Н. Каюров, Л. Б. Каменев, Г. Е. Зиновьев, П. А. Галкин, В. И. Демидов, П. П. Федоров и еще 22 человека. Все они обвинялись в том, что в целях борьбы с Советской вла­стью и восстановления капитализма в СССР создали контрре­волюционную организацию «Союз марксистов-ленинцев», подготовили программный документ этой организации и актив­но занимались антисоветской деятельностью. Суть «дела» за­ключалась в следующем.

В начале 1932 года М. Н. Рютин, бывший секретарь Краснопрес­ненского райкома ВКП(б) города Москвы, которого в 1930 году ЦКК исключила из партии, как говорилось в решении, «за пропа­ганду правооппортунистических взглядов», а затем работавший эко­номистом «Союзэлектро», и старые большевики - В. Н. Каюров, член партии с 1900 года, руководитель плановой группы Центр- архива, и М. С. Иванов, член партии с 1906 года, руководитель группы Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, обеспокоенные широко распространившимися грубыми наруше­ниями внутрипартийной демократии, насаждением в руководстве партийными и государственными делами административно-ко­мандных методов, решили в письменной форме изложить свои взгляды на создавшуюся обстановку.

Непосредственным исполнителем стал М. Н. Рютин. В марте 1932 года им были подготовлены проекты двух документов: «Ста­лин и кризис пролетарской диктатуры» и обращение «Ко всем чле­нам ВКП(б)». В редактировании этих материалов приняли участие М. С. Иванов, В. Н. Каюров и его сын, член партии с 1914 года, старший инспектор Наркомснаба СССР А. В. Каюров.

21 августа 1932 года в деревне Головино под Москвой, на част­ной квартире члена партии электротехника стройтреста П. А. Сильченко (в его отсутствие) была проведена встреча с уча­стием Мартемьяна Рютина, Михаила Иванова, Василия и Алек­сандра Каюровых, Николая Колоколова, Натальи Каюровой - секретаря правления «Союзмолоко», Павла Галкина - директора 26-й Московской типографии, Петра Замятина - инструктора треста «Нарпит» Краснопресненского района, Павла Федорова - профессора Московского торфяного института, Василия Демидо­ва - начальника административно-хозяйственного отдела мос­ковского автозавода, Григория Рохкина - научного сотрудника ОГИЗа, Виктора Горелова - директора треста «Киномехпром» Союзкино, Бориса Пташного - начальника управления Нарком­снаба УССР, харьковчан Николая Васильева - управляющего объединением «Гипрококс» и Семена Токарева - заместителя уп­равляющего объединением «Гипрококс».

Участники встречи обсудили вопросы:

1. Доклад М. Рютина «Кризис партии и пролетарской дикта­туры»;

2. Утверждение платформы организации и воззвания;

3. Организационные вопросы (выборы).

Участники совещания приняли за основу платформу и обра­щение ко всем членам партии, доложенные М. Рютиным.

Утвержденные документы было решено передать на оконча­тельное редактирование комитету, избранному на этом совещании.

М. Рютин, по его же просьбе, в состав комитета не вошел как беспартийный и по причинам конспиративного характера.

Было условлено дать создаваемой организации название «Со­юз марксистов-ленинцев».

На втором заседании комитета, проходившем на квартире М. Иванова, было принято решение распространить программ­ные документы союза среди членов партии, выяснить их отноше­ние к этим материалам.

Комитет провел несколько заседаний, на которых подводились итоги распространения материалов союза. Анализ содержания «платформы» и так называемого манифеста «Союза марксистов- ленинцев» - обращение «Ко всем членам ВКП(б)» показывает, что в них давалась оценка тяжелого экономического положе­ния, в котором оказалась страна из-за допущенных сталинским руководством перегибов в вопросах форсирования темпов ин­дустриализации и сплошной коллективизации, сопровождав­шихся насилием над крестьянами, говорилось о необходимости демократизации внутрипартийной и государственной жизни, восстановления ленинских норм и принципов, об отказе от на­сильственной коллективизации, о стихийных проявлениях не­довольства и восстаниях крестьян (Северный Кавказ, Закавказье, Сибирь, Украина) и рабочих некоторых промышленных центров (Иваново, Вичуга), делался вывод, что трудно ждать кардиналь­ных изменений, пока во главе Центрального Комитета ВКП(б) находится И. Сталин.

Шла речь о таких явлениях, как усиление бюрократизма, из­вращение сущности пролетарской диктатуры, принижение роли Советов, профсоюзов, комсомола.

Для восстановления пролетарской диктатуры, ленинских принципов жизни и деятельности партии, повышения активнос­ти ее членов, выхода страны из тяжелого экономического поло­жения предлагалось осуществить организационные изменения в руководстве партии, сместить Сталина с поста Генерального се­кретаря. И.Сталин характеризовался при этом как «великий агент, провокатор, разрушитель партии, могильщик революции в России».

14 сентября 1932 года в ЦК ВКП(б) поступило заявление от членов ВКП(б) Н. Кузьмина и Н. Стороженко, в котором сооб­щалось, что от Каюрова ими получено для ознакомления обраще­ние «Ко всем членам ВКП(б)». Текст его прилагался.

15 сентября Иванов, Каюров, Горелов, а потом Рютин и другие лица, имевшие какое-либо отношение к деятельности или мате­риалам союза, были арестованы органами ОГПУ.

27 сентября Президиум ЦКК принял решение исключить из партии 14 человек, известных к этому моменту как участники ор­ганизации «Союз марксистов-ленинцев». В постановлении Пре­зидиума ЦКК (оно было подписано секретарем коллегии ЦКК Е. Ярославским) ставилась задача «...выявить невыявленных еще членов контрреволюционной группы Рютина, выявить закулис­ных вдохновителей этой группы и отнестись ко всем этим бело­гвардейским преступникам, не желающим раскаяться до конца и сообщить всю правду о группе и ее вдохновителях, со всей стро­гостью революционного закона».

С учетом этой директивы органы ОГПУ еще больше активизи­ровали свою работу.

Через несколько дней после решения Президиума ЦКК во­прос о группе М. Рютина был вынесен на объединенный Пленум ЦК, и Президиум ЦКК ВКП(б) принял постановление, подпи­санное Сталиным:

1. Одобрить постановление ЦКК об исключении из партии членов контрреволюционной группы Рютина-Слепкова, имено­вавшей себя «Союз марксистов-ленинцев».

2. Пленуму ЦК ВКП(б) и Президиуму ЦКК принять самые решительные меры для полной ликвидации деятельности бело­гвардейской контрреволюционной группы Рютина-Слепкова, их вдохновителей, их укрывателей.

3. Пленум ЦК ВКП(б) и Президиум ЦКК считают необходи­мым немедленное исключение из партии всех, знавших о сущест­вовании этой контрреволюционной группы, в особенности чи­тавших ее контрреволюционные документы и не сообщивших об этом в ЦКК и ЦК ВКП(б), как укрывателей врагов партии и рабо­чего класса».

В результате этой директивы были репрессированы многие коммунисты.

Уже через несколько дней, 9 октября 1932 года, на вновь со­званном под председательством Я. Рудзутака Президиуме ЦКК ВКП(б) было принято постановление об исключении из рядов партии 24 человек как «членов и пособников контрреволюцион­ной группы Рютина-Иванова-Галкина, как разложившихся, ставших врагами коммунизма и Советской власти, как предателей партии и рабочего класса, пытавшихся создать подпольным путем под обманным флагом марксизма-ленинизма буржуазную кулац­кую организацию по восстановлению в СССР капитализма и, в частности, кулачества».

На заседании Президиума ЦКК предоставили слово Г. Зино­вьеву и Л. Каменеву, которым было предъявлено обвинение в том, что они знали о существовании этой организации, знакомились с ее документами, но не сообщили о ней в ЦК ВКП(б) или ЦКК ВКП(б). Несмотря на высказанное. Зиновьевым и Каменевым «сожаление о содеянном», их также исключили из ВКП(б).

Позднее по тем же мотивам были исключены из партии П. Сильченко и А. Козловский. Исключив участников «Союза марксистов-ленинцев» из партии, ЦКК ВКП(б) предоставляла решать их дальнейшую судьбу ОГПУ.

11 октября 1932 года коллегией ОГПУ все члены группы были приговорены к различным срокам заключения и ссылки. Наи­больший срок получил Рютин - 10 лет тюрьмы. Всего по делу отак называемом «Союзе марксистов-ленинцев» в 1932-1933 го­дах было привлечено к партийной и судебной ответственности 30 человек.

В дальнейшем часть уже осужденных вновь была привлечена к уголовной ответственности по тем же самым обвинениям с уже­сточением ранее вынесенных приговоров.

Расследование по этому делу проводилось с грубыми наруше­ниями закона. Следственные действия были проведены без воз­буждения уголовного дела, а Зиновьеву и Каменеву обвинения вообще не предъявлялись.

Проходившие по делу были лишены возможности защищать себя от предъявленного обвинения, репрессированы они были внесудебным органом, без проверки материалов предварительно­го следствия.

«Союз марксистов-ленинцев» ко времени пресечения его дея­тельности находился в стадии организационного оформления и вы­работки программных документов, никаких практических действий по осуществлению содержащихся в них установок, за исключением распространения «манифеста» и политической платформы, его уча­стники не совершили. В состав каких-либо антисоветских органи­заций или объединений члены союза также не входили.

Органы предварительного следствия и коллегия ОГПУ распо­лагали не подлинными экземплярами «манифеста» и «платфор­мы», а только их копиями, изъятыми при арестах и обыске на квартире П. Сильченко 15 октября 1932 года.

Дошедшие до нас экземпляры документов являются копиями с копий, сделанных в ОГПУ в те годы, и подлинная их идентич­ность с необнаруженными оригиналами спорна: документы ходи­ли по рукам в Московской и Харьковской партийных организаци­ях, их размножали, дописывали, редактировали. Были тут и явные заимствования из контрреволюционных воззваний и антисовет­ских листовок, белоэмигрантских документов, что вряд ли могло соответствовать убеждениям Рютина.

Еще в сентябре 1930 года, защищаясь от ложного доноса, он писал в ЦКК ВКП(б): «О термидоре и забастовках я ни слова не говорил. Тут все вымышлено от начала и до конца. Я не троцкист и не устряловец, чтобы городить такую чепуху». А такой «чепухи» в этом документе оказалось много - группе хотели придать ха­рактер гигантского заговора против партии и государства, кото­рый будто бы охватил миллионы советских людей.

Эту платформу вменяли в вину многим даже в 1937-1938 го­дах, в том числе и Н. Бухарину.

Что же касается политических воззрений и теоретических взглядов, изложенных в программных документах «Союза марк­систов-ленинцев» то, надо сказать, они носили дискуссионный характер и не содержали призывов к свержению, подрыву или ос­лаблению Советской власти. Эти взгляды, безусловно, расходи­лись с идеями официальной пропаганды, но отнюдь не противо­речили марксистско-ленинской концепции социализма.

Представление о содержании документов дает приобщенная к делу схема платформы, написанная Рютиным в процессе след­ствия и состоящая из следующих разделов:

1. Маркс о роли личности в истории;

2. Сталин как беспринципный политикан;

3. Сталин как софист;

4. Сталин как вождь;

5. Сталин как теоретик;

6. Классовая борьба и марксизм;

7. Простое, расширенное воспроизводство и марксизм-ле­нинизм;

8. О построении социалистического общества;

9. Ленинизм и борьба с оппортунизмом;

10. Уроки внутрипартийной борьбы в свете истекших лет;

11. Оценка взглядов пролетарской диктатуры на современное положение вещей в СССР;

12. Кризис Коминтерна;

13. Кризис пролетарской диктатуры (экономический кризис, кризис партии, кризис Советов и приводных ремней пролетарской диктатуры).

К этому необходимо добавить, что сложившаяся к тому време­ни в партии и стране обстановка жестокого преследования инако­мыслящих не позволяла открыто высказывать свое мнение, если оно расходилось с мнением партийного руководства и особенно Сталина.

У Каюрова и Иванова было намерение отправить письмо с изложением своих взглядов на обстановку в партии и стране в ЦКК ВКП(б). Но позднее они от своего намерения отказались, понимая, к каким последствиям оно может привести. Среди ор­ганизаторов «Союза марксистов-ленинцев» выделяются фигуры Каюрова и Рютина. Каюров относился к старой большевистской гвардии, участвовал в партийной работе, до революции возглав­лял большевистскую организацию петербургского завода «Эриксон», после Февральской революции был председателем Выборгского районного Совета рабочих и солдатских депутатов. В июльские дни 1917 года он в числе тех, кто укрывал Ленина. После Октябрьской революции пользовался особым доверием Ленина, получал от него важные задания. Именно он привез в июле 1919 года из Москвы письмо Ленина «Питерским рабо­чим». В 1921-1924 годах Каюров работал в Сибири и на Урале, затем в «Грознефти», в 1925-1930 годах являлся консультантом Наркомата Рабоче-крестьянской инспекции РСФСР, в 1930- 1932 годах руководил группой Центрархива. Пользовался авто­ритетом в партии.

Небольшой круг сторонников Рютина помог издать эти документы и обсудил их на собрании в августе 1932 г. В результате был создан «Союз марксистов-ленинцев», а также избраны его руководители. Далее было решено распространить программные документы союза среди членов партии; некоторые слышали об этих документах, в т. ч. Зиновьев и Каменев.

Позже членов союза арестовали и исключили из партии. В числе исключенных были и Зиновьев с Каменевым (уже второй раз), т. к. они знали о существовании союза, читали его документы, но не доложили об этом высшим партийным органам. В октябре 1932 г. участники союза были приговорены к тюремному заключению. Самый продолжительный срок - 10 лет - получил Рютин. 5 лет спустя, в разгар террора, Рютин и другие бывшие члены «Союза марксистов-ленинцев» были приговорены к смерти и казнены. Но в 1932 г. смертная казнь за оппозиционную деятельность в партии еще не была введена.

В этом пункте дело Рютина соприкасается с делом Кирова. Как мы уже знаем, в 1932 г. Сталин якобы потребовал на заседании Политбюро казни Рютина. Есть, однако, утверждения, что Киров и другие «умеренные» члены Политбюро не согласились со Сталиным по этому вопросу. Поняв, что большинство Политбюро его не поддерживает, Сталин немедленно уступил. Как утверждают, Сталин, однако, никогда не простил Кирову оппозиции в этом вопросе . В нем написано следующее:

Передают, что дебаты носили весьма напряженный характер. Сталин поддерживал предложение ГПУ <...> Как именно разделились тогда голоса в Политбюро, я уже не помню. Помню лишь, что наиболее определенно против казни говорил Киров, которому и удалось увлечь за собой большинство членов Политбюро. Сталин был достаточно осторожен, чтобы не доводить дело до острого конфликта. Жизнь Рютина тогда была спасена...

Позднее историки часто обращались к этой истории. Конквест утверждает, что «Киров, как говорят, резко высказался против казни Рютина», в чем его поддержали Орджоникидзе, Куйбышев, Косиор и Калинин. Полностью на стороне Сталина остался только Каганович, тогда как остальные проявляли нерешительность. Как продолжает Коквест, «эта история долгое время была неофициальной, однако сейчас Москва ее подтверждает» .

Но если мы изучим источники, на которые ссылается Конквест (кроме «Письма старого большевика»), то обнаружим, что он пользуется данными Александра Бармина (см. гл. 6) - статьей, опубликованной в «Литературной газете», а также романом (!), вышедшим в Москве в 1987 г. Подтверждением «в официальной советской литературе» , вероятно, считает статью «Литературной газеты». Эту статью написал Аркадий Ваксберг, журналист, много писавший на исторические темы, который, однако, никоим образом «официальным» источником каких-либо данных не является; на какие-либо источники он также не ссылается. Статья Ваксберга - обычный пересказ слухов на эту тему, распространившихся в эпоху гласности в Советском Союзе.

Волкогонов тоже склонен верить в эту версию. Он даже цитирует возражение Кирова: «Нельзя этого делать. Рютин не пропащий человек, а заблуждающийся <...> черт его разберет, кто только не приложил руку к этому письму» . При этом Волкогонов также не приводит источника этого высказывания. Дискуссия, которая якобы произошла на Политбюро, детально освещается русским историком Б. А. Старковым. По его данным самым сильным аргументом Сталина был доклад О ГПУ, свидетельствующий о росте террористических настроений среди рабочих, крестьян и особенно студентов. Подобные настроения также выражались в ряде индивидуальных актов террора, направленных против местных партработников и представителей советской власти. С 1928 г. такие доклады отправлялись только Сталину. Он категорически запретил Ягоде информировать остальных членов Политбюро о реальной ситуации в стране. На заседании Политбюро, на котором обсуждалось дело Рютина, Сталин утверждал, что было бы политически неправильно и нелогично сурово карать исполнителей террористических актов, и защищал тех, чьи политические проповеди создавали основу для таких актов. Вместо отражения незначительных разрозненных нападений необходимо было устранить стоящую за ними ключевую фигуру. По мнению Сталина, платформа Рютина была всего лишь предлогом для устранения его с поста руководителя партии.

Старков считает, что члены Политбюро не согласились со Сталиным. Дискуссия о судьбе Рютина становилась все более жаркой. Наиболее страстно и целенаправленно против смертного приговора Рютину выступал Киров, которого поддерживали Орджоникидзе и Куйбышев. Даже Молотов и Каганович не поддержали Сталина, но когда этот вопрос поставили на голосование, то они воздержались. Несколько загадочным источником информации об оппозиции Кирова и других Сталину в этом деле, на который ссылается Старков, является так называемая «Коллекция ЦГАОР СССР. Сведения о Советском Союзе». Но по этой ссылке Старкова оказалось невозможным найти какой-то конкретный источник данных, который подтвердил бы слова историка .

Советский партийный деятель. Член РСДРП(б) с 1914 г. Участник Февральской и Октябрьской революций 1917 г. и гражданской войны. В 1917 г. - председатель Совета в Харбине, в 1918-1919 гг. командовал войсками Иркутского военного округа. В 1920-1921 гг. - председатель Президиума Иркутского губкома РКП(б). В 1922-1924 гг. - ответственный секретарь Дагестанского обкома партии. В 1925-1928 гг. - на партийной работе в Москве. В 1929-1930 гг. - заместитель ответственного редактора газеты «Красная Звезда», в 1930 г. - член Президиума ВСНХ. В 1927-1930 гг. - кандидат в члены ЦК партии.

На рубеже 20-х-30-х годов Рютин выступил как непримиримый противник «сталинской преступной диктатуры». В 1930 г. он распространил обращение «Ко всем членам ВКП(б)», в котором обвинил Сталина в извращении ленинизма, в узурпации власти. По просьбе большевиков-ленинцев Рютин разработал платформу «Сталин и кризис пролетарской диктатуры», настаивая на отстранении Сталина от руководства партией, доказывая, что последний стал подлинным предателем партии, отбросившим партийную порядочность и честность, все подчинив интересам своего честолюбия и властолюбия, отмечая, что Сталин, не терпя около себя людей независимых, теоретически подготовленных, опираясь на партаппарат и ГПУ, вышиб этих людей с руководящих постов и на место опороченных им руководителей поставил ограниченных в теоретическом отношении, беспринципных, но ручных и покорных холуев и льстецов. Указав на поощрение Сталиным своих верных слуг, ограждение их от критики, Рютин писал:

«Всем известно, чем кончилась попытка ленинградцев разоблачить Кирова как бывшего кадета и редактора кадетской газеты во Владикавказе. Им дали „по морде" и заставили замолчать» (Известия ЦК КПСС. 1990. № 8. С. 201; № 12. С. 180, 183-184). Основная когорта соратников Ленина с руководящих постов снята, и одна часть ее сидит по тюрьмам и ссылкам, другая, капитулировавшая, деморализованная и оплеванная, - влачит жалкое существование в рядах партии, третьи, окончательно разложившиеся, превратились в верных слуг «вождя-диктатора».

В 1932 г. Рютин был обвинен в создании контрреволюционной организации «Союз марксистов-ленинцев» в целях борьбы с советской властью и восстановления капитализма в СССР, подготовке программного документа этой организации и активной антисоветской деятельности. Постановлением Коллегии ОГПУ в 1932-1933 гг. по этому сфабрикованному по инициативе Сталина делу были привлечены в несудебном порядке к уголовной ответственности с назначением различных мер наказания 30 человек, среди них - Рютин, В.Н. Каюров, Л.Б. Каменев, Г.Е. Зиновьев. Расследование по этим делам проводилось с грубым нарушением закона.

В 1937 г. трое из привлеченных (среди них Рютин) по тем же и другим надуманным обвинениям были вновь привлечены к уголовной ответственности и Военной коллегией Верховного суда СССР осуждены к расстрелу.

«Сразу же вслед за дедом, - писала внучка Рютина Юлия Захаровна Жуковская, - погибли его сыновья Василий (инженер туполевского КБ), Виссарион, тоже авиаинженер, сошла с ума жена одного из его сыновей, а бабушку арестовали. Еще в 1932 году, после первого ареста деда, мама (ей было тогда двадцать лет) пошла к Вышинскому. Он знал ее, бывал в доме, на пельменях. Раньше он звал ее Любочкой, а тут сказал: „Ничем не могу вам помочь". Даже голову не поднял. Выбросили нас на улицу без вещей...» (Ваксберг А. Царица доказательств. М., 1992. С. 68).

Пленум Верховного суда СССР в 1988 г. приговоры в отношении этих лиц отменил и дела на них прекратил за отсутствием состава преступления.

Документ «"Сталин и кризис пролетарской диктатуры". Платформа "Союза марксистов-ленинцев" ("группа Рютина")» впервые в наше время был опубликован в сборнике «Реабилитация. Политические процессы 30-50-х годов. (М., 1991. С. 334-442). В 1930-е годы только за чтение этого документа людей подвергали жестоким наказаниям, а чаще - просто уничтожали.

(группа Рютина )

1932 г.

Сталин, несомненно, войдет в историю, но его "знаменитость" будет знаменитостью Герострата. Ограниченный и хитрый, властолюбивый и мстительный, вероломный и завистливый, лицемерный и наглый, хвастливый и упрямый, - Хлестаков и Аракчеев, Нерон и граф Калиостро - такова идейно-политическая и духовная физиономия Сталина...

Результатов Сталин, как и Луи Бонапарт, добился: переворот свершен, личная диктатура, самая неприкрытая, обманная, осуществлена. Основная когорта соратников Ленина с руководящих постов снята, и одна часть ее сидит по тюрьмам и ссылкам, другая, капитулировавшая, деморализованная и оплеванная, - влачит жалкое существование в рядах партии, третьи, окончательно разложившиеся, - превратились в верных слуг вождя - - диктатора. За последние 4-5 лет Сталин побил все рекорды политического лицемерия и беспринципного политиканства...

Планирование из орудия социалистического строительства становится орудием расстройства экономики и внесения в нее анархии и хаоса. Решающее преимущество социалистического строительства перед капитализмом - план, предвидение, расчет и учет - исчезают. Мало того, при этих условиях плюс... превращается в минус, ибо в то время, как при капитализме закон стоимости (хотя и через кризис и величайшие жертвы, но через 2-3 года) создает условия (конечно, очень узкие, ограниченные рамками частной собственности) для нового развития производительных сил, или, по крайней мере, для прекращения их дальнейшего падения, то при плановом строительстве авантюристические планы из года в год могут дезорганизовывать экономику в течение более длительного периода и довести всю страну до полного паралича и голода, как это имеет место в данный момент...

Экономическая политика Сталина, несмотря на то, что мы за последние годы построили десятки крупнейших заводов и фабрик, электрических станций и пр. по последнему слову техники... привела... не только к невиданному экономическому кризису всей страны, но она дискредитировала самые принципы социалистического строительства и отбросила нас в экономическом отношении не менее чем на 12-15 лет назад...

Террор в условиях невиданной централизации и силы аппарата действует почти автоматически. Терроризируя других, каждый в то же время терроризирует и самого себя, заставляя лицемерить других, каждый в то же время и сам вынужден выполнять определенную долю этой "работы"...

Вся верхушка руководящих партийных работников, начиная со Сталина и кончая секретарями областных комитетов, в основном прекрасно отдают себе отчет, что они рвут с ленинизмом, что они насилуют партийные и беспартийные массы, что они губят дело социализма, но они так запутались, ... попали в такой заколдованный круг, что сами не в состоянии из него уже вырваться. Ошибки Сталина и его клики... переросли в преступления... Они на деле рассматривают партию лишь как свою вотчину. Не они для партии, а партия для них... В партии мы, несомненно, имеем некоторую, хотя и незначительную, прослойку немолодых, честных субъективно партийцев, продолжающих, однако, искренне верить в правильность политики Сталина. Как можно объяснить такое явление? ...У значительной части партийцев с небольшим теоретическим багажом или вовсе без багажа, с небольшим теоретическим кругозором выработалась традиция, привычка поддерживать ЦК, ибо "ЦК всегда решает правильно"... Эти партийцы не могут объяснить гигантских противоречий между декларациями сталинского руководства и действительностью, но они боятся как огня всяких "уклонов", они привыкли голосовать за ЦК и поэтому стараются не замечать этих противоречий... Они все объяснения противоречий нашей действительности сводят или к неизбежности трудностей социалистического строительства, или к неизбежным недостаткам во всяком большом деле...

Сталинская авантюристическая "архилевая" политика... с абсолютной неизбежностью ведет к реставрации капитализма... Партия и рабочий класс в своем подавляющем большинстве против Сталина и его клики. Надо только эти распыленные и терроризированные силы объединить... и начать работать по устранению сталинского руководства...

Конкретно вся сумма мероприятий, необходимых для вывода партии и страны из кризиса и тупика, сводится в основном к следующему:

В области партийной:

1. Ликвидация диктатуры Сталина и его клики.

2. Немедленная смена всей головки партийного аппарата и назначение новых выборов партийных органов на основе подлинной внутрипартийной демократии и с созданием твердых организационных гарантий против узурпации прав партии партийным аппаратом.

3. Немедленный чрезвычайный съезд партии.

4. Решительное и немедленное возвращение партии по всем вопросам на почву ленинских принципов.

В области советской:

1.Немедленные новые выборы Советов с решительным и действенным устранением назначенчества.

2. Смена судебного аппарата и введение строжайшей революционной законности.

3. Смена и решительная чистка аппарата ГПУ.

В области индустриализации:

1. Немедленное прекращение антиленинских методов индустриализации и игры в темпы за счет ограбления рабочего класса, служащих и деревни, за счет прямых и косвенных, открытых и замаскированных непосильных налогов и инфляции. Проведение индустриализации на основе действительного и неуклонного роста благосостояния масс.

2. Приведение вложений в капитальное строительство в соответствие с общим состоянием всех наличных ресурсов страны.

В области сельского хозяйства:

1. Немедленный роспуск всех насильственно созданных дутых колхозов. Действительная добровольность коллективизации на основе машинной техники и всемерной помощи колхозам.

2. Немедленное создание всех необходимых реальных условий и оказание поддержки для развития индивидуального бедняцко-середняцкого крестьянского хозяйства.

3. Ликвидация всех дефицитных совхозов. Оставление... такого количества... совхозов, которые мы действительно в состоянии сделать подлинно образцовыми социалистическими предприятиями.

4. Передача всего крупного машинного инвентаря ликвидированных совхозов и колхозов в руки местных сельскохозяйственных товариществ...

6. Немедленное прекращение хлебозаготовок... и заготовок других продуктов сельского хозяйства современным методом ограбления деревни. Землеустройство единоличников и закрепление за ними в длительное пользование отведенных им земель.

В области торговли:

1. Прекращение экспорта за бесценок продуктов сельского хозяйства.

2. Прекращение экспорта за бесценок промтоваров широкого потребления.

3. Возвращение к ленинской политике цен. Решительное снижение цен. Восстановление кооперации и ее прав...

В области материальных и правовых условий жизни рабочих и крестьянских масс.

3. Восстановить старые права и ленинскую политику в работе профсоюзов...

4. Немедленно прекратить авантюристическую политику раскулачивания в деревне, направленную фактически против всей основной массы в деревне.

Известия ЦК КПСС. 1990. N 8. С. 202-203; N 11. С. 185; N 12. С. 186-189, 195-199.

Электронная версия письма перепечатывается с сайта http://www.revkom.com/

Власть и оппозиции Роговин Вадим Захарович

XXXVI «Рютинская платформа»

«Рютинская платформа»

Работа «Сталин и кризис пролетарской диктатуры» открывалась разделом «„Случайность“ и роль личности в истории». Приводя слова Маркса о роли исторических случайностей, включая «и такой „случай“ как характер людей, стоящих в начале во главе движения» , авторы этой работы подчеркивали, что «в условиях пролетарской диктатуры, сосредоточившей в своих руках все рычаги экономики, обладающей аппаратом, в десятки раз более мощным и разветвлённым, чем аппарат любого буржуазного государства, в условиях безраздельного господства в стране одной партии и гигантской централизации всего партийного руководства», такая случайность, как характер генсека, стоящего во главе партии, приобрела поистине роковую роль .

Приводя характеристику Сталина в ленинском «Завещании», авторы «Платформы» отмечали, что комментируя её, сам Сталин обычно сводил всё дело к своей грубости, отвлекая внимание от других своих отрицательных качеств, которые приобрели огромное политическое значение. Это прежде всего относится к отмеченной Лениным его недостаточной лояльности, т. е. политической честности и порядочности. Между тем именно эта черта после смерти Ленина стала определяющей в характере Сталина, который отбросил в сторону преданность и верность интересам партии, подчинив все свои действия интересам своего честолюбия и властолюбия.

Другое отмеченное Лениным негативное качество Сталина - нетерпимость к мнениям других - в сочетании с нелояльностью привело к тому, что «он, не терпя около себя людей самостоятельного, независимого партийного мнения, людей духовно, идейно, теоретически стоящих выше его, опираясь на партаппарат и ГПУ, вышиб их с руководящих постов, оклеветал, раздул их прежние ошибки и „изобрел“ десятки новых, обманул партию». На место опороченных им партийных лидеров Сталин поставил лиц, «ограниченных в теоретическом отношении, невежественных и беспринципных, но ручных, покорных холуев и льстецов… « .

Авторы «Платформы» давали крайне негативные характеристики не только Сталину, но и его ближайшему окружению, именуемому ими «сталинской кликой». Это определение они относили прежде всего ко всему составу тогдашнего Политбюро, включавшему людей с дальнейшей трагической судьбой (Киров, Орджоникидзе) и людей, попавших под каток репрессий 1937-1938 годов (Косиор, Чубарь, Рудзутак). Более того, в двух местах платформы содержалась особо негативная характеристика Кирова: не только за его приверженность Сталину, но и за его принадлежность в прошлом к кадетской партии.

Дифференцированная оценка личности и политического поведения этих людей - дело будущего. Только тщательное изучение архивных материалов сможет показать, отличалась ли в начале 30-х годов их позиция от позиции остальных членов Политбюро (Молотова, Кагановича, Ворошилова, Андреева и др.), не только переживших террор 1937-1938 годов, но и ставших его активными организаторами. Во всяком случае, характеристика сталинского окружения тех лет как единой клики заслуживает серьезного внимания, поскольку авторы «Платформы», как следует из всего её текста, были хорошо знакомы с событиями, происходившими в партийной верхушке.

В «Платформе» отмечалось, что Сталин, опираясь на поддержку своей клики, сначала осторожно, а потом всё смелее сбрасывал с себя маску «скромного» старого большевика, которого партия «заставила» нести «тяжкое бремя генсека», и всё более открыто проявлял стремление к личной диктатуре. В борьбе с оппозициями он утверждал, что борется за коллективное руководство, и одновременно подготовлял «бескровное» 18 брюмера, отсекая от партии одну группу её руководителей за другой. «Если во время государственного переворота Луи Бонапарта население Парижа в течение нескольких дней слышало грохот пушек, то во время государственного переворота Иосифа Сталина партия в течение нескольких лет слышит „пальбу“ клеветы и обмана. Результатов Сталин, как и Луи Бонапарт, добился: переворот свершен, личная диктатура, самая неприкрытая, обманная, осуществлена» . И здесь «Рютинской платформе» нельзя отказать в точности политического диагноза. Установление бонапартистской диктатуры Сталина действительно было осуществлено путём политической провокации и обмана партии, а не путём кровавых расправ над коммунистами. Такие расправы, правда, в невиданных в истории масштабах понадобились для закрепления этой диктатуры в борьбе с сопротивлением ей в рядах партии.

Как справедливо подчеркивалось в «Платформе», в отличие от Ленина, который был вождем, но не был диктатором, Сталин является диктатором, а не вождем. Разница между вождем и диктатором состоит в том, что подлинный народный вождь опирается на доверие и поддержку масс; диктатор же «большей частью приходит к власти или через подавление революции, или после спада волны революции, или через внутренние комбинации правящей клики, или через дворцовый переворот, опираясь на государственный или партийный аппарат, армию, полицию» . Такими путями пришли к власти все современные диктаторы: Муссолини, Пилсудский, Хорти, Чан Кайши и др. (Напомним, что эпоха 20-30-х годов была временем диктаторских режимов не только в Азии, но едва ли не в половине стран буржуазной Европы).

Подобным же путём утвердилась и диктатура Сталина, хотя она отличается от других диктаторских режимов тем, что выросла на базе диктатуры пролетариата, способствуя её искажению и вырождению.

Всякий диктатор обманывает массы и поэтому нуждается в оправдании и возвеличивании своего господства, в своем канонизировании (т. е. в том, что после смерти Сталина будет названо культом личности). Отмечая, что деятельность по канонизированию Сталина приобрела грандиозные размеры, «Платформа» указывала, что «теоретические статьи в журналах превратились просто в ходатайства о повышении по службе и мотивированные подписки о политической благонадежности по отношению к Сталину» . Партийный аппарат, окружающие Сталина карьеристы и льстецы ставят его имя рядом с именами Маркса, Энгельса и Ленина, переходя тем самым «все пределы низости» и издевательства над исторической правдой.

Разоблачая фальсификаторские оценки деятельности Сталина, авторы «Платформы» подробно освещали его многочисленные политические ошибки, начиная от полуменьшевистской позиции после февральской революции и кончая оппортунистической политикой в период Китайской революции 1926-27 годов, когда Сталин превратил Компартию Китая «в придаток, в хвост Гоминдана», а затем свалил вину за это на руководство китайской компартии, которая «даже в мелочах тогда слепо следовала директивам Коминтерна, где первую скрипку играл уже Сталин» . В этой части работы исторический анализ и оценка Сталина полностью совпадают с положениями книги Троцкого «Сталинская школа фальсификаций», вышедшей в 1932 году в Берлине.

Переходя к оценке Сталина как теоретика, «Платформа» отмечала, что вся его теоретическая деятельность дореволюционного периода сводится к написанию статьи «Марксизм и национальный вопрос», представляющей посредственную композицию ленинских положений. Та же печать посредственности, схематизма, узости кругозора и слабой эрудиции лежит на всех его последующих работах. За последние же 4-5 лет Сталин «побил все рекорды политического лицемерия и беспринципного политиканства» . В подтверждение этого приводились многочисленные примеры изменения Сталиным своих политических принципов и оценок ради оправдания зигзагов своей политики.

Особенно подробно авторы «Платформы» останавливались на опошлении Сталиным борьбы с оппортунизмом, которую он превратил в орудие защиты своих взглядов и в бич для запугивания и подхлёстывания партийных масс при проведении своих политических кампаний. Вместе с тем сталинский режим стал благоприятной почвой для развития самой характерной черты оппортунизма: беспринципного приспособления к господствующей политике. Сталинская политика, «с помощью террора вынуждающая всех признавать её ленинской, заставляющая всех ежедневно каяться в своих ошибках и под угрозами менять несколько раз свои взгляды в зависимости от требований начальства,- такая политика даже из подлинных большевиков-ленинцев вырабатывает оппортунистов» .

Смена членами партии своих убеждений в зависимости от требований правящей клики обеспечивается тем, что вся печать находится в личном распоряжении Сталина и публично высказывать мнения, противоположные официальным, никто не осмеливается. Замена «силы доказательств» «доказательством силы» происходит в ходе бешеных идеологических кампаний, в которых бесконечное количество статей в газетах и журналах, тысячи брошюр и книг, повторяющих одно и то же, служат тому, чтобы явное политическое надувательство выдать за правду. «Ошибочное рассуждение, будучи выражено просто, не обманет и ребенка. Если же его развить в нескольких томах или сотнях статей, если его распространять в течение нескольких лет в десятках миллионов книг и брошюр, то оно может запутать миллионные массы, политически слабо развитые» . Этому же служат софистические приемы, используемые Сталиным, «стряпня на сталинской кухне всякого рода уклонов, загибов, заскоков, перерождений и пр. для оправдания его грязных дел» .

Однако Сталин установил «закон», согласно которому сопротивление капиталистических элементов должно фатально возрастать на всём протяжении переходного периода и даже в самом социалистическом обществе, в начальной стадии которого, по его словам, уже находится СССР. Эта установка нашла отражение в резолюции XVII конференции, которая указывала, что во второй пятилетке капиталистические классы и даже классы вообще будут ликвидированы, но тем не менее классовая борьба «в отдельные моменты» неизбежно будет обостряться .

Вместе с тем в «Платформе» подчеркивалось, что в Советском Союзе действительно происходит гигантское обострение классовой борьбы. В течение последних трёх лет страна кипит крестьянскими восстаниями, а её огромные районы находятся в состоянии перманентной гражданской войны. Помимо этого, «то там, то здесь, несмотря на невероятный террор по отношению к рабочему классу, вспыхивают забастовки; голод и нищета масс приняли ужасающий характер; массы членов партии, рабочих и основных слоёв деревни горят возмущением и ненавистью к Сталину и его клике» .

Все эти проявления классовой борьбы вызваны не движением к социализму, а «движением назад и в сторону от социалистического общества» в результате антинародной политики сталинской клики.

Касаясь другого ключевого сталинского лозунга - «ликвидации кулачества как класса», «Платформа» отмечала, что подлинные кулаки исчезли уже в ходе применения чрезвычайных мер, когда их подавляющая масса ликвидировала свое хозяйство и бежала в города. Лозунг ликвидации кулачества как класса, провозглашённый в конце 1929 года, фактически оказался направленным против середняков и бедняков. Постоянное расширение круга зачисляемых в кулаки привело к тому, что в некоторых районах к началу 1932 года доля раскулаченных составила 30-35 % сельского населения. Общее же количество подвергнутых за 1928-32 годы тем или иным видам репрессий (раскулачивание, аресты, расстрелы, ссылки, твёрдые задания, индивидуальное обложение и пр.) достигло не менее 40-50 % всего сельского населения страны.

Начиная с 1930 года, борьба в деревне шла уже не с кулачеством, а с середняками и бедняками, которые составляли большинство заключённых в «кулацкие» концентрационные лагеря и сосланных в отдалённые районы страны, составляли «основной объект расстрелов и всякого рода карательных экспедиций с применением артиллерии и самолетов» .

В «Платформе» подчеркивалось, что лозунг «ликвидации кулачества как класса» является антиленинским и в той его части, которая направлена против действительного кулачества. Подлинно ленинский путь ликвидации кулачества предполагает добровольную коллективизацию деревни и «подравнивание» кулака под середняка мерами налогового порядка (а по мере надобности и путём прямого запрещения использовать наёмный труд). «Через некоторый период такой осередняченный бывший кулак, при наличии с его стороны лояльного отношения к Советской власти и социалистическому строительству, должен, естественно, приниматься беспрепятственно в колхозы» . В противовес этому пути Сталин свёл «ликвидацию кулачества как класса» к его полной экспроприации и физическому истреблению.

Лозунг ликвидации кулачества как класса является беспочвенным и авантюристическим и потому, что он опирается на лживый тезис о повороте основной массы крестьянства к колхозам. В действительности же колхозы, созданные на основе свирепого административного принуждения, «вновь и вновь разваливаются десятками тысяч каждый месяц, а если ещё и держатся, то на величайшем зажиме, угрозах и на том, что этим колхозникам некуда „податься“» .

Сталинская «теория» о неизбежном обострении классовой борьбы в результате успехов социалистического строительства и производный от неё лозунг ликвидации кулачества как класса, подытоживалось в «Платформе», служат прикрытием того, что основная масса деревни находится в состоянии беспощадной и жестокой борьбы со сталинской политикой насильственной коллективизации.

В свете исторических уроков последних лет «Платформа» давала оценку предшествующей внутрипартийной борьбы. Её соответствующий раздел отмечен серьезными противоречиями в характеристике двух основных политических сил, противостоявших сталинизму. Эти противоречия, на мой взгляд, свидетельствуют о том, что некоторые положения «Платформы» явились результатом политического компромисса между представителями различных антисталинских группировок.

При характеристике левой оппозиции сохранялся выдвигавшийся «правыми» тезис об ошибочности её экономической программы 20-х годов, которую Сталин якобы с начала 1928 года начал проводить в жизнь. Однако при этом в «Платформе» содержались важные оговорки о том, что Сталин «довёл экономическую платформу троцкистов до абсурда», а «Л. Д. Троцкий и троцкисты, надо полагать, оказались бы более честными и преданными делу пролетарской революции: они сумели бы вовремя заметить свои „дискуссионные“ заблуждения и круто повернуть» .

Принципиально иначе оценивались взгляды левой оппозиции на внутрипартийный режим и роль Сталина. «В этом решающем и важнейшем для судеб пролетарской революции вопросе Троцкий и троцкисты оказались в основном, наоборот, правы. Троцкий раньше других увидел те процессы внутри партии, которые уже в 1923 году начали развиваться. Троцкий раньше других увидел и вожделения Сталина утвердить свою личную диктатуру в партии» .

Целиком оправдался и прогноз Троцкого о перерождении партии в случае сохранения сложившегося к 1923 году внутрипартийного режима. «В этом своевременном и правильном ленинском вскрытии зародышей начавшегося незаметного перерождения партии, в страстном стремлении Троцкого вернуть партию на путь внутрипартийной демократии и здорового демократического централизма заключается огромная историческая и революционная заслуга Троцкого, которую не отнимает у него никакая клевета и никакие его прошлые ошибки» .

Столь же противоречивой, как оценка «троцкистской» идеологии, была характеристика личности Троцкого: «Не гений, а только крупный талант, универсально и европейски образованный; блестящий, острый, но неглубокий ум; не глубокий теоретик, а лишь несравненный по стилю, первый во всей мировой марксистской литературе публицист, склонный к красивой схеме, к яркой революционной фразе, заменяющей порой конкретный трезвый анализ; железная воля, переходящая, однако, порой в упрямство; яркая крупная индивидуальность; замечательный организатор, мировой трибун, искренне и глубоко преданный делу коммунизма,- таков Троцкий как вождь» . Бросающиеся в глаза внутренние противоречия этой пространной характеристики (трудно понять, например, как «неглубокий ум» может оказаться у «первого во всей мировой марксистской литературе публициста», «мирового трибуна»), на мой взгляд, объясняются тем, что «Рютинская платформа» создавалась в основном людьми, принимавшими в прошлом активное участие в травле Троцкого и желавшими хотя бы частично оправдать эту свою позицию.

Эта часть «Рютинской платформы» завершалась недвусмысленным патетическим утверждением о том, что «несмотря на все усилия Емельянов Иловайских вычеркнуть имя Троцкого из истории Октябрьской революции, он навсегда останется первым после Ленина её вождем и трибуном, её знаменосцем, её творцом и организатором! С именем Ленина и Троцкого навсегда будет связано торжество пролетарской революции, её невиданный подъём, её лучший героический период. С именем Сталина, в лучшем случае, будут связаны годы лихолетья пролетарской революции, годы мрачной реакции, годы величайшего опозорения учения Маркса и Ленина» .

«Рютинская платформа» расценивала объявление «троцкизма» авангардом международной контрреволюционной буржуазии как заведомо злостную ложь «бессильно обнаглевшего диктатора», состряпанную в ответ на «острые бичующие статьи Л. Д. Троцкого», в которых последний «показывает подлинное лицо Сталина» .

Переходя к характеристике Бухарина, «Платформа» высоко оценивала его роль как марксистского теоретика и одновременно утверждала, что Бухарин как политический вождь «оказался ниже всякой критики. Умный, но не дальновидный человек, честный, но бесхарактерный, быстро впадающий в панику, растерянность и прострацию, не способный на серьезную и длительную политическую борьбу с серьезным политическим противником, легко поддающийся запугиванию; то увлекающийся массами, то разочаровывающийся в них, не умеющий организовать партийные массы и руководить ими, а наоборот, сам нуждающийся в постоянном и бдительном руководстве со стороны других - таков Бухарин как политический вождь» . Правильность этой психологической характеристики подтверждена не только политическим поведением Бухарина в годы, предшествовавшие написанию «Платформы», но в ещё большей мере - его поведением в 1933-37 годы, представлявшим наиболее печальные страницы его биографии.

В целом «Рютинская платформа» весьма точно описывала размежевание внутри старой партийной гвардии и её политическую судьбу в 1932 году: «одна часть её сидит по тюрьмам и ссылкам, другая, капитулировавшая, деморализованная и оплеванная,- влачит жалкое существование в рядах партии, третьи, окончательно разложившиеся, превратились в верных слуг „вождя“-диктатора» .

В «Платформе» справедливо отмечалось, что большинство идейных противников Сталина в конечном счёте приняло навязанные им иезуитские приемы. «История „самокритики“ Бухарина, Рыкова, Томского, Угланова, Сырцова, Ломинадзе, Рютина, Деборина, Стэна и даже Ярославского достаточно хорошо научила членов партии пониманию природы и механики этой самокритики. Все уклонявшиеся от „критики“ этих людей или высказывавшиеся против подобных методов „самокритики“ были сняты с работы, исключены из партии, подвергнуты невиданной травле и, наоборот, все проявившие усердие в такой „самокритике“ были повышены по службе» .

Как подчеркивалось в «Платформе», именно теперь, «когда Сталин под лживые крики о победе социализма вонзает нож в спину пролетарской революции,- больше чем когда-либо прямой обязанностью всех честных подлинных вождей партии является не презренное холуйство перед Сталиным и обман масс, чем занимаются Бухарин, Радек, и даже не молчание, как это делают Рыков, Томский, Угланов и бывшие вожди троцкистской оппозиции, а новая мужественная борьба, не останавливающаяся перед исключением из ЦК, перед исключением из партии и даже перед перспективой ссылки» .

«Платформа» называла иллюзией представление о том, что борьбу со сталинской кликой могут возглавить лидеры бывших оппозиций. Эти люди в своем большинстве представляют «лишь отработанный пар» . Они ненавидят Сталина всеми фибрами души и в случае успешного развертывания борьбы с ним включатся в неё. Но до такого поворота событий они будут продолжать лакействовать перед Сталиным. Поэтому следует рассчитывать на новых лидеров и организаторов масс, которые неизбежно выдвинутся в ходе борьбы за свержение сталинской диктатуры.

Эта мысль в ходе обсуждения «Платформы» отстаивалась прежде всего самим Рютиным, который скептически отнесся к предложению своих товарищей о привлечении бывших лидеров оппозиций к деятельности «Союза». На допросе в ОГПУ Рютин говорил: «Я считал, что вожди и бывшей троцкистской и бывшей правой и зиновьевской оппозиции настолько деморализованы, настолько впали в духовную идейную прострацию, что на настоящей стадии внутрипартийного положения они не способны к… активной борьбе против данного руководства партии. Я считал, что они примут участие только тогда, когда будут поставлены перед фактом достаточно широко развернутой подпольной работы, которая будет открывать известные перспективы, создавать известные шансы на успех» .

В «Платформе» содержался призыв к объединению всех оппозиционных сил партии, которые должны отбросить разобщающие их прежние фракционные разногласия. «Старые группировки и фракционные образования в настоящее время безнадежно устарели, изжили себя и побледнели перед новым решающим водоразделом - за пролетарскую диктатуру и ленинскую ВКП(б) или за Сталина и гибель всех завоеваний рабочего класса и его партии» .

Трагический опыт последних лет, указывалось в «Платформе», требует пересмотра некоторых представлений, всегда бытовавших среди марксистов. Этот опыт показал, что после победоносной социалистической революции оппортунистические и авантюристические ошибки правящей партии могут погубить дело социализма и отбросить всё историческое развитие на десятки лет назад. Используя эти ошибки, международная буржуазия, проводя умную, с точки зрения своих классовых интересов, политику, может в течение длительного времени укреплять капиталистическую систему.

Опыт русской революции внёс особенно много нового в представление о роли партийного руководства и его влиянии на судьбы победившей революции. Этот опыт показал «нечто совершенно непредвиденное и неожиданное… Мы срослись, свыклись с представлением, что при пролетарской диктатуре руководство партии и страны всегда будет выражать волю масс. На деле же вышло так, что это руководство выродилось в ходе внутрипартийной борьбы в личную диктатуру, губящую Советскую власть и партию, ненавистную массам, опирающуюся главным образом на террор и провокации» .

Исторический опыт убедительно доказал, что «ленинизм и пролетарскую революцию нельзя надолго убить руками врага - они каждый раз после поражения поднимаются с новой удесятерённой силой» . Но тот же опыт обнаружил, что неизмеримо большие опасности для судеб революции могут возникнуть внутри революционного движения, если руководство им оказывается в руках авантюристов и провокаторов. «Как это ни чудовищно, как ни парадоксально может показаться на первый взгляд, но главный враг ленинизма, пролетарской диктатуры и социалистического строительства находится в данный момент в наших собственных рядах и даже возглавляет партию» . Как бы повторяя тезис Троцкого о Сталине как могильщике Октябрьской революции, «Платформа» утверждала, что никакой открытый враг революции не мог бы лучше выполнить работу по разрушению её завоеваний, чем это делает Сталин. Продолжение его господства будет означать «самое страшное убийство (революционного дела.- В Р. ), какое когда-либо видела история!» .

Одним из условий существования диктатуры Сталина является его политическая мимикрия, сохранение внешне неприкосновенными притягательных для масс большевистских формул. «Сталин убивает ленинизм под флагом ленинизма, пролетарскую революцию под флагом пролетарской революции и социалистическое строительство под флагом социалистического строительства!»

Диктатура Сталина держится на двух основаниях: социальной демагогии и режиме «неслыханного террора и колоссального шпионажа, осуществляемых посредством необычайно централизованного и вместе с тем разветвлённого гигантского аппарата, сосредоточившего в своих руках все материальные ресурсы страны и поставившего в прямую зависимость от себя физическое существование десятков миллионов людей» . Этот аппарат, терроризирующий массы и в то же время сам живущий под дамокловым мечом террора, превратился в машину, вынужденную совершать свои движения по воле главного «механика».

При определении путей выхода из охватившего страну всеобъемлющего кризиса «Платформа» исходила из того, что устранение Сталина и его клики нормальными демократическими методами, гарантированными Уставом партии и Советской Конституцией, совершенно исключено. «Было бы непростительным ребячеством тешить себя иллюзиями, что эта клика, обманом и клеветой узурпировавшая права партии и рабочего класса, может их отдать добровольно обратно». Чтобы спасти дело коммунизма, нужно «силою устранить эту клику» .

Таким образом, «Рютинская платформа», по сути дела, выдвигала идею политической революции, к которой Троцкий, ещё считавший в то время возможным путь партийной реформы, пришёл лишь спустя несколько месяцев.

Исходя из того, что в стране имеются объективные условия для такой политической революции, «Платформа» отвергала суждения о том, что сталинский режим опирается на массовую социальную базу. В ней утверждалось, что большинство членов партии и ещё в большей мере беспартийные рабочие и служащие настроены против политики Сталина. В деревне сталинский курс не имеет не только сторонников, но даже нейтрально относящихся к нему людей. «Вся деревня доведена до отчаяния и кипит возмущением. Непрекращающиеся массовые восстания в деревне - лучший показатель её политических настроений» .

Даже партийный аппарат в большей своей части лицемерит и не верит в успех сталинской авантюристической политики. «В настоящее время почти любой партийный филистер, обыватель и даже партийный чиновник недоволен и скулит по поводу того, что творится в партии и стране».

Помехой для перехода от беспомощного фрондирования к политической борьбе служат всячески культивируемые Сталиным взгляды, согласно которым его устранение окажется свержением Советской власти. Для такого рода взглядов имеются известные объективные основания. В результате осуществления сталинской политики антисоветские настроения возросли в стране в десятки раз. Множество трудящихся города и деревни, в прошлом преданных Советской власти, брошено «преступной политикой Сталина в лагерь контрреволюции» . Поэтому политический переворот, направленный на ликвидацию диктатуры Сталина, связан с риском активизации сил, враждебных Советской власти, и, следовательно, с опасностью контрреволюционной реставрации.

Однако опасности, связанные с сохранением господства сталинской клики, авторы «Платформы» считали неизмеримо более серьезными, чем опасности, связанные с возможным развертыванием открыто контрреволюционных сил, которые «на наше счастье… распылены, раздроблены и не организованы» . Характеризуя в этой связи задачи коммунистов, они прибегали к следующему образному сравнению: «Партия находится в положении пассажиров автомобиля, шофер которого вдруг безнадежно спятил с ума, свернул с дороги и ведёт пассажиров по кочкам и ухабам, под уклон на полном ходу прямо в пропасть». При этом он «ругает пассажиров оппортунистами, „загибщиками“ и успокаивает их уверениями, что всё это неизбежные трудности езды на автомобиле. При таком положении глупо и нелепо пассажирам ждать, пока „возница“ спустит их под откос. Надо попытаться на ходу отбросить такого шофера от руля, на ходу же сесть умеющим править машиной за руль и вывести её на торную дорогу. Иного выхода для пассажиров нет» .

«Платформа» предупреждала, что борьба со сталинской кликой потребует гигантских усилий и жертв, ибо Сталин не замедлит обрушить весь свой репрессивный аппарат на людей, борющихся за его устранение. Даже в случае успеха этой борьбы «потребуются многие и многие годы для того, чтобы вывести партию и страну из той невиданной трясины, в которую их завёл Сталин» .

Сформулированная в «Платформе» позитивная программа в основном совпадала с программой левой оппозиции. В качестве первоочередных мер в политической сфере «Платформа» называла созыв чрезвычайного съезда партии; смену головки партийного аппарата и назначение новых выборов партийных органов на основе внутрипартийной демократии; создание твёрдых организационных гарантий против узурпации прав партии партийным аппаратом; новые выборы Советов при решительном устранении назначенства; введение строжайшей революционной законности и решительную чистку аппарата ГПУ.

В качестве основных мер в области социально-экономической политики выдвигалось прекращение политики раскулачивания и роспуск всех насильственно созданных колхозов; проведение действительно добровольной коллективизации и поддержка индивидуального бедняцко-середняцкого крестьянского хозяйства; прекращение заготовок сельскохозяйственных продуктов методом ограбления деревни; прекращение экспорта за бесценок продуктов сельского хозяйства; немедленное прекращение игры в темпы за счёт прямых и косвенных, открытых и замаскированных непосильных налогов и других средств ограбления трудящихся.

Как видим, «Рютинская платформа» включала вполне реалистическую программу социалистического возрождения советского общества. Преградой для её осуществления выступал лишь один могущественный фактор: резкое усиление террора со стороны Сталина и его клики.

автора Фельштинский Юрий Георгиевич

3. Июльско-августовский пленум ЦК и платформа оппозиции Ужесточавшаяся внутрипартийная борьба побудила Троцкого приступить к подготовке нового программного документа. «Заявление 83-х», вызванное конкретными событиями, причем не внутреннего, а международного плана,

Из книги 100 знаменитых катастроф автора Скляренко Валентина Марковна

ПЫЛАЮЩАЯ ПЛАТФОРМА Поступая работать на нефтедобывающую вышку или платформу, люди стараются не думать, что, возможно, уже завтра утром могут погибнуть: аварии на нефтедобывающих предприятиях – довольно частое явление. Но заманчивая возможность заработать хорошие

Из книги Махно и его время: О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине автора Шубин Александр Владленович

2. «Платформа» В июне 1926 г. Аршинов и Махно выдвинули проект «Организационной платформы Всеобщего союза анархистов». Его поддержала редакция «Дела труда». На основе сети распространения журнала сторонники проекта создали Федерацию анархо-коммунистов «Дело труда».

Из книги Еврейский мир [Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии (litres)] автора Телушкин Джозеф

Из книги Скобелев автора Немирович-Данченко Василий Иванович

XXXVI На другой день после смерти Михаила Дмитриевича мне едва удалось пробиться в комнату, где он лежал... Теперь уже не было вчерашней суетни и толкотни. Из Петербурга наехали близкие к нему лица; у самого тела выросла и все время стояла вся в слезах его сестра, Надежда

Из книги Мистерия пирамид. Тайна Сфинкса. автора Шох Роберт М.

Цоколь, платформа или основание Великой пирамиды Тело Великой пирамиды, как было сказано выше, по крайней мере судя по уцелевшему основанию всех четырех сторон, покоится на платформе (основании или цоколе, или «мостовой», как ее называет Коул (1925), выполненной из

Из книги Сталин их побери! 1937: Война за Независимость СССР автора Ошлаков Михаил Юрьевич

Моральный облик подсудимых и их политическая платформа В наши дни из издания в издание кочует ставшая уже чуть ли не классической либеральная формула, как нельзя лучше характеризующая человеческую сущность подсудимых: «В обмен на обещание Сталина сохранить им жизнь

Из книги Религия и нравы русских автора де Местр Жозеф

XXXVI Из своих владений в Ливонии князь Платон Зубов пишет императору о том, что закупка зерна для войска, готовящегося начать кампанию, идет по очень высокой цене: платят по двадцать два рубля за меру, а он, мол, готов поставлять его по двадцать рублей. Император рассказывает

Из книги Приживется ли демократия в России автора Ясин Евгений Григорьевич

Приложение I Широкая демократическая платформа (проект) Настоящий проект предлагается принять, чтобы к широкой демократической платформе могло присоединиться наибольшее число граждан и организаций, придерживающихся разных взглядов, но разделяющих демократические

Из книги Высшие кадры Красной Армии 1917-1921 автора Войтиков Сергей Сергеевич

Раздел V Платформа военной диктатуры в 1918 году

автора Ленин Владимир Ильич

Платформа революционной социал-демократии I Партийный съезд созывается, как известно, через несколько недель. Надо самым энергичным образом браться за подготовку к съезду, за обсуждение основных тактических вопросов, которые партия должна вырешить на этом съезде.ЦК

Из книги Полное собрание сочинений. Том 15. Февраль-июнь 1907 автора Ленин Владимир Ильич

Тактическая платформа меньшевиков Отдельным листком издана «Тактическая платформа к предстоящему съезду, выработанная Мартовым, Даном, Старовером, Мартыновым и др. при участии группы меньшевиков-практиков».В каком отношении находится эта платформа к той резолюции о

Из книги Полное собрание сочинений. Том 22. Июль 1912 - февраль 1913 автора Ленин Владимир Ильич

Платформа реформистов и платформа революционных социал-демократов Первая страница газеты «Социал-демократ» № 28–29, 5 (18) ноября 1912 г. со статьей В. И. Ленина «Платформа реформистов и платформа революционных социал-демократов» (Уменьшено)Революционный подъем в России

Из книги Полное собрание сочинений. Том 21. Декабрь 1911 - июль 1912 автора Ленин Владимир Ильич

Избирательная платформа РСДРП{78} Товарищи рабочие и все граждане России!В самом недалеком будущем предстоят выборы в IV Государственную думу. И различные политические партии и само правительство изо всех сил готовятся уже к выборам. Партия сознательного пролетариата,

просмотров